Ирвин Шоу - Богач, бедняк. Нищий, вор.

— Тогда наш клуб попадет в разряд первоклассных, — говорил Сандерлин. — Мы могли бы даже замахнуться на участие в турнире АПГ. [9] Ассоциация профессиональных игроков в гольф. Число членов клуба наверняка бы удвоилось.

В Америке все всегда стремится «удвоиться» и попасть в разряд повыше, неприязненно подумал Рудольф. И тем не менее он был рад, что в баре говорят о гольфе, а не о статье в «Сентинел».

— А ты, Руди? Подпишешься на заем вместе с нами? — спросил Сандерлин.

— Я еще не думал об этом, — ответил Рудольф. — Дай мне недельки две на размышление.

— А чего, собственно, тут размышлять? — агрессивно сказал Сандерлин.

— Старина Руди не принимает поспешных решений, — вмешался Брэд. — Даже если ему надо постричься, он обдумывает этот шаг две недели.

— Будет очень кстати, если нас поддержит такая видная фигура, как ты, — настаивал Сандерлин. — Я от тебя так просто не отстану.

— В этом я не сомневаюсь, Эрик, — заметил Рудольф. Сандерлин засмеялся этому признанию своей напористости и вместе с двумя другими мужчинами пошел в душ.

Брэд остался в баре и заказал себе еще виски. Лицо у него всегда было красным, непонятно, то ли от солнца, то ли от спиртного.

— Такая видная фигура, как ты, — повторил Брэд. — В Уитби все говорят о тебе так, будто ты ростом с каланчу.

— Поэтому-то я и прижился в этом городе, — сказал Рудольф.

— Ты собираешься остаться здесь и после того, как уйдешь из бизнеса? — спросил Брэд, не глядя на Рудольфа, и кивнул Хэнку, поставившему перед ним стакан с виски.

— А кто говорит, что я решил уйти из бизнеса? — Рудольф не посвящал Брэда в свои планы.

— Ходят слухи.

— Кто тебе это сказал?

— Но ты ведь действительно собрался выйти из игры?

— Кто тебе сказал?

— Вирджиния Колдервуд.

— А-а.

— Она слышала, как ее отец говорил об этом с матерью. Мы с Вирджинией последние два месяца часто встречаемся. Хорошая она девушка.

— М-да-а.

— Вы со стариком уже обсудили, кого поставить вместо тебя?

— Да, у нас был разговор.

— Ну и кто же это будет?

— Мы еще не решили.

— Ладно! — Брэд улыбнулся, но лицо его покраснело больше обычного. — Надеюсь, ты сообщишь об этом своему старому однокашнику хотя бы за десять минут до того, как узнают все?

— Обязательно. А что еще говорила тебе мисс Колдервуд?

— Ничего особенного, — небрежно сказал Брэд. — Говорила, что любит меня. И всякое другое в том же роде. Ты ее давно видел?

— Давно. — Рудольф не видел ее с той ночи, когда родилась Инид. Шесть недель — это давно.

— Мы с ней все смеемся! У нее обманчивая внешность. Она очень веселая.

Новые грани в характере этой особы. Любит смеяться. Бурно веселится в полночь под чужими дверями.

— Откровенно говоря, я собираюсь на ней жениться, — сказал Брэд.

— Почему? — спросил Рудольф, хотя догадывался почему.

— Надоело шататься по бабам, — сказал Брэд. — Мне скоро стукнет сорок, и я уже не тот, что раньше.

«Нет, ты мне говоришь не все, — подумал Рудольф. — Нет, мой друг, это далеко не все».

— А может, на меня подействовал твой пример, — продолжал Брэд. — Если женитьба пришлась по вкусу даже такой фигуре; как ты, — он ухмыльнулся, здоровый, краснолицый, — то, думаю, мне тоже будет неплохо. Рай супружеского счастья!

— Первый раз ты в этом раю, кажется, недолго задержался.

— Это точно, — согласился Брэд. Его первый брак — он женился на дочери одного нефтепромышленника — продлился всего полгода. — Но тогда я был моложе. К тому же моя первая жена была не из такой приличной семьи, как Вирджиния. Ну и потом, может, на этот раз мне повезет.

Рудольф глубоко вздохнул.

— Нет, Брэд, тебе не повезет, — спокойно заметил он. Потом рассказал ему все о Вирджинии Колдервуд. О ее письмах к нему, о телефонных звонках, о засадах у его дома, о последней отвратительной сцене шесть недель тому назад.

Брэд слушал молча, а потом сказал только:

— Наверно, просто здорово, когда тебя так любят, дружище.

Через две недели Рудольф с утренней почтой получил приглашение на бракосочетание мисс Вирджинии Колдервуд с мистером Брэдфордом Найтом. Церковный орган заиграл свадебный марш, и Вирджиния под руку с отцом двинулась по проходу между скамьями. В белом подвенечном платье она казалась хорошенькой, нежной, хрупкой и спокойной. Проходя мимо Рудольфа, она не взглянула на него, хотя он и Джин стояли в первом ряду. Жених, потный и красный от июльской жары, ждал у алтаря вместе с Джонни Хитом — тот был шафером. Все вокруг удивлялись, почему Брэд не выбрал шафером Рудольфа, но сам Рудольф этому не удивлялся.

«Это все дело моих рук, — думал Рудольф, рассеянно слушая мессу. — Я пригласил его сюда из Оклахомы. Я ввел его в корпорацию. Я отказался от невесты. Все дело моих рук. Но несу ли я за это ответственность?»

Свадьбу справляли в загородном клубе. На длинном столе под тентом стояли закуски, а по всей лужайке под яркими зонтами — маленькие столики. На террасе, где играл оркестр, жених и невеста, уже переодевшиеся к отъезду в свадебное путешествие, танцевали свой первый танец, вальс.

После венчания, как и полагалось, Рудольф поцеловал невесту. Вирджиния улыбнулась ему точно так же, как улыбалась всем остальным. «Может быть, все теперь позади, — подумал он. — Может, теперь она угомонится».

Рудольф и Джин подошли к столу, взяли по бокалу шампанского и заговорили с отцом Брэда, приехавшим на свадьбу из Техаса. На нем была широкополая фетровая шляпа. Худощавый, с обветренным лицом и глубокими морщинами на загорелой шее, он никак не походил на человека, который приобретал и терял целые состояния: он скорее напоминал снимающегося в эпизодах актера, которого пригласили на роль шерифа в ковбойском фильме.

— Брэд много рассказывал о вас, сэр, — сказал старый Найт Рудольфу. — Да, мистер Джордах, мой сын перед вами в неоплатном долгу, и не думайте, что он сам этого не знает. Когда вы позвонили и предложили ему здесь работу, он едва сводил концы с концами в Оклахоме. Я сам в то время, чего уж тут скрывать, был в крайне стесненном положении, не мог наскрести денег даже на ржавую буровую вышку, чтобы помочь моему мальчику. Сейчас я, скажу без ложной скромности, снова стою на ногах, а тогда было похоже, что бедному старику Питу Найту — крышка. Мы с Брэдом жили в одной комнате и для поддержания сил ели жгучий перец три раза в день. И вдруг как гром среди ясного неба — звонок от его друга Руди. Когда Брэд вернулся из армии, я сказал ему: «Послушай меня, воспользуйся тем, что предлагает правительство, и поступай в колледж, пока для демобилизованных льготы, потому что теперь в нашей стране такое время, что, если человек без образования, всем на него наплевать». Брэд, он у меня хороший парень, у него хватило ума послушаться старика отца, а теперь поглядите-ка на него.