Елена Колина - Сага о бедных Гольдманах

Лиза истерически боялась летать. Она надеялась, что провожающая ее во Франкфуртском аэропорту Ольга не заметит, что Лиза уже не с ней, а в замкнутом пространстве своего жуткого страха. Говорит что-то, прощается с Ольгой, целуется, сама не своя от страха.

– Спасибо тебе! – прощально махнув рукой, крикнула она Ольге у паспортного контроля.

– Позвони, скажи, как долетела!

Лиза кивнула и, стараясь не пошатываться, прошла через проход. Счастливая Ольга! Спустится на лифте в подземный паркинг, сядет в синий «гольф» и поедет в свой чудный городок Майнц. Между прочим, по земле поедет, а она, Лиза, скоро окажется в воздухе, беспомощно зажатая между чужими людьми...

Как удачно в конце концов все сложилось у Ольги после нескольких лет постперестроечной бедности середины девяностых, когда в их институте ни ей, ни мужу, доктору наук, зарплату не платили вообще, а если и платили, то символическую.

– Выдали зарплату, хватило на пару колготок и «Сникерс»... – смеялась Ольга.

Ее муж был выше того, чтобы бегать в поисках заработка, сидел в лаборатории безвылазно, а как вести хозяйство на «символическую зарплату», остроумно объяснял с точки зрения физических закономерностей. Ольга считала его гением.

– Только ты можешь веселиться, когда не знаешь, будет ли твой ребенок завтра сыт, – сердилась Лиза. – Пусть твой муж крутится, зарабатывает! Ничего, корона не свалится!

– Мой муж – гений!

Когда дело касалось мужа, чувство юмора ее покидало. Она бегала сама. Чем только не занималась, даже агентом по недвижимости прирабатывала, кстати, весьма успешно.

– Мне помогают мой супераналитический ум и организованность мышления! Человек с техническим образованием просто не может пропасть, если он, конечно, не окончательный идиот, – уверяла она.

Лабораторию Ольга не бросала, между делом умудрилась защитить диссертацию, растила сына от Гения, но ее напористый оптимизм понемногу начал спадать.

И тут неожиданно в Европе вспомнили про русские гениальные мозги, и Гению предложили контракт в Германии, да с такими условиями, что большинство их «раскрутившихся» знакомых оказались позади. Ольга с Гением и сыном жила теперь в принадлежащем компании аккуратном доме в богатом районе, работала в лаборатории вместе с Гением, который еще читал лекции в Майнском университете, имела приличный счет в банке и подумывала о переезде в Брюссель, где Гению предлагались еще более замечательные условия. Свою нынешнюю успешность она переносила не хуже, чем нищету, – как всегда, была достойна и смешлива одновременно и, главное, ничуть не играла с Лизой в преуспевающую западную даму.

– А я боялась, что ты будешь хвастаться, как наши богатые: «Ах, мы объездили всю Европу вдоль и поперек, ах, вся Европа такая одинаковая...» А еще думала, вдруг ты поведешь меня в дорогие магазины и небрежно так скажешь: «Ну, Лиза, сюда мы не пойдем, здесь для русских очень дорого... Кстати, я купила себе здесь чудную кофточку... Всего за сто миллионов долларов!» – Лиза засмеялась и добавила: – Я шучу! Уж если я смогла не только легко пережить ваши успехи, но и радоваться, как за себя, значит, ты, Ольга, – лучший человек на свете. Кто угодно может измениться, только не ты!

На посадке Лиза подозрительно оглядела пассажиров. Знала, что идиотизм, но ничего не могла с собой поделать. Так происходило всегда, кроме тех случаев, когда она летела с дочерью. Ксения отвлекала бесконечной болтовней, да и вообще с ней было спокойней. Странно. Вроде как ночевать на даче одной невыносимо страшно, а с ребенком почему-то нет, хотя, если вдуматься, как раз вдвоем с ребенком должно быть еще страшнее.

Один пассажир, смуглый, небольшого роста, с восточным лицом, Лизе очень не понравился. У всех были сумки большие и маленькие, сетки, авоськи и коробки, даже у хорошо одетых дам имелись при себе пластиковые пакеты из дорогих магазинов. У самой Лизы был в руках картонный пакет магазина «Веnetton» с кожаной курточкой для Ксении и двумя одинаковыми большими коробками печенья из дьюти-фри для Инны Сергеевны и Мони. Любимый европейской молодежью «Benetton» недавно открыли на Невском, в двух шагах от дома, печенье можно было купить в любом магазине, включая круглосуточный киоск напротив их окон, но Ксения и дед трепетно относились к иностранным подаркам. Правда, в киоске могло не найтись двух одинаковых коробок для стариков, и что тогда? Страшно представить! Ольга от себя послала Моне толстый махровый халат, синий в золотых разводах.

– Моня твой – настоящий Мафусаил! – восхищалась Ольга, выбирая в магазине из груды халатов самый нарядный..

Лиза взглянула на ценник и ужаснулась:

– Очень дорого, давай что-нибудь попроще поищем.

– Ты только подумай, когда мы были девчонками, он уже был «дед», теперь нам по сорок, а он все еще «дед»! Прямо какой-то Вечный жид! Кстати, кто это, Вечный жид?

– Персонаж христианской легенды позднего европейского Средневековья, – машинально ответила Лиза.

– Да? А я думала, что так называют очень старого еврея. – Ольга внимательно рассматривала халат.

– Вечный жид никогда не умрет, этот персонаж много раз использовали в литературных сюжетах, например, Шелли, Жуковский, – объяснила Лиза голосом первой ученицы.

Ольга улыбнулась:

– Моня – Вечный жид, а ты – вечная отличница.

– Кстати, знаешь, что интересно? После того как Моне в синагоге выдали справку, что он еврей, ну, для отъезда моих, дед потихоньку обратно стал евреем. Я его вожу в синагогу раз в месяц, он там тусуется со стариками... Смешно, правда?

– Что смешного? Возвращаются люди к религии предков, – возразила Ольга, потрогав крестик на груди.

Монин халат занял полчемодана, поэтому в руке у Лизы пакет. И у всех так, что-нибудь обязательно в чемодан не влезет. А вот у этого смуглого паренька ничего не было. Только маленький рюкзачок за спиной. А что у него в рюкзачке? Взрывное устройство?

Лиза всерьез раздумывала, не позвать ли ей службу безопасности. Ну и пусть она окажется смешной, не сдадут же они ее в полицию за ложный вызов. А вдруг он и правда... террорист?

Поднимаясь по трапу рядом со смуглым «террористом», Лиза обреченно думала: «Все. Не решилась вовремя, теперь все!» На входе в самолет в последний раз мелькнуло: «Сейчас возьму и убегу, своим предчувствиям надо доверять!»

– Здравствуйте! – подхалимски улыбнулась она стюардессе, понимая, что упустила последнюю возможность предотвратить теракт, и двинулась к своему месту.

Лиза даже не удивилась, обнаружив себя рядом с «террористом». «Он, наверное, мусульманин. Говорят, если на мусульманина пописать, он не сможет взорвать бомбу, потому что нет смысла умирать нечистым... Жаль, что я не мужчина». Она не могла вспомнить, не анекдот ли это.