Лиза Уэлш - Берлинский фокус

Я перемешивал их медленно и торжественно, бормоча заклинания. Девушка смотрела с пугающей сосредоточенностью, и я начал задавать вопросы в надежде развеселить ее и отвлечь внимание от моих рук.

– Как зовут мою прелестную помощницу?

– Сильви.

Я услышал акцент, голос «кока-колы», «Курс» [10]и «Мальборо», так говорят по всей Америке, кроме Юга да Бронкса.

– И что привело вас в Берлин?

Она пожала плечами и посмотрела в зал.

– Жизнь?

Публика засмеялась, и я улыбнулся, хотя не понял шутки. Но смех оживил зрителей, и они нужны мне живыми до конца шоу. Я поднял конверты перед собой и начал творить чудеса.

Наперстки, они же Червонная Дама, они же Надувательство – старик, обучивший меня этому избитому трюку, начал урок предупреждением:

– Этот фокус ровесник Египта или даже древнее. Многих мужей он спас от голодной смерти и многих свел в долговую яму. Мудрый человек разыгрывает, но никогда не играет.

Он был прав, и зрители это знали. Сильви осмотрела конверты, подтвердила, что они одинаковые, я положил их на столик и начал перемешивать, продолжая говорить. Я бы хотел, чтобы камера снимала стол крупным планом, демонстрируя мои руки на большом экране за спиной. Но зрители вынуждены верить Сильви, и у них есть на то основания. Она стояла передо мной, в профиль к залу, внимательно следя за движениями.

– Отлично. – Я разложил конверты на столе и поднял руки. – Вы хорошо следили за снимком?

Многие добровольцы сомневаются, теряются в выборе, надеются на удачу, и иногда она помогает, ведь, если игнорировать мои подсказки, ставки всего лишь один к трем.

Сильви не колебалась, она кивнула и указала пальцем на крайний левый конверт:

– Этот.

– Точно? – И снова ни малейшего сомнения, никакой заминки. Я чувствовал, что публика в ней уверена. Я сделал обеспокоенное лицо. – Хорошо, открывайте.

Сильви вскрыла конверт, вынула фотографию с бриллиантами и заглянула внутрь в поисках купюры.

– Наверное, прилипла. Не стесняйтесь, можете порвать его, он стоит гроши.

Девушка надорвала бумагу со всех сторон, удостоверившись, что конверт пуст. Зрители вяло поаплодировали, я отблагодарил их поклоном.

– Спасибо, но я только что лишился недельного заработка. – Зал промолчал. Я продолжал улыбаться. – Сильви, будьте так любезны, откройте остальные конверты.

– С удовольствием.

Она усмехнулась и грубо разорвала первый конверт – будь там купюра, от нее бы остались одни клочки. Затем она взяла последний и осторожно надорвала по краю, вытряхивая банкноту и триумфально завершая мой трюк. Зрители аплодировали, а Сильви подхватила банкноту и протянула мне в реверансе.

Мне стоило запечатлеть тот момент в своем сердце, но вместо этого я поцеловал Сильви, взял купюру и продолжил шоу.

– Сильви, вы сегодня отлично поработали. Ваше появление спасло меня от провала, так что я намерен разделить с вами свой гонорар. Эти сто евро – ваши. – Я протянул деньги, и она ухватила их пальцами. Я придержал купюру, и она слегка потянула ее, развеселив публику. Они все болели за нее, но и ко мне были уже не столь враждебно настроены. Я поднял брови и улыбнулся в темноту, втягивая их в свой заговор. Они знали, что я не отдам деньги просто так, и ждали подвоха. Сильви включилась в игру и снова потянула банкноту.

– Вам очень нужны деньги, да? – Она кивнула с преувеличенной жадностью, и зрители рассмеялись. – Но может, вы хотите удвоить ставку?

– Я должна переспать с тобой?

Публика снова рассмеялась, веселясь от души.

– Заманчивое предложение, но я рассчитывал, это будет бесплатно. – Толпа загудела. Сильви притворилась шокированной, и я добавил: – После шоу, конечно. Сильви, я хочу, чтобы вы взяли капюшон. – Я достал черный бархатный мешок, и публика снова загудела, не одобрив мою явную извращенность. Я поднял руку, и они затихли. – Наденьте его мне на голову, а потом спрячьте деньги и снимок в конверт, а я попробую их найти. У вас уже есть сотня, если вам удастся меня провести – будет двести, но если вы проиграете, я заберу все деньги.

Зрители замерли, надеясь, что Сильви возьмет сотню, но в то же время надеясь, что она сможет меня одурачить. Она задумалась на мгновение, а затем улыбнулась – но не мне, а публике. Я бы на их месте точно принял ее за мою сообщницу, так безупречно она держалась.

– Запросто.

Никогда не поворачивайтесь спиной к залу. Надевать черный мешок на голову, стоя на сцене с незнакомкой, тоже довольно рискованно. Я попросил Сильви осмотреть капюшон и, все еще опасаясь, что нас примут за сообщников, пригласил другого добровольца. На этот раз от желающих отбоя не было, хотя претендовали только мужчины. Я выбрал долговязого страшного парня, который натянул мешок на голову, снял и подтвердил, что все чисто. Он жаждал присоединиться к нам, но я отправил его на место с неумолимостью, вызвавшей очередной приступ смеха.

Сильви уверенно затянула на мне мешок. Она провела кончиками пальцев по моей голове, и все погрузилось во мрак.

– Вы положили снимок в конверт?

– Да.

– Хорошо, теперь перемешайте их, как сочтете нужным. – Не знаю, что она сделала, но зрители засмеялись. – Готово?

– Да.

– Хорошо.

Я снял капюшон, невольно щурясь от яркого света. Сильви скромно стояла рядом, спрятав руки за спину.

– Сильви, покажите мне, пожалуйста, ваши руки.

Она вытянула их передо мной, держа в каждой руке по конверту. Я увидел безупречно овальные ногти, покрытые бледно-розовым лаком, с белыми кончиками.

– А теперь я спрошу вас, где лежат деньги. Можете соврать, можете сказать правду или, если вам неприятно со мной общаться, можете промолчать – решать вам. – Публика замерла, предвкушая мой провал. – Этот? – Сильви не шелохнулась. – Ага, я подозревал, что вы из тех женщин, что любят поиздеваться над мужчинами. – И только я заметил, что ее лицо чуть исказилось. Я на всякий случай отметил это и указал на второй конверт: – Может, этот? – И снова никакой реакции. Мне даже показалось, что она задержала дыхание. – Да, вы не даете мне ни единого шанса. – Она слегка улыбнулась. – Ладно, последняя попытка. Если я проиграю, вы уйдете с моей недельной зарплатой в кармане. Здесь не очень-то хорошо платят. Этот?

Она моргнула, и я, рискнув, схватил правый конверт и достал оттуда деньги и снимок. Зрители захлопали.

– Спасибо, Сильви, вы замечательная помощница. Шотландцев принято считать скупердяями, но я докажу, что это заблуждение и не отпущу вас с пустыми руками.

Я отдал ей фотографию короны, и она изящно поклонилась залу, приложив снимок к голове. Я поцеловал ее и проводил со сцены. Она спустилась по ступенькам и исчезла в темноте, а я повернулся к аплодирующей публике.