Эжен Ионеско - Жертвы долга

Ш у б б е р т. Ты ли это, Мадлен? Ты ли это, Мадлен? Как это случилось? Как это возможно? Мы даже не заметили. Бедная старушка, бедная увядшая куколка, это все-таки ты. Как ты изменилась! Но когда это случилось? Почему мы не смогли этому помешать? В то утро твой путь был усыпан цветами. Солнце заливало все небо. Твой смех был чист. Мы были празднично одеты, а вокруг были друзья. Никто еще не умер, ты еще ни разу не плакала. Быстро наступила зима. Дорога пуста. Где они все? В могилах на обочине дороги. Я хочу радости, а ее у нас украли, стащили. Увы! Увидим ли мы снова голубой свет? Поверь мне, Мадлен, это не я тебя состарил. Нет... я не хочу, я не верю, любовь всегда молода, она никогда не умирает. Я не изменился, ты — тоже, ты притворяешься. Но нет, я не могу лгать. Ты стара, как ты стара! Кто тебя состарил! Старая, старая, старая, старенькая маленькая кукла. Наша юность осталась на дороге. Мадлен, девочка, я куплю тебе новое платье, драгоценности, цветы. Твое лицо снова станет свежим, я так хочу, я люблю тебя, я так хочу, умоляю тебя, когда любят — не старятся. Я люблю тебя, стань снова молодой, сбрось маску, посмотри мне в глаза. Нужно смеяться, девочка моя, чтобы стереть морщины, смейся. О, если бы мы могли бежать, взявшись за руки, и петь. Я молод, мы молоды.

Повернувшись спиной к зрительному залу, он берет Мадлен за руку. Делая вид, что бегут, они, всхлипывая,

начинают петь старческими надтреснутыми голосами.

Ш у б б е р т (за ним неуверенно движется Мадлен). Весенние ручьи... молодые листочки... очарованный сад потонул в ночи, погрузился в грязь... наша любовь в ночи, в грязи, в ночи, в грязи. Наша юность прошла, слезы стали чистыми ручьями... ручьями жизни... вечными ручьями... Разве в грязи растут цветы?..

П о л и ц е й с к и й. Не то, не то. Не тяни время, не останавливайся, не задерживайся, ты забыл Маллота. Ты сбился с пути. Если в ручьях и в листве ты не видишь Маллота, не останавливайся, иди дальше. У нас нет времени. А он неизвестно где скрывается. А ты расчувствовался, расчувствовался и остановился. Нельзя останавливаться, нельзя давать волю чувствам.

Как только Полицейский начинает говорить, Шубберт и Мадлен постепенно замолкают.

(Обращается к обернувшейся к нему Мадлен.) Как только он дает волю чувствам, он останавливается.

Ш у б б е р т. Я больше не буду, мсье старший инспектор.

П о л и ц е й с к и й. Что ж, посмотрим. Спускайся, поворот, вниз, поворот.

Шубберт снова начинает движение, а Мадлен становится такой же, как и в предыдущей сцене.

Ш у б б е р т. Я достаточно низко спустился, мсье старший инспектор?

П о л и ц е й с к и й. Нет еще. Спускайся ниже.

М а д л е н. Смелей.

Ш у б б е р т (его глаза закрыты, руки вытянуты вперед). Падаю, встаю, падаю, встаю...

П о л и ц е й с к и й. Не вставай.

М а д л е н. Не вставай, дорогой.

П о л и ц е й с к и й. Ищи Маллота, Маллота с буквой «т». Ты видишь его, видишь Маллота, приближаешься к нему?

М а д л е н. Малл-о-о-т... Малл-о-о-т...

Ш у б б е р т (его глаза закрыты). Не могу открыть глаза...

П о л и ц е й с к и й. А тебе это и не нужно.

М а д л е н. Спускайся, дорогой, глубже.

П о л и ц е й с к и й. Постарайся дотронуться до него, схватить, вытяни руки, ищи, ищи... Не бойся.

Ш у б б е р т. Я ищу.

П о л и ц е й с к и й. Его не найти и на глубине тысячи метров, на дне моря.

М а д л е н. Спускайся, не бойся.

Ш у б б е р т. Вход в туннель завален.

П о л и ц е й с к и й. Все равно спускайся!

М а д л е н. Вглубь, дорогой.

П о л и ц е й с к и й. Ты еще можешь говорить?

Ш у б б е р т. Грязь уже дошла до подбородка.

П о л и ц е й с к и й. Этого мало. Не бойся грязи. До Маллота еще далеко.

М а д л е н. Глубже, дорогой, в самую глубину.

П о л и ц е й с к и й. Сначала подбородок, так... теперь рот.

М а д л е н. И рот тоже.

Шубберт издает сдавленное бульканье.

Давай спускайся ниже, еще ниже.

Бульканье Шубберта.

П о л и ц е й с к и й. Нос...

М а д л е н. Нос...

Все это время Шубберт с помощью жестов изображает погружение в воду, он «тонет».

П о л и ц е й с к и й. Глаза...

М а д л е н. Он открыл один глаз прямо в грязи. Ресница торчит. (Шубберту.) Любовь моя, притопи еще немного лицо.

П о л и ц е й с к и й. Кричи громче, он не слышит...

М а д л е н (Шубберту, очень громко). Любовь моя, притопи еще немного лицо. Спускайся. (Полицейскому.) Он всегда был туг на ухо.

П о л и ц е й с к и й. Вон кончик уха торчит.

М а д л е н (громко кричит Шубберту). Дорогой, убери ухо.

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Еще видны волосы.

М а д л е н (Шубберту). У тебя волосы еще торчат на поверхности. Спускайся же. Вытяни руку в грязи, растопырь пальцы, плыви в глубину, достань Маллота любой ценой. Спускайся... Спускайся...

П о л и ц е й с к и й. Нужно дойти до дна. Твоя жена безусловно права. Маллота можно найти только на глубине.

Пауза. Шубберт уже на очень большой глубине. Глаза закрыты. Он движется с большим трудом,

словно преодолевая сопротивление воды.

М а д л е н. Его больше не слышно.

П о л и ц е й с к и й. Он перешел звуковой барьер.

Темнота. Слышны голоса, но на сцене пока никого не видно.

М а д л е н. Ох, бедняжка, мне за него страшно. Я больше никогда не услышу любимый голос.

П о л и ц е й с к и й (жестко обращаясь к Мадлен). Мы еще услышим его голос. Хватит причитать.

Зажигается свет. На сцене только Мадлен и Полицейский.

М а д л е н. Его не видно.

П о л и ц е й с к и й. Он перешел оптический барьер.

М а д л е н. Он в опасности. Зря я ввязалась в эту игру.

П о л и ц е й с к и й. Ты получишь назад свое сокровище, Мадлен. Немного погодя он к тебе вернется. Он нам еще покажет. Он крепкий малый.

М а д л е н. Мне не нужно было вмешиваться. Я плохо поступила. Каково ему сейчас, моему милому...

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Замолчи, Мадлен. Чего ты боишься, ты же со мной. Мы одни, красавица.

Он обнимает Мадлен, но потом высвобождается из ее объятий.

М а д л е н. Что мы наделали? Но ведь так было нужно? Это ведь законно?

П о л и ц е й с к и й. Да, конечно, не бойся. Он вернется. Мужайся. Я его тоже очень люблю.

М а д л е н. Правда?

П о л и ц е й с к и й. Он вернется к нам по-другому... Он будет жить в нас.

Из-за кулис доносится стон.

Ты слышишь?.. Его дыхание...

М а д л е н. Да, любимое дыхание.

Затемнение. Свет. Появляется Шубберт, пересекает сцену из конца в конец.

Полицейского и Мадлен на сцене нет.

Ш у б б е р т. Я вижу... вижу...

Шубберт говорит сквозь стон. Он выходит через правую кулису. Мадлен и Полицейский входят на сцену

через левую кулису. Они преобразились. Это уже другие персонажи. Они играют следующую сцену.

М а д л е н. Ты подлый человек. Ты меня унизил. Ты мучил меня всю жизнь. Ты нравственно меня изуродовал. Я состарилась из-за тебя. Я больше не могу тебя выносить.

П о л и ц е й с к и й. И что же ты думаешь делать?