Сердар Озкан - Сердце розы

— Ходжа, а ты уверен, что потерял ключ на улице?

— Нет, конечно, — ответах Ходжа. — Я уронил его в доме, но на улице светлее и легче искать.

Желтый Цветок говорит, что Мэри не следует искать к ключ к своему сокровищу вокруг себя, лучше поискать его в себе самой…

Или в ящике ночного столика у изголовья кровати.

Мы с Желтым Цветком от души благодарим тебя, моя дорогая.

Зейнеп.

Когда Диана наконец распаковала бандероль, оказалось, что Сократ был еще укутан серебристой материей. Диана бережно поставила вазу на стол, а потом, словно открывая статую, сдернула покрываю.

Сократ!

— О Боже, — прошептала Диана и упала на колени. — О Господи!

Она не могла отвести глаз от Сократа. Это был розовый куст с четырьмя черными розами.! Четыре черные розы!

Диана, онемев, смотрела на Сократа.

Четыре черные розы!

Она вскочила и подбежала к серебряной рамке, которую подарила ей мама. Потрогав четыре черные розы, украшающие ее, по одной в каждом углу, Диана перечитала стихи, выгравированные там:

Ее словно унесло в прошлое. Она вспомнила, о чем Мэри писала в своих письмах… Как Мэри сказала Иным: «Это не так». И слова, которые мама говорила ей во сне: «Ты не утратила меня». И как розовая роза сказала Мэри: «Твоя мама говорит с тобой отовсюду…»

Диана вспомнила дни, проведенные в саду. Вспомнила Артемиду и Мириам, которые переплелись в своей вазе, и в ушах эхом зазвучали отголоски их спора. Она вспомнила, о чем ей рассказывала госпожа Зейнеп. То, о чем писала Мэри и говорила госпожа Зейнеп. было очень похоже на стихи мамы.

Диана вспомнила, как увидела маму в голубых глазах госпожи Зейнеп. И сейчас ей казалось, что она снова смотрит ей в глаза. И это глаза ее мамы…

Диана вспомнила, как все спрашивала маму о ключе к своему «сокровищу» и как мама всегда отвечала, что у нее нет ключа. И еще все те сказки и истории, которые она слышала от нее в детстве… Истории Желтою Цветка… И те желтые розы, что принесла мисс Джонсон на могилу.

Каждая строчка стихотворения напоминала об одном из писем Мэри, и Диана чувствовала, что с каждым мгновением она все ближе к исчезнувшему письму.

«Это не то, что ты думаешь», — строчка напоминала первое письмо Мэри, когда она отвечала Иным: — Нет, это не так. «Ты не теряешь меня», — это второе письмо, где мама произносит то же самое во сне Мэри. А строчка «С тобой говорю отовсюду» относится к третьему письму, где об этом Мэри говорит розовая роза. Значит, четвертое письмо скрыто в последней строке.

Диана снова и снова повторила ее вслух.

— Буду я рядом всегда… Буду я рядом всегда…

Она вдруг умолкла, потом подошла к серебряной рамке, сняла ее со стены и повернула. В правом углу была маленькая замочная скважина. Она не ошиблась! Диана положила рамку па стол и побежала в свою комнату. Открыв ящик ночного столика, она дрожащими пальцами принялась перебирать какие-то 5у- маги, ручки, пока наконец не наткнулась на маленький ключ, приклеенный скотчем ко дну ящика.

Лиана крепко сжала его в руке.

— Спасибо тебе, Желтый Цветок, — прошептала она.

Вернувшись в гостиную, она взяла венок из плотно сплетенных белых роз, висевший на одной из ветвей Сократа, и осторожно надела на голову. Потом взяла серебряную рамку. Ключ был таким маленьким, что она выронила его, пытаясь вставить в скважину. Но со второй попытки ей удалось открыть замок. Внутри лежала серебряная пластинка, па которой мелкими буквами было выгравировано письмо.

Сердце забилось, когда Диана взяла в руки серебряную пластину, сверкавшую, словно зеркало. Сверху были всего два слова: «Адрес Мэри». А под ними она увидела свое отражение.

Лиана поправила съехавший на затылок венок. По ее щекам скатились две слезы и, слившись под подбородком, упали на пол одной каплей, пока она читала письмо мамы.

Моя дорогая Лиана, или, как называл тебя отец, Мэри…

Отец всегда шептал тебе на ухо это имя. Но после его смерти я не хотела называть тебя Мэри, пока ты не почиешь ту часть своей души к которой относится это имя.

Я хотела, чтобы ты сама рвалось из дома, пересекла океан и жила в страхе потерять свою сестру-близнеца. После этого уже ничто не заставит тебя забыть это имя.

Прости, моя любимая, что отправила тебя искать Мэри. Мне пришлось сказать тебе неправду, но у меня было мало времени. Я хотела, чтобы ты попала в розовый сад как можно скорее. Эта поездка должна была подготовить тебя к «Октябрьским дождям». Я хотела, чтобы ты «убила» ту часть себя, которая мешает тебе следовать своим мечтам и быть счастливой. Поскольку это письмо у тебя в руках, значит, у тебя прекрасный старт на «пути роз».

И если для тебя тот розовый сад, который ты видела, действительно отличается от других, если Сократ отличается от остальных роз, ест твое «я» в том саду не похоже на другие твои «я»…

И если из-за того, что ты особенная, ты чувствуешь не превосходство, а желание обнять весь мир, то Зейнеп и я приглашаем тебя в октябре в Эфес. Ведь по-настоящему ты сможешь узнать Мэри только на «Октябрьских дождях»…

Кто знает, может, и я, презрев все законы физики, тоже примчусь в Эфес на крылатом коне, чтобы обнять свою любимую дочь и быть с ней там…

Но даже если не увидишь меня, дорогая, слушай… Слушай голоса в Эфесе… И скоро поймешь, что у Эфеса только один голос: голос Мэри… Твой голос.

Если однажды этот голос скажет тебе: «Брось все эти юридические фирмы, возьми чистый лист бумаги и начинай писать свою первую книгу», то у меня только один совет. В своей книге напиши о самой древней истории на свете: о дороге, которая начинается с тебя и заканчивается тобой.

Пережить то, что пережат ты, — это поено написать книгу, остаюсь только перенести ее на бумагу.

Может, на одной из страниц ты захочешь поместить прекрасное высказывание, которое тебе обещаю Зейнеп за то, что ты будешь слушать розы. Слова суфийского мудреца: «Только я есть во мне… где-то глубоко во мне».

Люблю тебя, моя ненаглядная, и всегда буду с тобой.

Твоя мама.

19 сентября

Любимая мамочка!

Меня просто переполняет счастье при мысли, что через столько лет мы будем снова вместе. Ровно через месяц я еду в Эфес, чтобы быть рядом со своей мамой на «Октябрьских дождях».

Последние четыре месяца я работаю над своей первой книгой. Мне бы очень хотелось прочитать тебе мой роман, но, к сожалению, он еще не закончен. По все равно мне не терпится поделиться им с тобой.