Робер Мерль - Солнце встает не для нас
- Название:Солнце встает не для нас
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Известия
- Год:1988
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Робер Мерль - Солнце встает не для нас краткое содержание
Роман-репортаж
© Librairie Plon, 1986.
Журнальный вариант.
«…В своей книге я хотел показать скромную и полную риска жизнь экипажа одной из наших подлодок. Чем дольше я слушал этих моряков, тем более человечными, искренними и достойными уважения они мне казались. Таковы, надо думать, и их американские, английские и советские коллеги, они вовсе не похожи на вояк, которые так и норовят сцепиться друг с другом. Так вот, эти моряки куда глубже, чем большинство их сограждан, осознают, какими последствиями может обернуться отданный им приказ о ракетном залпе…»
Солнце встает не для нас - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предисловие
Несколько лет назад один французский журналист приписал мне дар предвидения. Дело в том, что в романе «Разумное животное», вышедшем в 1967 году, я «предсказал», что Рональд Рейган, вполне узнаваемый, котя и выведенный под другим именем, станет президентом Соединенных Штатов. Кроме того, я предположил, что специально обученные дельфины будут когда-нибудь использоваться в военных целях — именно это и произошло семью годами позже, в Тонкинском заливе.
Я не собираюсь кичиться этими предсказаниями. Пророческим даром я не наделен, да оно и к лучшему. Мое абсолютное неведение относительно будущего, не исключая и моего собственного будущего, позволяет мне утверждать: я запрограммирован, чтобы жить лет этак до ста двадцати, без страха быть уличенным в проблеске невольного ясновидения. Зато я весьма чуток ко всему, что творится вокруг меня в мире, и мне удалось развить известное понимание истории в том виде, в каком оно совершается у нас на глазах. Не учитывая этого, не объяснишь, почему, написав «Мальвиль» четырнадцать лет назад, я снова начал интересоваться ядерными проблемами — а было это как раз за год до Чернобыля.
Достоинство «Мальвиля» состоит в том, что там описываются воображаемые, но вполне реальные и чудовищно зыбкие условия жизни нескольких разрозненных человеческих общин, уцелевших в Европе после атомной войны. Теперь-то мы знаем что описание это грешило избытком оптимизма. Умножьте Чернобыль в миллион раз, прибавьте полмиллиарда трупов, непоправимое заражение воды и почвы, тьму и ледяной холод по меньшей мере в течение целого года — и вам не покажется абсурдной мысль о более чем возможном исчезновении в Северном полушарии всего живого, включая и людей.
Каждый человек — если только он не маньяк, буйнопомешанный или фанатик — горячо желает всеобщего и одновременного разоружения в масштабе всей планеты. Ради этой цели стоит потрудиться, не забывая, конечно, о том, что ее достижение вряд ли возможно в ближайшем будущем.
«Там хорошо живется, где нас нет, — гласит немецкое присловье, — но мы-то живем не там, а здесь». Здесь, на нашей столь хрупкой ныне планете, как говорит один из описанных мною подводников. Нам выпала судьба не только жить, памятуя о нависшей над планетой опасности, но и быть движущей силой этой опасности. Отчаянная, что и говорить, гомеопатия: мы пытаемся избежать кошмара, нагнетая его.
В своей книге я хотел показать скромную и полную риска жизнь экипажа одной из наших подлодок. Чем дольше я слушал этих моряков, тем более человечными, искренними и достойными уважения они мне казались. Таковы, надо думать, и их американские, английские и советские коллеги, они вовсе не похожи на вояк, которые так и норовят сцепиться друг с другом. Так вот, эти моряки куда глубже, чем большинство их сограждан, осознают, какими последствиями может обернуться отданный им приказ о ракетном залпе.
Я вовсе не утверждаю — и подчеркиваю это со всей определенностью, — что подобный приказ будет отдан. Но то, что такая возможность не исключена, доказывает, насколько «распалась связь времен» в том мире, где нам выпало жить. Об этом задумывался еще Гамлет. Теперь же на карту поставлено само существование рода человеческого, и об этом мы не вправе забывать.
Глава I
Поначалу эти записки предназначались для Софи — я решил рассказать в них о предстоящем плаванье. Но поскольку меня стали мучать сомнения относительно интереса, который она питает к моей особе и я не могу ручаться, что наши с ней отношения останутся такими же, как сейчас, волей-неволей приходится уповать на то, что эти записки прочтет хоть кто-нибудь. Надеюсь, что среди моих читателей будут девушки, желательно красивые. Из-за того, что я люблю Софи, я вовсе не намерен отрекаться — по крайней мере мысленно — от лучшей половины рода человеческого. Монаха из меня не получится.
Отец Софи благодаря талантам своих инженеров и управляющих сумел внедрить в производство некую техническую новинку, которая произвела переворот в автомобильной промышленности. Он сколотил состояние и вскоре умер. Его вдова — из тех женщин, коим так называемые «принципы» заменяют духовную жизнь; они рта раскрыть не могут, чтобы кого-то не осудить, а то и пригвоздить к позорному столбу. Однажды я имел неосторожность в ее присутствии усомниться в существовании ада. Она прямо-таки взорвалась: «Ад должен существовать! Иначе было бы несправедливо!» Отсюда я заключил, что понятия о справедливости у нас с ней разные.
О воспитании Софи можно судить хотя бы по тому, как она одевается. Туфли на низком каблуке, плиссированные юбки и костюмы от Бэрберри. Как-то я поинтересовался, отчего я никогда не видел ее в джинсах. «Это же неприлично» — ответила она, стыдливо потупив красивые черные глаза.
Из всего вышесказанного ясно, что Софи представляет собой экземпляр некоего вымирающего вида. Но в этом и состоит отчасти ее очарование. Глядя на Софи, словно бы совершаешь путешествие во времени, добираясь до самого начала нашего века. В ее манерах, интонациях ее голоса, в походке, даже в том, как она садится, сквозит, если можно так выразиться, неумолимо-безупречное воспитание. Ей двадцать два года, а она еще не целовалась в губы ни с одним парнем.
Для того, чтобы Морское ведомство могло принимать от Софи по одной радиограмме в неделю, мне пришлось увенчать ее званием «невесты» причем самовольно, поскольку ее мать еще не признала за мной почетного титула жениха. Софи, хоть и не без колебаний, смирилась с этой восхитительной натяжкой.
Радиограмма должна содержать не более двадцати слов. Однако в первую неделю моя «невеста», со свойственной ей сдержанностью, ограничилась всего пятью: «Я думаю о Вас. Софи». Полагаю, если мы с ней когда-нибудь поженимся, она расщедрится на добрый десяток.
До меня дошли сведения, что несносная ханжа, под присмотром которой прозябала моя старорежимная «невеста», разорилась в результате неудачных биржевых сделок. Это меня не раздосадовало и даже не удивило. Зарабатываю я неплохо, хватило бы и на двоих — ведь я служу в Морском ведомстве. Не военно-морском флоте, а Морском ведомстве: прошу отметить разницу, я к этому еще вернусь. Над обшлагами моего мундира красуются три золотые нашивки, что верно, то верно, однако третья обведена красной каемкой. Это значит, что я человек не военный, а только лечу тех, кто имеет отношение к войне.
Тем не менее, думая о дополнительных расходах, которые мог бы повлечь мой предполагаемый брак с Софи, я попросился на службу в подводные части: меня прельстила надбавка к жалованью.
Я прикинул, что буду тогда получать около двадцати тысяч франков в месяц. Для меня это порядочная сумма. А для старой ханжи — сущие пустяки. Приглядываясь к тому, с каким размахом она ведет хозяйство, я понял, что остатков ее прежнего состояния хватило бы на жизнь нескольким семьям таких бедняков, как я.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: