Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

Своё знакомство с местными лесами и их, так сказать, обитателями Морозевичи начали рано утром в субботу, а продолжили ещё и в воскресенье. И вновь их первым чувством было удивление. Лес, в который они приехали, был неестественно чистым. В нём не то, что не было ни единой бумажки, полиэтиленового пакета, консервной банки или другого мусора, он как будто-бы был прочесан гребёнкой, то бишь граблями. Лес, хотя он и был самым что ни есть настоящим (хотя, возможно, и рукотворным — кое-где деревья, и немолодые, росли стройными рядами), был скорее похож на аккуратный парк. В Борстеле лес тоже был очень чистый, но всё же более похожим на лес, хотя местный лес не был таким уж маленьким. Умели всё же немцы следить за чистотой территорий. Грибов в лесу было, действительно, очень много — самых различных. Немало было и белых грибов. В Борстеле Морозевичам удавалось мало найти белых грибов, но они там их никогда летом и не собирали. А здесь сейчас был самый их разгар. Андрей с Лерой на первых порах больше никаких других грибов и не собирали. Они не ставили себе цель солить или консервировать грибы. Они только хотели засушить на зиму белых грибов. Правда, они насобирали немного и маслят для того, чтобы их нажарить на пару дней.

А вот когда они начали собирать в молодом ельничке маслята, то увидели много каких-то незнакомых грибов. Они были все маленькие (Андрей не знал — то ли они просто молодые, то ли большими и не растут), примерно 3–5 см в высоту, крепенькие, без единой червоточины. Это были грибы с небольшой слегка желтоватой шляпкой на толстенькой, но невысокой ножке. Это было нечто среднее между теми же самыми маслятами и моронами. Но все они были один в один и, как отметила Лера, как раз подходили для консервации или маринования. Эти грибы очень понравились Морозевичам, хотя они и не представляли себе, что же это за грибы. Рискованно, вроде, было собирать неизвестные грибы — а вдруг они несъедобные. Правда, Андрей вспомнил небольшую лекцию о грибах Шмелёва из Ивановской области (где все очень хорошие грибники) и решил, что можно всё же рискнуть — откровенно несъедобных грибов в природе мизерное количество. Им не верилось, что такие грибочки могут быть ядовитыми. Хорошо вымочить их и проварить, а затем можно консервировать или мариновать. Но для этих процессов вроде бы не было, как говорилось выше, необходимых в Германии условий. Однако, вспомнив технологию того и другого процесса, они решили, что и здесь русская смекалка им поможет. Насколько они знали технологию маринования грибов, то она состояла в том, что заранее проваренные грибы ещё некоторое время варились в маринаде. Затем грибы горячими вместе с маринадом раскладывались в стерильные стеклянные банки и сразу же закатывались, то есть можно было обойтись без стадии стерилизации грибов в банках. А это означало, что совсем необязательно и закатывать банки — можно их просто плотно укупорить (от попадания во внутрь воздуха). А уж плотно укупорить банки для советского человека проблемы не составляло — чего только не было придумано. И они насобирали побольше этих грибов (поскольку случайно попали на место, где их было много) даже в ущерб белым, хотя и тех вначале насобирали немало — а за белыми решено было съездить ещё и завтра, погода позволяла это сделать. Так они и поступили.

Дома они почистили маслята, промыли их и неизвестные грибы и последние замочили в свежей воде. Маслята они вечером пожарили, а белые немного подсушив в открытой духовке, Андрей развесил на чердаке, открыв при этом окошко для проветривания. На другой день процесс сбора грибов повторился, с той лишь разницей, что они уже собирали только белые грибы и совсем немного (на один раз) маслята. Вечером они сменили воду в посуде с замоченными неизвестными грибами. А уже в понедельник Лера, придя с работы и закупив по дороге необходимые компоненты, сразу же занялась маринованием маленьких симпатичных грибов. Немногим позже помощь в этом её оказал и Андрей. Они приготовили 8 небольших баночек этих маринованных грибов — не так уж много по союзным меркам, но достаточно, чтобы ознакомиться со вкусом этих грибов, а в их съедобности они почему-то и не сомневались. Правда, Инга довольно скептически отнеслась к этой затее и сказала, что она на их месте и не прикасалась бы к этим грибам. Но она резко поменяла своё мнение относительно неизвестных грибов, когда Морозевичи (нужно сказать честно, сначала с опаской) отведали эти грибы и убедились, что они превосходны на вкус. Тогда и Инга, увидев на другой день, что с соседями всё благополучно, отважилась отведать предложенные ей грибы и тоже нашла их довольно вкусными — по крайней мере, никак не хуже маслят или моронов. Андрей в понедельник понёс пару найденных накануне грибов показать своим подчинённым. Те сказали, что они их тоже видели, бывало даже собирали их для жарки, но как те называются, не имеют никакого представления. Позже в Союзе, уже через пару лет Андрей вспомнив об этих грибах, попытался разыскать их в книгах о грибах, но так ничего о них и не узнал. Не упоминал о них и такой знаменитый грибник и писатель, как Владимир Солоухин в своей книге "Третья охота" (публиковавшейся в нескольких номерах журнала "Наука и жизнь"). На этом летняя третья охота для Морозевичей была завершена, но впереди ещё была осень с её богатыми дарами природы.

А далее вновь потянулись рабочие будни, в которых снова таки много времени Андрею пришлось уделить организационным вопросам. Нужно было решать в КЭЧ такие вопросы как: учёба и переаттестация кочегаров; писать по этому поводу официальные письма; договариваться о поездке начальника котельной и Стабровского за поваренной солью; начать проводить учёбу кочегаров, ещё не имеющих удостоверений и переаттестацию кочегаров, которые такие документы имели, а затем забирать в той же КЭЧ удостоверения кочегаров, уже прошедших переаттестацию. Все эти вопросы занимали немало времени и усилий, но они всё же постепенно решались. Вот только несколько более однообразно проходило свободное время Морозевичей. Кроме выезда в лес за грибами и просмотра вечером некоторых телевизионных передач, прогулок по приятной территории госпиталя заняться было практически нечем. Да, был клуб и они пару раз сходили в кино, но, как и в Борстеле, новые фильмы шли редко. Андрей за прошедший после переезда месяц уже пару раз пришлось побывать и в КЭЧ.

Морозевичей, конечно, очень интересовал Потсдам, до которого было рукой подать — сел на местный поезд и через каких-то 20–30 минут ты уже почти в самом центре Потсдама. При этом билет до Потсдама стоил сущий мизер — всего 40 пфеннигов. В Потсдам ездили практические все, да это и не запрещалось. Морозевичи поехали в Потсдам ровно через месяц своего пребывания в госпитале (в воскресенье 10-го сентября). Потсдам расположен примерно в 15 км (напрямую) на северо-восток от Белитц-Хальштеттена, а точнее это Белитц-Хальштеттен так расположен (в обратном направлении) по отношению к Потсдаму. Расположен Потсдам на реке Хафель и на берегах нескольких соединённых между собой озёр, 26 км юго-западней Берлина. По железной же дороге от вокзала в Белитц-Хальштеттене до центрального вокзала Потсдама (Potsdam Hauptbahnhof), расположенного вблизи озера Темплинер, всего 17 км. Главный вокзал Потсдама был построен в 1959-м году и представлял собой довольно обычное двухэтажное здание с выступающей центральной частью с 5-ю высокими окнами второго этажа и широким козырьком над входом — со стороны довольно просторной привокзальной площади.