Ирина Солодченко - НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

Хотя и весной, слава Богу, не все солнцу светить … Вот и сейчас автор выглядывает в окно и удовлетворенно наблюдает за серыми дырявыми облаками, сквозь которые кое-где выглядывают светлые лучики. Есть надежда, что день будет пасмурным, и к лету роман допишется, а иначе – никак. Ведь события происходят в реальном режиме времени, и заранее погоду в эпилоге не описать. Да и летом не до романов. Надо будет бегать по издательствам, рассылать рукописи …. А издатели будут отгораживаться клерками, не отвечать на звонки и письма … Откуда она взялась? Да кто ее знает? Та кто она вообще такая, что романы пишет?

И придется прорываться к редакторам, что-то там лепетать о том, как не имела никакого желания писать этот роман. Так и знала, что напишет на свою голову, а потом носись с ним как с писаной торбой… Дважды садилась за письменный стол, а потом бросалась в Интернет с надеждой: а может кто-то из настоящих писателей уже нечто подобное выдал? Из тех, настоящих писателей, у которых листочки дрожат на ветру, героиня страстно прижалась к возлюбленному, коровка облизала своего теленка шершавым языком, а небо – молочного цвета. А почему молочного? А потому, что все другие цвета уже применили другие сочинители.

А тут что? Листочки – желто-красные, и ничто другое в голову не лезет …

«Ничего подобного, – выдает Интернет.- Настоящие беллетристы пишут за границей, где через окно они видят островерхие готические соборы, а не украинский двор, захаращенный торговыми киосками. Сидят истинные писатели, и как бедный Гоголь, просят друзей – брось на e-mail, если услышишь от простых людей как они живут. Или – пришли очерк о лицах, среди которых вращаешься. Например, под заголовком "Судья-взяточница" опиши как тетка бесстыдно отрабатывает бакшиш: затягивает суд, отклоняет заявление об обеспечении иска и – никаких угрызений совести, когда к ней обращаются:"Ваша честь".

А никому и не признаешься, что роман пишешь – засмеют … А автору и самой смешно… Настоящие писатели (с именем!) не знают, что слагать (первый признак – надергать сюжетов из своей нехитрой автобиографии о встречах с такими же "настоящими" писателями или взять интервью у самого себя), а издатели за ними бегают: «Когда новая книжка?" Или газета киевская дает еженедельную колонку – пиши, чего душа пожелает… И пишет: «Проснулся я в берлинской гостинице и посмотрел на потолок …».

Олег Томашенко не имел никакого отношения к творческим личностям и слава Богу … Весну он любил всеми струнами своей души, и как ребенок любовался каждой распухшей почкой, клейкими изумрудными листиками, цветущими абрикосами… Сам факт наличия марта на календаре наполнял его душу радостью и весельем.

…В такой солнечный день он, наконец, позвонил Белецкому. Старый плут узнал не сразу … Или притворился, что не узнал … Через мгновение откашлялся и безо всякого энтузиазма прохрипел: «Конечно, помню …». И предложил встретиться завтра на кафедре после последней лекции.

Подготовка к этому визиту заняла целый вечер. Появиться в академическом учреждении в спортивной куртке казалось неприличным. Поэтому пришлось вытащить из шкафа потертое темно-коричневое кожаное пальто. Покрутившись в нем перед зеркалом, Олег тяжело вздохнул … Чучело – не чучело, а мешок на вешалке – это уж точно … Утешил себя тем, что при всех своих недостатках это кожаное пальто позиционировало его как потенциального преподавателя вуза, а не как бывшего торгового работника. После того как постирал белое кашне и выутюжил брюки от костюма, пошел на кухню, где и просидел почти всю ночь с сигаретой в зубах.

. ..Ватными ногами поднимался бывший доцент парадной лестницей технического вуза. Было страшно и жутко …Вспотевшие холодные руки дрожали, а мокро было везде – особенно под мышками. Мысль, что никто его здесь хлебом-солью не встретит, подкашивала колени. На площадке между этажами остановился и посмотрел в окно. Готов был бежать куда подальше. Зачем он все это затеял? Дурак … Вот дурак …Только опозорится … «Представьте себе, этот торгаш надумал вернуться в институт! – Что вы говорите? – А на чье место? – А разве он что-то помнит из истории? "

Минут пять смотрел на веселых студентов, которые поспешно пробегали мимо него на лекции, зачеты и экзамены. Своей беззаботностью они напоминали ему ту серую птичку в окне у прокурора … Осмотрелся и чуть не заскулил от отчаяния. Каким чучелом он предстанет перед Белецким в этом двубортном и куцем пальто с широкими лацканами? Зачем он надевал его? В куртке чувствовал бы себя гораздо увереннее. Зашел бы в кабинет как будто мимоходом – как поживаете? Дай, думаю, зайду узнаю, как здесь в родных пенатах. А у меня все хорошо! Киоски … Тьфу!

… И снова возобновил восхождение на свою личную Голгофу, проклиная и допотопное пальто, и свою глупую выходку. Мир изменился …Когда двадцать лет назад читал лекции – все было другим, а особенно это раскованное и незнакомое племя с мобильными телефонами в руках. Бегут куда-то, постоянно смеются … А может это они над ним смеются?

Медленно пошел по третьему этажу, делая вид, что ищет нужный кабинет. Деваться некуда… Встреча уже назначена, и если он вернется назад, как это потом объяснить Белецкому? «Извини, заболел?" А вдруг его видели? «Вы знаете, этот Томашенко, ну помните, работал здесь раньше. Потом пошел металлом торговать. Видела его на лестнице – тянулся весь мокрый в каком-то дурацком допотопном пальто». Сгорбленный, будто восьмидесятилетний старик и в надежде, что его никто не узнает, Олег наконец остановился перед кабинетом заведующего кафедрой истории. Боязливо оглядываясь, пригладил взмокшие волосы и тихонько постучал в дверь… А спустя мгновение осторожно открыл ее дрожащими руками.

Белецкий встретил холодно. Пожал через стол руку и снова тяжело бухнулся в кресло. Кафедрой старый хрен заведовал давно… Еще в молодости выглядел солидно и капитально, а теперь еще больше погрузнел, постарел и выглядел, как развалившийся старец. Жидкие седые волосы его были коротко подстрижены, а большой рыхлый нос с красно-синими прожилками поглотил почти все лицо.

Разговор начали с бытовых проблем… Олег вкратце сообщил о своем вдовстве, о сыне, который собирается изучать иностранные языки. Белецкий крутил шариковую ручку и внимательно слушал. Что-то давнее промелькнуло в его глазах и чертах … Перебрали общих знакомых. Все как положено накануне старости: кто-то умер, разгребая снег, кто-то уехал в Канаду, кто-то покончил с собой… Проблемы высшего образования Белецкий охарактеризовал кратко: «Пытаемся выживать». И замолчал.

Наступило время изложить цель визита.

– Юра, – здесь предпочел откашляться.- А как ты посмотришь, если я вернусь в институт?