Эрленд Лу - Мулей

Я лечу в Сеул. Хочу повидаться с Ан Хьюн-Су, раз уж я оказалась в этих краях. Глупо в ожидании рокового несчастного случая уныло просиживать зад. Пока суд да дело, можно много всего успеть, подумала я утром, скоротав вторую подряд ночь в неудобном пластмассовом кресле в аэропорту. Тогда тетя Биттен сможет сказать во время панихиды, что я не лодырничала и до самого конца жила активной жизнью. Если хватит запала, я — пока гром не грянет — успею, глядишь, дописать книгу о Солнышке. Я уже на второй главе.

5 марта

Тусую в аэропорту Инчхон, на острове рядом с Сеулом. Аэропорт совершенно потрясающий, думаю поселиться здесь. Сталь и стекло. Все сияет. Мираж в чистом виде. Плакаты на нескольких языках сообщают, что аэропорт признан лучшим в мире. Я охотно в это верю. Везде ходят люди в форме и трут сталь, в которую и так смотреться можно. Корейцы вообще любят, чтобы все блестело. Такой у них сорочий нрав. По крайней мере один кореец, с кем я разговаривала, очень напоминал сороку. Он пытался сочинить для меня план, как мне заполучить Ан Хьюн-Су. На самом деле спортсмены такого ранга столько ездят, что можно просто сидеть и ждать его в аэропорту, но у меня не хватит терпения. Я терпеть не могу ждать, мне противны бездеятельные барышни, которые ждут непонятно чего, и я ненавижу, когда в фильмах эти кулемы, и дамы, и тетки сами ничего не предпринимают, только страдают из-за того, что делают другие. Чтобы я, Юлия, торчала в аэропорту в надежде, что Ан Хьюн-Су явится сюда и, быть может, взглянет в мою сторону? Сомневаюсь, что это разумно. Это не в моем стиле. Я собираюсь действовать напористо, быстренько добраться до него, снять его, миленького, как ягодку с куста, и спариться с ним.

6 марта

Отель «Lotte Jamsil». Я приехала сюда на такси из аэропорта. Номер на высоком этаже, в окно видно весь центр. Выдали халат, только что ходила в нем посмотреть на бассейн и фитнес-центр. У меня нет никакого желания плавать или качать пресс, но прикольно расхаживать по гостинице в халате, особенно ездить в лифте, очень приятно, не знаю почему. В лифте… я все время надеялась, что он сорвется и упадет, такое наверняка случается, просто не попадает в газеты, думаю, стараниями хозяев отелей и домов, на фига им скандалы. Представь себе — разбиться в лифте. Никто об этом и не узнает.

Я пока не взялась за дело, но подозреваю, что номер телефона Ан Хьюн-Су засекречен. Наверняка на него охотятся тысячи таких как я барышень, и его свита старается оградить его покой. А он живет размеренной тихой жизнью и не видит почти никого за исключением родственников и товарищей по команде, думаю, ему даже полезно познакомиться со мной. Поэтому я пообещала одному портье сто долларов, если он разыщет для меня номер телефона Ан Хьюн-Су. Он загорелся, не знаю, идея ему понравилась или деньги. Возможно, и то и другое. Но по мне лучше отдать сотню за номер телефона, чем вслепую нарезать круги по Сеулу, разыскивая знаменитость, которую мне все равно не найти, к тому же Сеул наверняка еще безопаснее Бангкока, здесь такая чистота, что бандиты, видимо, тратят большую часть рабочего времени на то, чтобы прибрать за собой, если здесь бандиты вообще есть.

Пока портье отрабатывает свои деньги, я решила заняться Солнышком. Оказалось, что записывать гнусные мысли — занятие, которое щекочет нервы и раскрепощает. Психогейр наверняка растолковал бы мне механизм этого, но он, по счастью, на другом континенте. В процессе писания я застопорилась на том, пишется ли йелда или елда, пошла в гостиничный бизнесцентр и посмотрела в «гугле». Йелда дает 1 090 ООО вариантов, а елда 4 370 ООО, так что я написала елда и поняла, что страниц с этим словом имеется по одной на каждого гражданина Норвегии, ну приблизительно. То есть во всемирной паутине есть по члену для каждого норвежца.

7 марта

Заходил портье, принес номер Ан Хьюн-Су. Я спросила, где достал, но он ответил только, что у него свои контакты. Я расплатилась, а он сказал, что работать для меня было для него удовольствием и просил обращаться, если потребуется что-то еще.

Сейчас ночь, я слушаю Энтони, внизу в центре города миллионы огней от машин и домов, я держу в руках номер телефона и не совсем понимаю, как мне быть. Просто взять и позвонить все-таки выглядит диковато. Посреди ночи, во всяком случае. Думаю, кумиры этого не любят. У них вряд ли есть опыт общения с душевно травмированными людьми, потерявшими в катастрофе родителей и брата. В жизни Ан Хьюн-Су тишь да благодать. Семья живет ради него. Тренеры опекают. Фанаты докучают не слишком сильно. Отчизна им гордится. Он ложится спать в детское время. И к моему пробуждению наверняка успевает уже побегать несколько часов на коньках. Нет, придется хитрить. Например, попрошу его об интервью, как-то намекнув и в другую сторону, что при его желании у нас есть и другие возможности, тогда ему не надо будет изворачиваться, чтобы встретиться со мной, это будет встреча по делу. Я и так опасаюсь, что он разнервничается, если будет считать, что я специально прилетела из Норвегии переспать с ним. Вот если я хочу и взять у него интервью, и его самого, то он скорее согласится на встречу, да? Как-то я не очень представляю, что творится в голове у этих корейских золотых олимпийцев. Но одно я знаю твердо: у него в телефоне наверняка есть камера, в этой стране других мобильников не бывает, так что я могу послать ему вместе с текстом свою фотографию, а поскольку я все-таки очень хорошенькая, то если у него все в норме, рано или поздно обязательно клюнет. Наверняка ему надоели плоскогрудые чернавки с прилизанными волосами и вечно хихикающие.

Сказано — сделано. Я сфотографировала себя в ванной перед зеркалом, улыбка во весь рот, и приписала по-английски: Дорогой Ан Хьюн-Су, я прилетела в Сеул потому что хотела бы взять у вас интервью и/или заняться с вами сексом. Все по вашему желанию. Вы найдете меня в отеле «Lotte Jamsil» в комнате 3132. Приходите в любое время, хоть ночью, хоть днем. Меня зовут Юлия, мне 18 лет, я из Норвегии.

8 марта

Международный женский день. Не похоже, чтобы тут его праздновали. Мама любила принарядиться на 8 марта, что всегда раздражало папу, который считал, что ей не на что жаловаться и что ее не притесняют ни по каким статьям Конституции. А мама говорила, что таким образом демонстрирует свою солидарность с притесняемыми женщинами, хотя и живет лучше других. Этих тонкостей папа никогда не мог понять до конца, вернее, понимал, но не хотел принять такого хода мысли, потому что тогда пришлось бы принять многое другое. В прошлом году на 8 марта мама ушла с подружками в ресторан, а мы с папой и Томом смотрели дома «Тома и Джерри». Папа часто смотрел эту кассету, когда уставал. Я никогда не спрашивала, почему именно этот мультик, но подозреваю, что ему нравилась незатейливость отношений Тома и Джерри. Они лупят друг дружку по голове и разными способами изводят, а больше там ничего не происходит. По сути, папа на своей работе делал все то же самое, только в гораздо более изощренной манере, с бесконечной перепиской туда-сюда, сложными переговорами, замысловатыми процессами, двусмысленными формулировками. Думаю, иногда папе очень хотелось просто треснуть противников своих клиентов по башке или размазать им по морде сырое яйцо, и дело с концом. Временами мне кажется, что он не был счастлив на своей работе и в душе страдал от осознания того, что все равно навяжет ее же и Тому, и мне, она хоть и нелюбимая, но денежная, а это практично, потому что развязывает руки. Он часто говорил об этом, о свободе действий. Но сейчас мне вдруг пришло в голову, что на самом деле речь шла просто о деньгах. Папа старался делать все, чтобы мы не были стеснены в средствах. Думаю, он позволил бы мне стать не адвокатом, а кем-нибудь другим, лишь бы это была доходная профессия. Кардиохирургом, например, или риелтором. Или стоматологом. Фу, гадость, лечить зубы. Не знаю ничего более идиотского, чем зубы. И главный идиотизм, что они живые. Спрашивается зачем? Нет бы они просто торчали во рту и выполняли свою работу и не болели бы, изводя бедного человека. А то еще я могла бы стать пилотом. Вот это папе понравилось бы. А что, буду работать на два фронта: сегодня пилот, завтра адвокат. По большому счету это примерно одно и то же. Статус в обществе, деньги и загар круглый год.