Мюриэл Спарк - На публику

— Надо было сообщить о ее поведении в отдел кадров, — сказал Хамфри. — Именно так тебе надлежало поступить.

— Стервозная старая дева, — сказала Мэвис, — вот она кто.

— Она аморально ведет себя с мистером Друсом, женатым человеком, это я точно знаю, — сказала Дикси. — Так что у нее своя рука наверху. Как же, доложишь на нее в отдел кадров, с ней только свяжись. Тебе же хуже будет.

— Прогуляйте понедельник, — сказал Дугал. — Вторник тоже прогуляйте. Отдохнете.

— Нет, с этим я несогласен, — сказал Хамфри. — Прогул есть совершенно аморальный поступок. Хорошо платят — хорошо работай.

Отчим Дикси, который смотрел телевизор в гостиной, вдруг соскучился и всунул голову в дверь.

— Не хочешь чашку чаю, Артур? — сказала Мэвис. — Знакомься с мистером Дугласом. Мистер Дуглас, мистер Кру.

— А где Лесли? — сказал Артур Кру.

— Да уже должен вернуться. Я его выпустила погулять, — сказала Мэвис.

— Тут на улице возле дома какая-то заваруха, — сказал Артур.

Все гурьбой прошли в гостиную и стали разглядывать через окно, как на сумеречной улице группа полисменов расспрашивает о чем-то почти равную им по числу компанию подростков.

— Молодежный клуб, — сказала Мэвис.

Дугал тотчас пошел выяснить, в чем дело. Не успел он отворить входную дверь, как юный Лесли прошмыгнул внутрь из какого-то укрытия поблизости; он очень запыхался.

Дугал вскоре вернулся и сообщил, что у нескольких автомобилей на парковой стоянке изрезали шины. Полиция заподозрила подростков и устроила облаву. Юный Лесли чавкал жевательной резинкой. Время от времени он вытягивал изо рта длинную резиновую нить, потом засовывал ее обратно.

— Но, по-моему, ребята постарше тут ни при чем, — сказал Дугал. — Могли и детишки поработать.

Лесли на мгновение перестал жевать и поглядел на Дугала с таким омерзением, что казалось, будто он смотрит не глазами, а через ноздри. Потом снова зачавкал.

Дугал подмигнул ему. Мальчик вытаращился в ответ.

— Вынь эту дрянь изо рта, сынок, — сказал его отец.

— Сейчас вынет, — сказала его мать. — Так он тебя и послушал. Лесли, слышишь, что тебе отец говорит?

Лесли перепихнул резинку языком за другую щеку и удалился из комнаты.

Дугал подошел к окну и посмотрел на ребят, которых все еще допрашивали.

— А вот подошли две девушки с «Мидоуз, Мид», — сказал он. — Мотальщица Одетта Хилл и шлихтовальщица Люсиль Поттер.

— Ох, ни одна история с молодежными клубами не обходится без фабричных, — сказала Мэвис. — Не понимаю, почему вас интересует вся эта компания. — Говоря так, она прошлась рукой по перманенту, укладывая каштановые волны средним и указательным пальцами.

Дугал подмигнул ей и, улыбнувшись, оскалил все зубы разом.

Мэвис шепотом спросила у Дикси: « Он ушел?»

— М-м, — сказала Дикси, что означало: да, отчим пошел выпить пива на сон грядущий.

Мэвис подошла к серванту и вытащила оттуда большой конверт.

— Опять двадцать пять, — сказала Дикси.

— Она всегда так говорит, — сказала Мэвис.

— Ну, мам, ну что им у тебя там не лежится — не успеет новый человек в дом зайти, и ты сразу тащишь их на свет божий.

Мэвис извлекла из конверта три большие газетные вырезки и протянула их Дугласу.

Дикси вздохнула и поглядела на Хамфри.

— Пошли бы вдвоем да прогулялись, — сказала Мэвис. — Чего вы в кино не сходите?

— Мы вчера уходили из дома.

— Ну что вы в кино не были, это я ручаюсь. Поджимаешься, откладываешь на замужнюю жизнь и теряешь свои лучшие годы.

— Я ей это все время объясняю, — сказал Хамфри. — Все время об этом говорю.

— Куда вы ходили вчера вечером? — спросила Мэвис.

Дикси посмотрела на Хамфри.

— Гуляли, — сказала она. — Что скажете? — спросила Мэвис у Дугала.

Вырезки были из июньских газет 1942 года. На двух больших фотографиях Мэвис стояла на борту океанского лайнера. Всюду сообщалось, что она первой из пекхэмских девушек вышла замуж за американского рядового и теперь покидает родные берега.

— Вы не состарились ни на день, — сказал Дугал.

— Да ладно вам, — сказала Дикси.

— Ни на день, — сказал Дугал. — Всякому ясно, что жизнь вашей матери была полна романтики.

Дикси достала из сумочки пилку, щелкнула замком и принялась обтачивать ногти.

Хамфри подался вперед на стуле и уперся ладонями в колени; проявляя особый интерес к повести Мэвис, он как бы возмещал насмешливость Дикси.

— Вообще-то она была и романтическая и не романтическая, — сказала Мэвис. — Всякое бывало. С Глабом — это мой первый муж, — с Глабом сначала была не жизнь, а сказка. — Ее речь постепенно американизировалась. — Ухаживал, как за королевой. Галантный был до крайности и романтический. Это вы верно сказали. А потом что ж... Дикси вот родилась... ну и все как-то пошло прахом. В нашу жизнь закралась ложь, — сказала Мэвис, — и стало как-то аморально дальше жить вместе без взаимного чувства. — Она вздохнула и помолчала. Потом как бы очнулась и закончила: — Вот я и заявилась домой.

— Явилась домой, — сказала Дикси.

— Схлопотала развод. А потом встретила Артура. Старик Артур — он, конечно, не подведет.

— У мамы бывали денечки, — сказала Дикси. — Она об этом никому забыть не даст.

— Да уж побольше, чем будет у тебя, если ты не перестанешь с каждым пенни в банк бегать. Я в твои годы что не проживала, то на тряпки тратила.

— Мне на прожитье высылает собственный папаша из Америки, — сказала Дикси.

— Может, он и думает, что оплачивает за все, только с таких денег не проживешь.

— Не оплачивает, а платит. Не с таких, а на такие, — сказала Дикси.

— Пойду лучше чай подогрею, — сказала Мэвис.

А Дугал сказал Дикси:

— В бытность мою в ваши годы у меня всегда не имелось много денег.

Он выставил плечо, сверкнул на нее глазами, и она не посмела его поправить. Но когда Хамфри фыркнул, она повернулась к нему и сказала: «Что-нибудь смешно?»

— С Дугалом, — сказал он, — тебе не управиться.

Мэвис вошла в комнату и включила телепередачу из кабаре. Когда вернулся ее муж, он увидел, что Дугал сопровождает эстрадное представление залихватской пляской посреди ковра. Мэвис визжала от восторга. Хамфри улыбался, поджав губы. Дикси тоже поджала губы, но не улыбалась.

По субботам, как и по воскресеньям, джентльмены, проживающие у мисс Фрайерн, обязаны были сами убирать свои постели. Вернувшись в субботу к одиннадцати вечера, Дугал нашел у себя в комнате записку:

Сегодня ваша постель порадовала хозяйку. Испытательный срок закончен на отлично!

Дугал приклеил записку к зеркалу на туалетном столике и пошел вниз посмотреть, спит ли мисс Фрайерн. Он нашел ее в кухне: она чопорно восседала за столом с бутылкой портера.

— Мне писем нет?