Лиза Уэлш - Берлинский фокус

– Интересно?

– Как и сказал мистер Бэнкс. Ни работы, ни будущего, хотя, мне кажется, вы знаете свое дело.

– Жизнь многому учит.

– Может, устроите юной девушке познавательную экскурсию?

Такие предложения бывают раз в жизни. Она улыбнулась и показала ровные зубки. Папа, наверное, не одну сотню балансов сдал, чтобы оплатить такую улыбочку. Я взял папку, посмотрел на ухмыляющееся лицо в правом углу, оторвал снимок и спрятал в карман. Если когда-нибудь вернусь, принесу фотографию, на которой я хоть на себя похож.

– Экскурсионный автобус отправляется от Мраморной Арки каждые полчаса. По слухам, бывает интересно, – сказал я.

И вышел в солнечный день.

В кармане запищал мобильник. Я достал его и прочитал сообщение.

«Тащи зад в Глазго, 25 июня ты д.б. на свадьбе. Джонни».

Я ответил «OK» и убрал телефон в карман. Никто не предложил мне стать шафером, да и когда я им был?

Я доехал на метро до Оксфордской площади и пешком отправился в Сохо. Я начинаю новую жизнь. Значит, никаких запретных улиц, надо взглянуть в глаза прошлому.

Подходя к цели, я услышал стук каблуков и смех за спиной. Я гнал от себя страхи, надеясь, что это всего лишь парочка молоденьких продавщиц, сбежавших из-за прилавка на обеденный перерыв. Вдруг кто-то взял меня под руку с одной стороны, а через секунду обнял за плечо с другой. Я остолбенел.

Шаз засмеялась:

– Помнишь нас?

Я не сразу смог набрать в легкие воздуха, чтобы ответить.

– Как я мог забыть?

Жак посмотрела на меня:

– Мы тебя напугали?

– Немного.

Девушки засмеялись. Волосы Жак стали еще короче и переливались тремя светлыми оттенками. Темные локоны Шаз, кажется, слегка отросли. В остальном «Богини» выглядели так же, как в день знакомства, разве что одежды на них прибавилось.

– Вы отлично выглядите.

– Спасибо, – хором ответили они. Я ждал комплиментов в свой адрес, но они, кажется, не заметили, что я похудел.

Жак отпустила мою руку.

– Жуткий был вечер. Ты знаешь, что Билл покончил с собой?

– Да, я слышал. Шаз покачала головой:

– Он всегда был не в себе.

– Неужели?

– Серьезно, самый настоящий псих из страны психов.

Жак захихикала:

– Его даже психи прогнали. Шаз подхватила:

– Бросили в психованное море.

– Без психованного жилета.

Я прервал их буйные фантазии:

– Рад, что у вас все в порядке…

– Нет-нет, ты так легко не отделаешься, – перебила Шаз.

Она снова подхватила меня под левую руку, ее подружка взялась за правую.

– Ты должен с нами выпить.

– Мне нужно идти.

Жак ущипнула меня за запястье.

– Парочка экзотических танцовщиц тебе больше не компания?

– Дело не в этом…

– А в чем же?

Я хотел сказать, что меня опасно подпускать к женщинам, но чтобы не углубляться в пространные объяснения, я улыбнулся:

– Ладно. Куда отправимся?

Жак хихикнула.

– Поэтому мы тебя и догнали. Мы хотим кое-что тебе показать.

Шаз взглянула на часы.

– И если поторопимся, как раз успеем.

После ареста Монтгомери я все ждал, что меня арестуют и выдадут немецким властям, но имя Сильви так и не всплыло. В конце концов на очередном пивном совещании с Блантом, когда мы пересмотрели отношение друг к другу и сняли разногласия с повестки дня, я набрался смелости и сказал:

– Монтгомери угрожал моей матери.

– Что ты ждал от конченого подонка?

– Конченый подонок дослужился до высших чинов.

Блант бросил на меня выразительный взгляд:

– Начальство везде одинаковое, и психопатов среди них всегда хватает.

– Серьезно? Он кивнул:

– Сам подумай, иначе почему они все суки такие. Я кивнул и сделал глоток пива.

– Еще он угрожал девчонке, с которой я подружился в Берлине. Он говорил о ней?

– Нет, он же не кретин. В чем дело-то?

Я вспомнил нашу встречу в баре под железнодорожным мостом.

– Он сказал: «Я знаю все о твоей немецкой подружке».

– Брал на понт. Знал, что у тебя подружка в Берлине, ну и сыграл на этом. Сомневаюсь, что он знает даже, где она живет или работает. Просто назвал имя, и ты запаниковал. Старый трюк.

– Я думал…

– Что?

– Наверное, я вообще не думал.

– Ну да, – хмыкнул Блант, – бывают такие бабы. Из-за них в любой бред поверишь.

Я кивнул и осушил кружку.

Монтгомери признал, что помог Биллу Нуну избавиться от тела жены, но продолжал утверждать, что это был несчастный случай. Он заявил, что полгода встречался с Глорией, пока однажды Билл не догадался заглянуть домой в разгар дня. Он застал жену с Монтгомери, и в пылу ссоры Глория упала с лестницы и пробила себе голову. Монтгомери запаниковал и помог Биллу избавиться от тела. Объединенный бандитско-полицейский опыт позволил им не оставить никаких следов. Тот же опыт подсказал им подстраховаться фотографиями.

Они долго колесили в ожидании открытия магазинов, после чего отдали пленку в срочную печать на окраине города. Потом молча сидели в машине на подземной стоянке и ждали. Получив снимки, они вместе сожгли негатив.

Та ночь и связала их вместе. Кровавая тайна или банальная жадность тому причиной, но они жить не могли друг без друга, и многие аферы Билл Нун провернул с благословения Монтгомери.

Историю Монти уже никто не мог опровергнуть. Он во многом признался в надежде, что честность и раскаяние подтвердят его непричастность к смерти Глории. Однако ему было выдвинуто обвинение в убийстве, и присяжные признали его виновным.

Доказать самоубийство было сложнее. Подтвердилось, что Билл Нун-младший давно страдал клинической депрессией. В ночь нашего знакомства он был спокоен, но это спокойствие могло говорить о принятом решении. По меньшей мере Монтгомери смотрел, как Билл умирает, и это окончательно убедило присяжных в его бесчеловечности.

Как бы там ни было, Джеймс Монтгомери надолго отправился туда, где полицейские в особом почете. Никто не придет его навестить, никто не будет ждать его возвращения. Справедливость торжествует, вот только примирится ли Шейла Монтгомери с такой ценой за правду об исчезновении сестры?

«Богини» остановились у хорошо знакомого мне здания, пусть я и был внутри лишь однажды.

– Узнаешь? – усмехнулась Шаз.

– Вы, наверное, шутите.

– Какие шутки, Уильям.

Оказалось, мы шли в одно и то же место, хотя, если б не девушки, я запросто мог пройти мимо. Безликий старенький клуб Билла перекрасили и снабдили сияющей мятной вывеской с многообещающим названием «Буфера».

Жак с восхищением посмотрела на обновленный фасад:

– Догадайся, кто здесь заправляет?

Я покачал головой.

– Честно сказать, понятия не имею. – Глядя на их нетерпеливые улыбки, я рискнул: – Вы?

– Да! – хором крикнули они, и Жак взяла меня под руку: