Владимир Борода - Беглецы в Бесконечность

— Че надо?

— Василий Николаевич, только что звонил шестой…

— Ну!..

— Он докладывает, что майор получил от эксперта папку и едет сюда, шестой спрашивает, что делать с экспертом.

— Дождемся майора, и в зависимости от результата. Ясно?..

— Да Василий Николаевич, я могу идти?

— Пошел…

Сюда едет, несет в зубах миллиард и не знает, какова будет ему награда… За все по трудам…Север откинулся на спинку кресла и закурил. Хорошие сигареты делают буржуи, низкое им спасибо сказать надо, ништяк. Клубы дыма поднимались к потолку, украшенному лепниной и росписью, неплохая имитация восемнадцатого века, как базарят спецы…

— Ну заходи герой, заходи! Чем порадуешь?

— Василий Николаевич, есть отличная новость! Судим наш Слава Громофф, судим. За наркотики…

— Гляди ты, 224 отхватил, лихач-молодчик…

— Судим, но только под другой фамилией и другими документами…

Север удивленно уставился на Юрия, даже слегка приоткрыл рот, ну и рыло…

— Это как?..

— Еще не знаю, Василий Николаевич. Вкратце это звучит так — в 1980 году Вячеслав Громофф под документами Ильи Сергеевича Шаповалова был осужден к четырем годам лишения свободы. Наказание отбывал в городе Красноводске, Туркмения, в колонии общего режима для лиц осужденных к принудительному лечению от наркомании. По окончании срока 4 февраля 1984 года освобожден, направление выписано по последнему месту жительства Шаповалова — город Новокузнецк, улица Строителей Коммунизма, дом 23, квартира 6. Все, Василий Николаевич.

…Ни хера себе молодчик, мамка у него пробы ставить негде, бабушка десантница, дед красных рубал, пахан в окно сиганул, и он сам… Север ошарашено покрутил головою — да…

— Что теперь, в Новокузнецк махнешь, Юрий?

— Я думаю так — паспорт во время ареста был не его, это точно. И по адресу живет не он, а кто-то другой. Но этот другой может быть даст нам ниточку, куда дальше бежать… Да, нужно лететь в Новокузнецк, Василий Николаевич.

— Правильно, ну и хват, наш наследничек, слов нет — хват. Секретарь даст тебе бабок и с богом. Ну — удачи тебе, Юрий.

— Спасибо, до свидания, Василий Николаевич.

— Всего хорошего…

НОЧНАЯ ПРАГА.

Когда отзвучали небесной музыкой звуки, четырьмя текстами с небольшими интервалами прорычавшие-прокричавшие-простанашие из кустов расположенных возле Чертовки, когда отзвучали сопутствующие неземной музыке дополнительные звуки — бьющей об землю звонкой струи, усталого, чмоканья-шлепка поцелуя и неизвестные тяжело дыша, стали выкарабкиваться снизу вверх, на тротуар…То прослушавший. всю эту симфонию и задарма явно местный житель и скорей всего, судя по потертости, пенсионер с измятой мордой, счел за благо убраться. И совершенно напрасно, так как ни каких претензий к нему бы не было предъявлено, в связи с покладистостью характеров и миролюбивостью к окружающим теми неизвестными…

Из кустов, перепрыгивая через низкий забор, показался Слави, волоча за руку на буксире свою Диди. На Кампе было почти пусто, если не считать пары бомжей, с бормотаньем чего-то делящих под ближайшим деревом. А так ни Алекса с Нурой, ни с Мартой Павла и кучи детей, ни кого не было видно под синевой фонарей и желтых лунных бликов, падающих сквозь листву и деревянные груши. С тихим стуком падали на траву каштаны, Карлов мост сиял огнями и чуть оглашался криками пьяных туристов, на другом берегу Влтавы гремела дискотека, Слави и Диди остались совсем одни…

— Ну что будем делать, моя любимая Диди, махнем к Павлу с Мартой или еще поколобродим вдвоем всласть? -

спросил Слави, оттирая ладонью нетрудовой пот со лба. Кожа под бородой чесалась, из-под мышек воняло, ноги слегка дрожали и хотелось не только пить, но и немного полежать. Он очень надеялся на усталость Диди… Но она оказалась неутомимой!

— Давай махнем куда-нибудь, мой гризли, ты же знаешь этот город, ты же здесь жил, а?!

— Давай, -

пряча вздох за зевком или зевок за вздохом, согласился Слави, а что делать, сам напросился…

— О'кэй, экскурсия для гостей нашего города "Прага андеграунд", мы с вами находимся на Кампе, легендарном месте постоянных встреч хиппи, правда в последнее время сюда зачастили что-то панки и бомжи с туристами, но что поделаешь! все цветы должны цвести! Особенно на чужом огороде… Давайте-ка пройдем немного вперед и заглянем всего на минутку в эту самую узенькую улицу мира, улицу-щель! ба! какая неожиданная встреча — именно в этой улочке-щели расположено кафе "Ботега", где так же традиционно собирается разная волосатая молодежь различнейшего возраста!..

Ввалившись в кафе, Слави и Диди оказались в малюсеньком зальчике — два шага до стойки, слава богу, на право был проем и за ним еще один зальчик, с четырьмя столами и битком набитый разнообразнейшей публикой. Разнообразнейшей, но преобладали в основном две социальные группы — туристы и хиппи, последние хотя бы по внешнему виду. Нашелся не сильно занятый стул, но и так сказать не совсем свободный — на двух стульях разместились втроем, Диди уселась на колени Слави, через мгновение все уже знали друг друга, к тому же пара хиппов видела Слави с Диди на Кампе. Плюс нашлись и общие знакомые, между Слави и вон тем в уголке зажатом блондинистом молодом человеке с огромнейшим пацификом из проволоки поверх голубой индийской рубахи. Молодой человек с пацификом оказывается знал Володю-Бороду!..

Гул голосов перекрывал шум какой-то музыки, вроде бы она была, но и вроде бы ее ни кто не слышал, по кругу пошел уже третий джойнт с голландской травки, толстая пожилая хозяйка-не хозяйка, но принесла пива всем, незаметно туристы оказались вытесненными на улочку-щель и отправились по своим ночным туристическим делам, ближе к одиннадцати, к закрытию "Ботеги" экскурсия по "Праге андеграунд" продолжилась, только количество экскурсантов перевалило за полтора десятка!..

— Перед нами стена Джона Леннона, боже! что я вижу, когда я уезжал, Джон был бородат и трагичен, как всякий большой артист, полон непонятного горения и страсти, а сейчас?! Кто этот толстый, с ленивыми узкими заплывшими глазками и с хитрой гнусной ухмылкой на толстых губах, не говорите мне, что это Джон, я вам не поверю?!..

— Слави! -

смеясь, орало молодое поколение так, что за стеною, где располагалось посольство Мальтийского ордена, вздрагивали деревья и облетали листья.

— Слави, это нарисовано совсем недавно, на прайса магистрата!..

— Ну да, я понимаю, раньше рисовали Ленина, теперь Леннона, главное бабки, остальное их не интересует, пойдемте скорей отсюда, я вам лучше покажу, где раньше, когда вы все еще ходили в начальные классы школы, был сквот да еще ко всему и хипповый!..

Шумной гурьбою, со звоном неизвестно откуда появившейся гитары, подхватывая неизвестно откуда взявшихся местных и иностранных своих — с дредами, бонгами, в пончо и ориентальных шмотках, пересекли Влтаву через Карлов мост, доставив массу удовольствия редким стайкам туристов. Щелкали слепящие вспышки фотоаппаратов, краснел глазок или мушка видеокамеры, мост кончился, светофор уже перешел на ночной режим — мигающий желтый предупреждал о возможной опасности… Поворот направо, проход узким тротуаром, первая улица, поворот налево во вторую, выпирающий пузом дом, Слави замер перед побеленным зданием с какими-то двумя закрытыми по случаю ночи, магазинами… Редкие освещенные окна подчеркивали закрытость и замкнутость здания, по фасаду на входом была надпись большими золотыми буквами — 3ЛАТА ЛОДЬ… Молодежь шумела, толкалась, перекрикивалась, не понимая важности момента, и только Диди, верная, нежная, чуткая Диди шепнула — это здесь?.. Слави мотнул головою, сглотнув остатки прошлого слегка соленого… Но через минуту уже справился с нахлынувшим было волнением и ностальгией.