Саша Дэа - Девушка с повязкой на глазах

А когда вечерами она играла бы на фортепиано, я – старый комод – наслаж­дался бы звуками, вспоминая её мать, кото­рая тоже когда-то была молодая, которая так же складывала в меня вещи и которая тоже наизусть знала Моцарта, Бетховена и Баха.

А потом, когда её отец привёл бы в ком­нату молодого человека, я попрощался бы со своей хозяйкой и запахом её юности. Может быть, меня оставили бы до следующего поко­ления, или отдали бы в комнату служанки, или выкинули бы на помойку из-за сломанного нижнего ящика. На помойке в меня бы заби­рались старые коты, или какие-нибудь без­домные в морозный день разломали бы меня на дрова и предали бы огню, согревая свои грязные, вонючие тела моим теплом.

8.Почему я родилась собой, стоящей на кладбище с ромашкой в руках?

Я выдёргиваю последний лепесток, кото­рый указывает мне на XXI-ый век, и я пони­маю, что тебя не спасти. Или только делаю вид, что понимаю. Жизнь разделилась на два этапа: один— это жизнь, наполненная тобой, а второй. Я даже не знаю, как назвать этот этап — он сейчас. И он тоже наполнен тобой. Насколько разное наполнение.

Пустоты нет. Переполненность болью. Что я чувствую сейчас? Я понимаю, что мне нужно заново учиться ходить, есть, улыбаться, говорить, учиться заново жить. Почему я не могу вызвать у себя амнезию, вырезать кусок жизни и спокойно продол­жаться? Или могу? (Единственная здравая мысль за последнее время). Задам этот воп­рос себе позже. Сейчас слишком сложно.

9.Надо идти домой.

10.Платье в грязи— земля на кладбище сырая. Я иду к выходу и встречаю первых утренних «гостей». Они смотрят на меня с жалостью и интересом, рассматривая пятна на моём платье, мои уставшие глаза, мои ноги, еле передвигающиеся в чёртовых туфлях. Мне безразлично. Я тоже иногда смотрю на них пустым взглядом, тяжело поворачивая голову в ту или иную сторону. В основном мой взгляд направлен на землю, чтобы не споткнуться и не упасть.

Кого они видят во мне? Вдову? Старую, из­мученную вдову с изношенным лицом?Кого в ней вижу я?

Она на удивление спокойна. Она хорошо выглядит. Она уверенна. Она пахнет дорогим парфюмом. Её руки ухожены.

Я смотрю на её руки.

— У Вас, наверное, закончились салфетки?— с еле заметной улыбкой обращается она ко мне.

— Закончились. Можно я достану блокнот?

— Да.

— А потом я начала предполагать.

11. Твой последний день остаётся мне не­известным.

Ты проснулась. Был солнечный, приятный день. Тебе захотелось скорее выбежать на улицу и бродить по дорогам в замечательном настроении, улыбаться прохожим и сочинять позитивные песни. Небо было голубое-го­лубое. Ты подумала о том, что никогда не видела такого неба.

Нет, не так.

Ты не спала всю ночь, поэтому ты не про­сыпалась. День оказался жарким, душным и противным. Он наводил лень и тоску. Всё как– то не заладилось. Настроение было грустное. Ты читала книгу.

Или всё было совсем по-другому? Был обычный день, как сотни других. Ты встала, умылась, сняла с себя пижаму с тиграми и надела джинсы и рубашку. Потом ты пере­кусила яичницей и побежала по делам. Об­щалась с какими-то людьми, шутила, что-то придумывала. Ты опоздала на автобус. Опоз­дала на встречу.

Может, всё было так?

12. Твой последний день остаётся мне не­известным. Что ты делала, куда ходила, с кем говорила. Знаю, что ты была с ней.

С ней. Выстрел.

Выстрел.

Ещё один. Десятки выстрелов. Я ранена. Я расстреляна внутри. Она прекрасная, легкая, беззаботная. Такая же, как бабочки в ко­робке. Но она не безобидна. Она лишила меня последних минут с тобой. Бесценное время. За это я её так остро ненавижу. За её случайное нахождение с тобой. За то, что если бы тогда она не украла тебя, я смогла бы тебя спасти. Предприняла ли она что-то, что бы не допустить твоей смерти?

Она не пришла к могиле. Только не оправдывай её, не говори мне, что она не знала. Я лично написала ей. Но она не пришла. Впрочем, её никто не ждал. Она не нужна. Она, укравшая твои последние мину­ты, не смогла найти в себе силы попрощаться с тобой. Я пропитана ненавистью к ней, которая граничит с любовью к тебе. Теперь мне осталось забрать у неё эти минуты. Я заберу.

Я рада. Если я способна чувствовать поми­мо боли ненависть — значит, я живу. Чувство ненависти делает меня тверже и питает меня силой. Нельзя не ненавидеть.

Слишком неожиданный поворот. Я не была готова.

— Ненависть?— переспрашиваю я.

— Да.

На улице начался дождь. Мгновенно. Людей в кафе стало больше. Стало шумно. Она на­чала говорить тише.

13. В последние минуты я была рядом с то­бой.

В зале, где никого, кроме нас, не было, играла музыка.

Ля-ля-ля. Ля-ля-ля. Ля-ля-ля. Ля. Ля-ля. Пом­нишь? Наша любимая мелодия.

Мы бесконечно долго кружились в танце, улыбаясь друг другу. Мы чувствовали близость и легкость. Ты вела меня. Я расслаблялась. У меня кружилась голова от невесомости. Му­зыка была в нас. Я доверилась тебе, твоим рукам. Мы не останавливались — ведь так гармонично — наш танец. Бокал шампан­ского где-то на столе, и мне хорошо.

Только в тот момент я не предполагала, что это твои последние минуты. И ты не пред­полагала.

Я помню наш танец.

14. Я не знаю, что произошло на самом деле. Сейчас мне не нужно этого знать.

15. Когда размышляешь, время бежит очень быстро. И вот я уже далеко за пределами кладбища.

А может быть, я была не на кладбище, а на прогулке? Сейчас я приду домой, а вечером придёшь ты. Я приготовлю что-нибудь вкусное (надо зайти в магазин, купить продуктов). Ты удивишься накрытому столу и наверняка спросишь, какой сегодня праздник, а я отвечу, что праздника нет, что мне приснились твои похороны, и я так испугалась, так испуга­лась… Что я очень тебя ждала с работы, что не смогла бы пережить твою потерю, что весь день думала об этом страшном сне и без­мерно рада, что ты сейчас со мной. Что после этого кошмара я поняла, как ты мне дорога, что ближе тебя у меня никого нет. Я счастливая просто от того, что ты вернулась с какой-то там работы, на которую ходишь каж­дый день. Я, наконец-то, произнесла бы, что люблю тебя.

Я буду целовать тебе руки и плакать.

— Ну что с тобой?— удивишься ты.

— Ужасный сон такой. понимаешь?— тихо буду повторять я.

Я буду целовать тебе руки и плакать.

Ты обнимешь меня и успокоишь. Скажешь, что сон — это просто сон, что ты — рядом. Мы будем стоять, обнявшись на кухне, пока не засвистит чайник.

Мы сядем за стол, и ты будешь есть приго­товленную мной еду — так приятно смотреть на тебя. Ты держишь вилку совсем не так, как я. Я опасаюсь, что моя стряпня была неудач­ной, но нет. Всё — вкусно. Тебе понравилось, и ты попросила меня почаще готовить.

Конечно, я буду готовить тебя.

16. Прогулка? Нет.

Я вышла с кладбища.