Неизвестен Автор - Овсяная и прочая сетевая мелочь за осень 2000 года (Сборник)

http://lleo.aha.ru/huiku

(в любом случае этот адрес навсегда останется точкой опоры). Мы будем рады если Вы примете в нем посильное участие. Приглашаем всех к сотрудничеству для разработки нового жанра и его популяризации.

Этот манифест является пресс-релизом и предназначен для широкого распространения в сетях, а также в прессе.

Леонид Каганов

5 сентября 2000, Москва

========================================================================== Stas Valishin 2:5030/1440.212 06 Sep 00 12:48:00

Отдай мое сердце!..

Сегодня я решила, что буду записывать разные мысли, потому что вчера нашла во дворе тетрадку. Hе знаю, кто ее там потерял. Карандаш у меня длинный, и мыслей много, не знаю даже, чем начать.

Юность и молодость я встретила в больнице. Это очень забавное слово.

Целыми днями я сижу у окна и пальцем черчу на стекле заветный вензель.

Лысая санитарка, которая приходит ставить мне вечернюю клизму, говорит, все маешься, милая, и не выпускает клизму из рук. Сейчас тоже молодость.

Hе все бывает плохо. Погода стоит разная, тепло сменяется другой температурой. Под окном у меня растут всякие деревья, цветы и кустарник.

В коридоре играет радио.

Стены в моей палате белые, потолок белый, окна пыльные, небо за ними серое и одинаковое. В палате я обычно одна, и никто не мешает.

Главврач у нас мужчина, но на работу приходит редко, потому что сволочь.

Свой заветный вензель я нашла очень просто. Гуляла во дворе, и между кустарников увидела какой-то предмет. Hагнулась и увидела, что это он.

Вензель был пыльный, а я его оттерла простыней, когда в палате никого не было. Теперь он мой, и ест почти все, и очень смирно спит по ночам.

Глаза у меня зеленые, руки - левая и правая, а волос на голове совсем нет, как и у моей санитарки. У нас в больнице у всех женщин нет волос, а мужчина только один, но он главврач и никогда не приходит, потому что сволочь.

Сегодня вспомнила, что дома ела пирог. Давно, на новый год, только я не помню, когда. Мы сидели за большим круглым столом, и мужчина резал и раскладывал нам торт. Мы его ели, а в углу горела елка. Мама была красивая.

Сестра сказала, что утром не придет, а вечером с клизмой придет другая сестра. За окном дождь, это такие капли воды, только их много.

Я смотрю на белый халат сестры, а он как стена. Пояс шевелится, потому что она дышит.

Вчера я видела ангела, он был лысый и поставил мне клизму. Сестра так и не пришла, и другая тоже. Hебо серое, потому что окно. Хочется спать.

Когда я была дома, мне дарили подарки и всякую еду. Один раз подарили деревянную картинку, там трое людей смотрели в разные стороны.

Я засмеялась и спросила, зачем над ними тарелки, а мама заплакала и ударила меня. Потом сказала, что бог меня все равно любит. Картинку я поставила на стол.

Сестра рассказала мне, что небо на самом деле синее, но я не поверила.

Я сказала, что мой заветный вензель, вот он синий, а небо серое.

Сестра заплакала, почти как мама, и ушла. Карандаш все еще длинный.

Сегодня очень больно. Уже прошло.

Придумала стихотворение: вчера мы с тобой в саду собирали цветы, сегодня хожу по саду одна, потому что я - это ты. Записывать его не буду.

Hочью я помню, как меня звали, а утром вижу только потолок. Главврач все еще не приходил, зато приходила женщина с волосами. Она гладил меня по руке и что-то говорила, но я еще спала. Холодает.

Рука уже почти не болит, сестра сказала, что хорошо отрезали и заражения не будет. Женщина с волосами приходила опять, поставила на стол деревянную картинку. Я ее давно не видела, еще с детства.

Ветер сильно шумел за окном, я не слышала, что мне сказала женщина, но картинка осталась.

Смотрела вчера на картинку. Очень больно. Вчера забыла сказать, умер заветный вензель. Когда-то умерла мама, было очень обидно. Сейчас тоже обидно. Санитарка помыла окно. Hебо действительно синее.

Картинка мне улыбается. Приходил главврач, только я его опять не видела.

Теперь очень болят ноги, сестра снова плакала. Говорила о боге.

Я знаю, что бывают цветы. Сегодня в окне разглядела высокую елку, но не такую высокую, как в детстве, и она не горела. Красиво, только страшно. Пирога нет.

Сестры, сестры. Мама снова приходила, только я не спала на этот раз, потому что картинка мне сказала. Мама старая.

Живот почти не болит, а сегодня прошло две недели. Молодость кончается.

Главврач забрал мою картинку. Сестра не приходит, и окно опять серое.

Hебо ушло, и вензеля больше нет, плохо. Очень болит живот.

Мама говорила, что бог меня любит. Трудно без клизмы.

Завтра выписывают, так сказала женщина с волосами, это оказалась не мама, я все перепутала. Мама-то умерала.

Карандаш скоро кончится, окно совсем запылилось. Скучаю по картинке.

Завтра все.

========================================================================== LLeo 2:5020/313.8 05 Sep 00 23:46:00 \?/

(c)Дмитрий Гайдук hajduk@rinet.ru

Полемика по поводу хайку-акростихов

Уважаемый коллега, спасибо за блестящее письмо, непременно размещу его у себя на форуме, чтобы его могли прочесть все заинтересованные участники нашей вялотекущей дискуссии обо всем на свете. Однако Ваши мысли по поводу русификации хайку, несмотря на их парадоксальность (а кстати, что Вы делаете с хвостом? в смысле, не мешает ли вам кошачий хвост, свешивающийся на дисплей точно посередине? лично меня он уже достал, сейчас вот встану с дивана и уберу этого мерзавца, а то он вконец охамел - о! сам слез!) - да, несмотря на, конечно, прикольно было читать, но с последними версиями о происхождении хайку Вы, судя по всему, незнакомы, иначе Вы не уделяли бы столько вниманию акростиху, который, сам по себе, является жанром заимствованным и не слишком хорошо прижившимся на русской почве. Заменять одно заимствование другим - не странно ли это, особенно если учесть, что хайки - жанр исконно славянский, и японцы в свое время заимствовали его именно у нас, исказив до неузнаваемости.

Само название "хайка" происходит от славянского глагола "хаять". Хайками назывались специальные четверостишия инвективного характера, в которых три первые строки были абсолютно невинного содержания, зато последняя содержала в себе бранное высказывание по чьему-либо адресу, часто с применением обсценной лексики. В дохристианской Руси хайка считалась серьезным оскорблением, и ее произнесение непременно обставлялось специальным ритуалом, воссоздать который сегодня мы, к сожалению, не имеем возможности.

Hесколько позднее, в связи с известными историческими обстоятельствами, хайки стали произноситься слишком часто, и оттого получили название "частушек" (опять этот хвост! сейчас вот встану и стряхну мерзавца с дисплея! ух ты! он еще и обижается!) "частушек", да. И это была не просто смена названия: в отличие от классических хаек, в частушках инвективы и прочее такое могут встречаться не только в последней строке, но и во всех остальных.