Александр Пятигорский - Древний Человек в Городе

Адвокат вздохнул, взглянул на часы, задумчиво устремил взгляд на ардекоровский шпиль полицейского комиссариата и устало сказал: "Я уже десять минут как говорю с вами на чистейшем классическом керском - частная школа, знаете, и все такое прочее,- и те же десять минут вы говорите на том же керском, ну, пожалуй, слишком уж классическом и с легкими следами юго-восточного говора".- "Но я же не знаю керского?!"

"Уважаемый Август,- адвокат положил блокнот с карандашом в карман,- вы в самом деле серьезно полагаете, что комиссар Контегар примет признание в убийстве от человека, который не знает, на каком языке он говорит, не знает, на каком языке он четыре раза говорил с убитым, не зная при этом его имени, не зная, откуда он и, собственно говоря, КТО он? Кто же тогда ВЫ САМИ в его глазах, позвольте вас спросить? Нет, ни один нормальный адвокат никогда не разрешит своему клиенту сделать признание в чем бы то ни было на таких условиях. Сейчас я вам предлагаю простейший и, на мой взгляд, разумнейший компромисс. Мы возвращаемся в таверну к фрау Меле - я, между прочим, еще не завтракал и дико голоден, как и вы полагаю,- и будем спокойно ожидать, когда взвоют сирены полицейских машин, перед нами предстанет запыхавшийся полицейский офицер и попросит вас проследовать с ним в комиссариат. Я, разумеется, отправлюсь с вами и прочту текст вашего заявления, который заранее напишу и отредактирую. Вы при этом не произнесете ни одного слова НИ НА КАКОМ ЯЗЫКЕ. Отвечать на вопросы тоже буду я. Полагаю, все произойдет в ближайшие полтора-два часа. Заминок (Август вздрогнул) с приездом полиции не предвидится, поскольку положение трупа ясно указывает, откуда его сбросили, а именно из окна вашего номера, и поскольку будет вполне натуральным предположить, что вы решили после столь досадного инцидента позавтракать в ближайшей таверне".

"Простите,- сказал Август, когда они подходили к таверне,- вы сейчас употребили выражение "нормальный адвокат", смысл которого мне не совсем ясен". "Нормальный адвокат - это адвокат, исходящий из предпосылки, что все люди: его клиенты, коллеги, судьи, следователи и так далее,- ненормальные. Потом он может делать - и это совершенно необходимо - оговорки, исключения, корректировки, но начинает любое дело непременно с предпосылки такого рода. Я считаю, что из такой предпосылки должен исходить не только нормальный адвокат, но и любой нормальный человек".- "А их много, этих нормальных?" - "К моему величайшему сожалению - чрезвычайно мало".

Мела крепко обхватила его под пиджаком, не велев шевелиться, говорить и что бы то ни было делать. Менке заказал себе завтрак (Август и Мела категорически отказались) и сейчас быстро записывал в блокнот текст заявления. Когда принесли пиво и жареные сосиски с картофелем, он молча положил блокнот перед Мелой, постучав по нему карандашом, снял очки и принялся за еду. "Ну?" Он кончил есть, залпом опорожнил кружку и вытер рот салфеткой. "Пойдет",сказала Мела. "Скажите, фрау Мела, вы вполне уверены, что Август не левша?" "Насколько позволяет опыт одной ночи с ним - да. Мой милый, это НАШ разговор с господином Менке, а тебе лучше пока вообще не вмешиваться, если, конечно, ты не хочешь мне сказать, как тебе было со мной хорошо и что я - первая женщина, которую ты полюбил по-настоящему".- "Мне с тобой было безумно хорошо, и, уж конечно, не стал бы я на тебе жениться, если бы не полюбил по-настоящему". Он, поняв по глазам Менке, что последнюю фразу произнес по-русски, спросил его определенно по-немецки: "Когда мы подходили к таверне, вы сказали, что вы нормальный человек. Позавчера Мела назвала меня и моего друга Валентина нормальными, хотя и страшными дураками. Господин Менке, что такое нормальный человек?"

"Нормальный человек - тот, кто, живя в своем мире, понимает, что их, миров, бесчисленное множество, легко, однако, сводимое к двум - его миру и всем прочим. Он знает, что любое его или чье-либо действие, слово или соображение, сколь бы очевидным оно ни казалось, всегда будет иметь по крайней мере два смысла. Иначе говоря, нормальный человек ЗНАЕТ ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ, своего в первую очередь, двусмысленность, не сводимую ни к чему одному и единственному".

Август подумал - да кто же, черт дери, убит сегодня утром?! Спаситель? Убийца? Который из двух? И кем? Неплохая иллюстрация к уроку Менке! "Вот возьмите сегодняшний случай,- продолжал Менке.- Казалось бы, все, что вы делали или говорили, было правильным. Но - стоп! Вы вложили в разрешение утренней ситуации столько понимания и энергии, что не схватили ее двусмысленности. И даже пренаивнейше полагали, что кто-нибудь поверит, включая вас самого, той белеберде, которую вы намеревались представить как ваше заявление в полицию. Меня ведь и наняли - и за немалые деньги, поверьте,- чтоб я вас возвратил к двусмысленности произошедшего. При чем здесь юстиция? право, готовы спросить вы. Да при том, что ни в чем другом двусмысленность так пронзительно четко не читается, как в моей профессии: закон по определению однозначен, его исполнение - по определению же - двусмысленно. Ну представьте себе на месте нашего комиссара Контегара Порфирия, который сразу бы скатился к ОДНОЗНАЧНОЙ ИДЕЕ УБИЙСТВА. Порфирий смотрит на вас умным и в то же время теплым взором: "Так вы же его и убили, дорогой мой Август".- "О, безусловно, дорогой комиссар!" Потом минут так на двадцать о ваших мотивациях и побуждениях. И вы бы великолепно сошлись, не замедлив поставить все точки над "i". С Мелой было бы много хуже: "Вы сами видите, фрау Мела, что убили его вы, и наипростейшим способом..." - "Способ мог быть сколь угодно прост, но КОГО ЕГО я убила, господин комиссар?" - "Так вы сами мне об этом и расскажете"."Нет, господин комиссар, рассказать МНЕ об этом - ВАШЕ дело. А может, я убила - НИКОГО?" И - все. Но Город, увы,- не Санкт-Петербург, а Контегар - не Порфирий. И с этим вам придется примириться".

"Простите меня, пожалуйста, господин Менке,- сказал Август, порывшись в карманах,- я сейчас обнаружил, что у меня не осталось наличных. Прямо напротив вывеска моего американского банка. Будет ли мне дозволено быстро - это займет не более десяти минут - сбегать туда, или вы должны непременно меня сопровождать?" - "Господь с вами, милейший Август, вы совершенно вольны делать все, что вам угодно". "Он не волен делать все, что ему угодно,- прервала адвоката Мела.- Я буду смотреть в окно, и - никуда, кроме банка, слышишь?"

Они видели, как он пересек улицу и исчез за тяжелыми дверьми Ситибанка. "Как друг вашего отчима и как человек, блистательно пронесший себя через три катастрофически неудачных брака,- Менке тяжело вздохнул и закурил желтую алматовскую сигарету,- я должен вам сказать, очаровательная фрау Мела, что вы могли бы сделать гораздо менее удачный выбор".- "Я просто его люблю.- Она не отрывала взгляда от окна.- И вы полюбите, когда узнаете".