Елена Нестерина - Официантка

— Но…

— Да, Карина виновата, а вам вместе выплачивать. — Альбина была довольна своей смекалкой и находчивостью.

— Спокойно, Карина, только не плачь. — Такого удара судьбы Марина не ожидала и чувствовала, что сейчас сама начнет реветь в голос и биться от бессилия обо все стены этого ресторана. — Давай дома будем плакать.

Но по нежному лицу Карины ручьями текли слезы.

— Знаешь, сколько мы будем должны? — всхлипнула она.

— Знаю. Только фаршированная форель и эти два жарких стоят больше, чем половина моей зарплаты за месяц. А ещё весь этот заказ надо умножить на два, так что считай…

— Почему?

— По кочану. — Марина так сжала кулак и вонзила ногти в ладонь, что когда наконец разжала пальцы, на ладони выступила кровь. Или это она порезалась, когда в битой посуде ковырялась? Но Марина не могла сейчас обращать внимание на такие вещи. — Посетителям-то не объяснишь, что мы тут два подноса грохнули, они свой заказ ждут и не будут за него второй раз платить. Мы, значит, заплатим.

— О-ой…

— Жди меня в туалете. Я сейчас. — Марина затолкнула сестру в туалет для посетителей и кинулась на кухню.

— Дима, Димочка, ещё раз то же самое! — крикнула она, чувствуя, что слезы сами собой брызнули из глаз. — Тетя Валя, и крабовый салат тоже по новой!

На кухне все слышали, и засуетившуюся Альбину, которой наконец занятие нашлось, тоже видели.

С лица Димы даже румянец пропал. Два подноса — это огромные деньги, все это понимали так хорошо, что даже на утешение ни у кого не нашлось подходящих слов.

А Марины уже не было на кухне.

— Я прошу прощения, — говорила она у столика своих клиентов, ожидающих заказ, — возникла небольшая задержка, ваш заказ будет готов через несколько минут.

Три важных господина недовольно переглянулись. Они как раз сейчас хорошо выпили и ждали закуски для того, чтобы выпить еще.

В этот момент в зале заиграла музыка — наступило время сегодняшнего концерта.

— Извините, могу я вас пригласить на танец? — обратилась Марина к одному из своих клиентов, чей заказ она уронила на пол, — мужчине солидного возраста и самому, видимо, важному из них, сидевшему вдобавок ближе к краю стола.

И, не дав опомниться никому из мужчин, очень удивившихся её предложению, протянула важному господину руку. Тот, глядя на своих сотрапезников, поднялся из-за стола и вышел с Мариной на середину зала. Там ещё никто не танцевал, но музыка, на Маринино счастье, была медленной.

Марина положила руки на плечи своего партнера и улыбнулась. Танцевать с посетителями официантам было строго запрещено, и начальство сегодня было все ещё в ресторане, кто-то из них наверняка это заметил. Только скандал недовольных богатых дяденек пугал сейчас Марину гораздо больше. Она видела, как из туалета вышла заплаканная Карина и скрылась на кухне, Альбину с журналом учета в руках, но танцевала, пока мелодия не закончилась.

Она чувствовала, что, несмотря ни на что, её партнер, столь неожиданно приглашенный на танец, доволен. Он даже подмигивал своим друзьям, которые отвлеклись от того, что стояло и должно было стоять на их столике, и наблюдали за ними.

— Девушка Марина, я в восхищении, — проговорил он, косясь на бирку с Марининым именем, — уже давно я не танцевал. Поэтому надеюсь, вы простите мне мою неловкость…

— Что вы, вы хорошо танцуете, — улыбалась Марина и чувствовала, что её нервная дрожь куда-то исчезла. Танец, пусть совсем незамысловатый, принес ей облегчение и уверенность в своих силах. Она улыбнулась ещё раз любезному партнеру и его друзьям. Теперь они «ее», скандала не будет, даже если с запозданием на час она принесет за их столик фаршированный ботинок или поджаренный поросячий хвостик.

Танец закончился, музыка сменилась на быструю.

— Спасибо, — солидный господин даже поклонился, взяв Маринины руки в свои, — я не мог предположить, что на нашей серьезной встрече может произойти что-то необыкновенное. Спасибо ещё раз, Марина. Я счастлив, я тронут, правда.

Марина кивнула ему и не спеша удалилась, господин уселся за свой столик. А когда она подошла к ним с вновь приготовленным заказом, все трое зааплодировали ей. Часто посещавшие рестораны, они, конечно, знали, что может позволить себе официантка, что нет. И потому были восхищены поступком Марины.

Альбина не посмела упрекнуть Марину ни в чем. Она практически молча открыла перед ней и Кариной свой журнал и ткнула пальцем в цифру, которой завершалась колонка с перечислением испорченного.

Марина сощурилась.

— И как быть?

— У вас вычтут это из зарплаты.

— Так мы ничего не должны? — бодро спросила Марина.

— Нет, можете, конечно, хоть сейчас всю сумму отдать. Или часть. Альбина хотела показаться великодушной. — А вообще у вас вычтут постепенно.

— Ага.

Альбина расписала эти деньги по зарплатам сестер. И вышло так, что два месяца обе они должны были работать бесплатно. Или же платить в рассрочку шесть месяцев, если им так хочется.

— Ну, шесть месяцев мы, может, тут не задержимся, — сказала вдруг Карина, когда Альбина ушла.

— Как? — удивилась Марина. — Ну уж фигушки.

— Выплатим деньги и пойдем куда-нибудь ещё работать, может, продавцами, может, секретарями. Мы же ходили в школе на курсы референтов, вот и… — предложила Карина.

— Нет уж. Дудки. — Марина сжала зубами фильтр своей сигареты, даже откусила от него кусочек. — Вот теперь я поимею с этого ресторана все, что только можно. Я не люблю оказываться крайней. Мы не будем с тобой крайними, Каринка, понимаешь?

— Крайними не будем, а экономить придется теперь на всем. И домой теперь денег вряд ли получится послать, — вздохнула Карина, согласно кивнув перед этим сестре.

Марина бросила окурок, сдула пепел с хромированной поверхности урны и усмехнулась:

— Нет уж. Не будем мы экономить, мой голубчик. Из-за кого ты на меня налетела? Из-за этого квадратного урода, которому права покачать захотелось. А он дома у себя пожрать не мог? Не мог, получается, раз в ресторан приперся. А дальше уже простая логическая цепочка: раз те, кто сюда ходят, дома не едят, значит, могут это себе позволить. Могут позволить, значит, хотят, чтобы их кто-то обслужил, поработал на них кто-то. А раз так — то это мы, мы их тут обслуживаем. И хорошо обслуживаем. Пусть за это и платят. Понимаешь?

— Ну?

— Так что чаевые с них драть я буду по полной программе. Пока долг этот не выплатим. А тебе уж, извини, деваться некуда, значит, будешь мне помогать.

— Ну… Да, Марин. — И позорные картинки будущей жизни понеслись у Карины перед глазами, выдавив при этом традиционную порцию слез.

Да, и она, Карина, была вынуждена быстро бегать, чтобы понравиться, угодить клиентам и вынудить их дать чаевые. Или же, если будут попадаться клиенты робкие и нерешительные (что сразу бросается в глаза), задерживаться с их сдачей на пути от кассы, всегда помнить и при первой же возможности предлагать блюдо или напиток, которое или у тебя, или у кого-то ещё заказали «впустую», да и ещё множество всего, что нужно было ей, как любой официантке, желающей заработать хоть что-то.