Александр Проханов - Скорость тьмы
- Название:Скорость тьмы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Книжный Клуб Книговек
- Год:2010
- Город:М.
- ISBN:978-5-4224-0132-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Проханов - Скорость тьмы краткое содержание
Это книга о Творце, поднявшем в небо истребитель пятого поколения. О величии и падении России прошлой и о людях России новой. О стране, которую пытались растоптать, но она поднялась вопреки стараниям недругов. О далёком небе, влекущем раненую Россию, желающую узреть «рай небесный». О грешной русской земле, прекрасней которой нет на свете.
Этот роман о силах света, стремящихся поднять со дна погубленную Россию, о метафизике тьмы, ставшей на пути русского Чуда. О битве Света и Тьмы, что идёт в душе каждого героя. О Людях-Творцах, которые восстают против Тьмы, чтобы поднять на крыло самолет русской истории.
Кто же выиграет в столкновении? Кто быстрее, Тьма или Свет?
Скорость тьмы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Не положено. В любой момент может ревизор нагрянуть.
— Ну, девчата, пока вы еще не такие знаменитые, как Алла Пугачева, и подпускаете к себе простых смертных, как мы, давайте чокнемся, — балагурил Бацилла, — А то ведь потом будете только с Киркоровым и Галкиным знаться. К вам сквозь толпу и не пробьешься.
— Давай, пользуйся случаем, — смело подняла стакан с вином крупная, с открытыми плечами девушка, — Так и быть, до Москвы еще посидишь с нами, а потом к нашему «Мерседесу» не подходи.
— Куда нам, — шутовски ссутулился Бацилла, — Только издалека воздушные поцелуи посылать!
По соседству чернокудрый, с желтоватыми белками Калмык лил в стаканы водку тоненькой струйкой.
— Самое трудное, конечно, будет вокал. И, конечно, искусство перемещаться по сцене. Надо себя подать. Чтобы вышла, и все тело, и улыбка, и глаза, одной волной полилось. Называется — шарм. Есть шарм — остальное приложится. Нету, — ни за какие деньги не купишь. — Калмык печально улыбался фиолетовыми губами. Было видно, что в его судьбе случилась какая-то драма, быть может, несчастная любовь, или болезнь, или вероломство друга, и это помешало ему стать великим артистом. Он поднимал стакан с горькой водкой, картинно отодвинув мизинец с ярким перстнем. Желал, чтобы девушек миновала злая доля, подстерегающая всякого, кто дерзнул посвятить себя сцене.
Рыжий Петруха булькал бутылкой, проливал водку на столик. Подавал стакан худенькой, болезненного вида девушке с ярким гримом, которым она хотела скрыть несвежий цвет кожи.
— И зачем ты в Москву несешься? В Рябинске дел не нашлось? Осталась бы, за меня замуж пошла. Детей бы с тобой народили.
— Не хочу, чтобы мои дети рыжие были, — высокомерно ответила девушка, глотая водку, задыхаясь от огненной горечи.
— Значит, стану тебя по телику смотреть. Буду друзьям показывать: «Вот эта, „Мисс Россия“, моей невестой была». — Петруха глотнул водку, жарко дохнул в ладонь, и уши его вспыхнули, как два маленьких красных факела.
По всему вагону слышались смех, девичьи повизгивания. Заиграл аккордеон.
Чей-то слишком громкий, манерный голос, подражая Апиевой, затянул: «Я позабыл твое лицо». В другом купе невпопад два женских голоса запели «Мадам Брошкина», копируя Пугачеву. Их перебивали мужские возгласы, Бацилла рассказывал какой-то, не слишком приличный анекдот, рыжий Петруха требовал тишины, желая произнести тост.
Появился толстенький проводник с озабоченным видом:
— Так, команда, а ну тихо! Через два вагона отсюда идет ревизор. Все по своим купе, изнутри закройтесь, и ни звука. Будто нет никого.
— А мы что, не законно едем? — пробовала возражать девушка с открытыми плечами, раскрасневшаяся от вина.
— Я кому сказал! — прикрикнул на нее проводник.
Прятали бутылки, расходились по купе. Щелкали изнутри замки. В коридоре стало пусто, тихо. За окнами летели перелески, цветущие ивы, солнечные на холмах колокольнями.
Бацилла пропустил в купе Калмыка и рыжего Петруху. Азартно стянул с плеч пиджак. Закатал рукава рубахи. Шире расстегнул ворот. Его костяная, с зияющими глазницами, голова оскалилась золотыми зубами, а васильковые глаза страстно затрепетали в углублениях черепа.
— Слушать сюда. Мы с Калмыком суемся в крайнюю дверь. Ты, Петруха, с того конца вагона. Твои пацаны идут в среднее купе. И чтоб не было визга. А то в прошлый раз, как свиньи визжали, — его жилистое тело дрожало от нетерпения, он ссутулился, заострился, по-звериному собрался, и его возбужденная плоть стала выделять едкий, уксусный запах, — Айда!
Вышли в пустой коридор. Встали парами перед закрытыми купе. Проводник, неся на коротких ногах пухлое тельце, подходил к дверям, поворачивал хромированный ключ, впускал пары в купе, с лязгом затворял двери.
Бацилла увидел прилегшую на диване девушку, ее близкие полные ноги, изумленные, под короткой челкой глаза.
— Молчи, сука! — он приложил к губам грязный палец, рывком расстегнул пряжку брюк.
— Ты что! — шлепнула его по руке девушка, пытаясь подняться. — Сейчас по морде схлопочешь!
Бацилла костяшками пальцев, с хрястом ударил ее в лоб. Она помертвела, отпала на диван, а Бацилла ловко, потрескивая тканью, сдирал с нее платье, раздвигал ноги, наваливался змеящимся телом. Дрожал сухими ягодицами, бугрил мускулистую спину. Когда девушка приоткрыла глаза, то увидела над собой костяной череп, синюю слизь глаз, текущую из золотых зубов слюну, зловонный, падающий ей на лицо пот.
— Пока ты еще не Алла.… Не Пугачева.… А потом к твоему «Мерседесу» не подойду.… Никогда….
Калмык насиловал соседку. Протянул к ней волосатую руку, нащупал на хрупкой шее пульсирующую жилку, сжал. Девушка вмиг затихла, обморочно закрыла глаза. Калмык спокойно и неторопливо раздевал ее, открывая ее смуглое тело с белой незагорелой грудью, бледным треугольником на бедрах. Скидывал со своих одутловатых плеч нарядную рубашку, наваливался на жертву тяжкой массой мускулов, жира, сальных, синеватых волос.
— Главное дело, шарм…. Ты поняла?… Главное дело шарм…. Я тебя буду учить….
Рыжий Петруха ворвался в купе, где бледная барышня допивала вино. Она плеснула вином в Петруху, а тот приставил к ее тонкой шее острую финку:
— Ну, ты, сука драная, «Мисс Россия», будут у тебя рыжие дети! … Каждый год стану к тебе в бордель приезжать и засаживать! … — он надавливал острием на девичье горло, путался в брюках, отшвыривал их. Задирал хлипкую юбку, обнажая слабые худые ноги. Рассекал финкой полоску материи на бедрах. Девушка не сопротивлялась, остекленело смотрела, как горят над ней возбужденные уши, капает с рыжих волос красное вино.
На соседнем диване барахтались автослесарь и пышная блондинка, и слесарь, не умея с ней справиться, бил ее глухо и мокро, сверху вниз, расплющивая лицо.
Когда насильники, тяжело дыша, застегивая ремни, выходили из купе, появился проводник, без форменной куртки, голый по пояс:
— Ну, что, ублажили миленьких — хорошеньких? — сюсюкал он, мигая влажными глазками, — Теперь я ублажу хорошеньких, — протискивался и запирался в купе.
Бацилла, Калмык, четверо слесарей врывались в другие купе, возвращались туда, где уже побывали. Насиловали избитых, бессловесных девушек. За окнами неслись весенние поля, храмы на солнечных холмах, голубые озера и речки.
— Ну что, «Мисс Россия», будут у тебя рыжие котята или черные цыганята? — Петруха пил из бутылки водку, с веселым отвращением глядя на голую избитую девушку.
Алексей Ведеркин прощался с женой и сыном в аэропорту «Шереметьево». Мимо них катились тележки с тучными кожаными чемоданами. Двигались высокие белобрысые немцы. Ведеркин обнимал жену, заглядывая в ее худое, тревожное лицо:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: