Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

Поляки же ездили не только в ГДР, но и в пограничные города Союза, где уже с выгодой для себя на русские деньги покупали нужный им дефицит. Но больше всего поляков интересовали золотые изделия. Не немецкого производства, которые не пользовались спросом из-за низкого содержания драгметаллов, а как раз советские. Золото было именно той наиболее совершенной валютой, которая ценилась во все времена и не знала никаких границ. Провезти золотые изделия через немецкую границу было значительно легче (практически таможенных досмотров не было), нежели через советскую. И давали поляки за советское золото очень хорошие деньги. Они знали, что не прогадают, а всё равно останутся в выгоде, потому что по сравнению с теми же качественными изделиями других стран советское золото было дешевле. И "русские" в ГДР охотно продавали имеющееся у них золото, конечно, то, которое не было задекларировано. А провозили его, оказывается, несмотря на таможенный контроль, немало. Люди рисковали, провозя его, но в итоге чаще всего риск оправдывал себя. Если обнаруженная таможенниками золотая вещь была собственностью пассажира и не являлась государственной ценностью, то она после составления соответствующего протокола просто конфисковалась. В государскую казну поступали лишние средства за счёт опрометчивого пассажира — это была мелкая контрабанда, за которую в тюрьму не сажали. Но хозяин этой контрабанды, конечно, терял свои деньги, а золотые изделия были всё же дорогим удовольствием.

Андрей и раньше слышал о подобном промысле, но как-то не придавал ему значения. А вот женщины городка постоянно делились новостями о том, что кому удалось провезти и какую сумму они получили за золото у поляков. Слышала, конечно, такие разговоры и Лера. При этом в городке никто не говорил о том, что у кого-то из них на таможне отобрали не задекларированное золотое украшение — или они об этом умалчивали, или же, действительно, такие вещи удавалось провезти. И Морозевичи в этом году решили рискнуть, они не стали покупать вновь в Киеве магнитофон, а купили в Тараще широкий мужской золотой перстень без камня, но с красивым орнаментом. Провезти его удалось и в самом деле без проблем, проверяли их на таможне довольно поверхностно. Вообще, Андрей пересекал границу ГДР (туда и назад) в целом 10 раз, но так как его проверяли в Бориспольском аэропорту, его, уже и с женой, нигде так тщательно не проверяли. Но таможня таможней, а перстень сейчас нужно было выгодно продать. И этим Андрей решил заняться сам.

Поляки меняли деньги и покупали золото на территории гарнизона в небольшой роще с густым кустарником справа от КПП (если идти к нему из посёлка) примерно на границе с гаштеттом "У Гриши". Там продолжалась ограда из металлической сетки, в которой тоже были прорехи. Об этом импровизированном рынке знали почти все в городке. Что о нём знало руководство, оставалось только гадать. Андрей пошёл на встречу с поляками на следующий день. Он знал, что поляки в одном месте торгуют на протяжении 2-3-х дней. Поляки в рощице, действительно, были, также как было немало и жителей городка. Торговались неспешно, но вполголоса. Перстень привлёк внимание поляков. Андрей видел, как у них заблестели глаза. Но цену они сначала назначили за перстень заниженную, не такую уж плохую, но всё же ниже той, на которую Андрей рассчитывал. Андрей ещё раньше слышал разговоры о том, что с поляками за золото нужно торговаться, как говориться, до последнего — они будут сбивать цену, даже для видимости отказываться покупать, но, в конце концов, всё равно купят украшение за цену установленную его владельцем. Если она, конечно, не чрезвычайно завышена. Это не обмен рублей на марки, где поляки вообще не торговались — они назначали цену и всё, если хочешь, то меняй, а не хочешь менять по такой цене, то это твоё личное дело. С золотом всё было по-другому. Здесь условия диктовал хозяин золота, а поляки стремились его купить, пусть и дороже, чем им хотелось, но купить — барыш всё равно будет. Так всё и произошло с перстнем Андрея — он продал его полякам и довольно выгодно для себя. Когда Андрей назвал сумму, которую он получил от немцев, то Лера ему сначала не поверила.

В субботу они не поехали ни в какой бассейн, рассудив, что лето уже заканчивается, а поехали в Стендаль. Лера совершила ряд новых покупок, они почти весь день гуляли по городу, сидели в кафе, фотографировались, даже ели невкусное мороженое и вернулись в городок только под вечер. Они не планировали так долго быть в Стендале, но как-то так получилось, что они, не сговариваясь, решили побыть в нём подольше. Немногим позже Андрей даже подумал о том, что это было какое-то чисто интуитивное решение, они так долго задержались в этом приятном для них городке как будто бы по велению свыше — больше они в этом городе так долго никогда не гуляли, да и не гуляли вообще. Это стало понятно менее чем через неделю, когда в четверг Клюев шепнул Андрею, что на Морозевичей пришёл вызов из Белитц-Хальштеттена. Андрей не поверил своим ушам, но старший лейтенант убедил его в этом. Вызов, действительно, был и был он на Валерию и на него самого. Андрей не помнил, как он добрался до "Бухенвальда". Когда он вошёл в комнату, разулся и обессилено свалился на стул, Валерия перепугалась:

— Что случилось? Почему ты такой странный.

— И какой же это я странный?

— Ну, я не могу понять — ты вроде бы не очень расстроенный, но не очень то и радостный. Так что произошло?

— Когда я тебе расскажу, что произошло, то и ты станешь такой же, как я.

— Андрей, ты долго меня будешь мучить? А ну давай рассказывай.

Когда Лера называла мужа полным именем, то это означало, что она начинает всерьёз сердиться. Поэтому Андрей решил не рисковать и выложил то, что ему сказал Клюев.

— Не может быть!? — изумилась Валерия.

— А я тебе что говорил. Так чего в тебе сейчас больше — радости или недоверия. Я почти так же отреагировал на сообщение лейтенанта.

— Неужели, правда? О, Боже, Андрюша, мы таки дождались этого, — и Лера бросилась на шею мужу.

Андрей намного переждал эти ласки, а затем осторожно сказал:

— Давай-ка сядь на стул или кровать и поговорим спокойно. Не всё так просто.

— Это почему? Есть же вызов.

— Вот именно — есть вызов, но мы не знаем какой будет на него ответ нашего командования.

— А что они могут нас не отпустить? — уже перепугалась Лера.

— Я не видел самой бумаги, а потому не знаю, в какой форме она составлена. Одно дело если это приказ, а совсем другое дело — если это просьба. Разницу улавливаешь?

— Улавливаю, — грустно протянула Валерия.

— Хорошо, что улавливаешь. Против твоего перевода командир будет вряд ли возражать, ты ведь работаешь не по специальности. Но я то работаю по специальности. С какой стати ему меня отпускать и ждать кого-то нового. С Андреевым лично я сталкивался только один раз, но его характер я понял и запомнил хорошо.