Джон Ирвинг - Последняя ночь на Извилистой реке

— Но Джо даже не позавтракал, — возразил Дэнни.

— Его завтрак у меня с собой. Половину он успеет проглотить, пока мы едем до школы… Залезай в машину, Дэниел, — повторил повар. — У нас возникла… ситуация.

— Пап, что-то серьезное? — встревожился писатель.

— Похоже, Юн по-прежнему замужем, — сказал повар, когда сын и внук сели в машину. — И у нее есть двухлетний ребенок.

— Откуда ты знаешь?

— Я их недавно видел. Муж и дочь прилетели в Америку: навестить Юн и посмотреть, как она тут пишет.

— Так они сейчас у нас дома?

— Это счастье, что к их приезду Юн уже встала и занялась писательством.

Юн умела исчезать из спальни, почти не оставляя следов своего присутствия. Разве что серую ночную сорочку, аккуратно сложенную и засунутую под подушку. Или сорочка была бежевой?

— Ты говоришь, у нее двухлетняя дочка? Пап, я хочу показать этого ребенка Джо.

— Джо что, малышей не видел? Ему надо на занятия, — возразил повар.

— Так Юн замужем? — удивился мальчишка. — И у нее есть ребенок?

— Ты же слышал, что сказал дед.

Дэнни вдруг подумал о романе Юн: замечательно написанном, но изобилующем туманными местами и какой-то общей недосказанностью.

— Джо, тебе сейчас лучше отправиться в школу, — сказал Дэнни. — У тебя еще будет время познакомиться с маленькой кореянкой.

— Но ты же хотел, чтобы я посмотрел на двухлетнего малыша, — напомнил отцу Джо.

— А это еще зачем? — удивился повар.

Он ехал прямо к школе внука и не собирался поворачивать назад.

— Долго рассказывать, — дипломатично ответил Дэнни. — Кстати, а как выглядит ее муж? Он что, действительно корейский гангстер?

— Нет. Мне он говорил, что у себя на родине работает хирургом, — сказал Тони Эйнджел. — Кьюнг прилетел на конгресс хирургов в Чикаго. Решил взять с собой дочку и сделать мамочке сюрприз. Пока длится конгресс, ребенок несколько дней побудет с Юн… Ничего не скажешь, сюрприз.

— Так значит, ее мужа зовут Кьюнг?

В романе Юн мужа-гангстера звали Чинву. Сколько же еще персонажей и ситуаций она просто придумала? И тем не менее Дэнни было не отделаться от ощущения, что роман кореянки весьма автобиографичен.

— Знаешь, ее муж — довольно симпатичный человек, — сказал повар.

— Я сегодня познакомлюсь с дочкой Юн? — спросил Джо, когда его высаживали из машины.

— Успеешь. Ты поесть не забудь. Я позвонил в школу и предупредил, что ты опоздаешь, — сказал внуку повар.

— Не беспокойся, ты еще увидишь малышку, — добавил Дэнни. — Помнишь, чего тебе нужно остерегаться? — спросил он сына, внимательно изучавшего содержимое коробки для завтрака.

— Голубого «мустанга».

— Умница, — похвалил отец.

По дороге домой повар удивил Дэнни еще одной неожиданностью.

— Мы с И Ин решили, что она и ты должны вести себя так, будто вы — пара.

— А этот спектакль еще зачем? — спросил Дэнни.

— Вы с нею одного возраста. Пока этот корейский муж здесь, пусть думает, что вы живете вместе. Он никак не заподозрит, будто я сплю с его женой. По его понятиям, я слишком стар.

— И как мы будем изображать пару?

— Предоставь это И Ин. А ты только подыгрывай.

Как потом вспоминал писатель, изображать любовника И Ин оказалось не самым трудным занятием во всей этой обманной импровизации. Пока корейский хирург находился в доме на Корт-стрит, И Ин прекрасно справлялась с ролью интимной подруги Дэнни. Писателю понравился сеульский хирург: этот человек гордился собой и своей семьей и был несколько ошеломлен устроенным им «сюпризом». Юн, со своей стороны, не скрывала, как она счастлива повидать малышку Су. Кореянка поглядывала на Дэнни, ища у него ободрения, и он, как мог, поддерживал ее. Он даже испытал облегчение, поскольку знал: рано или поздно им с Юн все равно пришлось бы расстаться, а расставание породило бы в его душе сильное чувство вины.

Это был второй год его работы в Писательской мастерской. Дэнни попросил о продлении контракта еще на год. Ему обещали, однако вопрос пока решался. Но даже если он и останется в Айова-Сити на год дольше, Юн за это время все равно не успеет дописать свой роман. Ему предстояло возвращение в Вермонт, а кореянка, как это рисовалось Дэнни, скорее всего, вернется в Сеул.

Хирург Кьюнг поцеловал жену и дочь и с легким сердцем отправился на конгресс в Чикаго. Все выглядело так, словно Юн просто снимала комнату в доме повара, где жил его сын со своей любовницей и восьмилетний внук. Пока длился этот спектакль, И Ин несколько раз подходила к Дэнни сзади, прижималась к нему и целовала в затылок. День был теплым, вся одежда писателя состояла из джинсов и футболки, и потому он ощущал не только шелк пижамы И Ин, но и ее упругое тело. Дэнни не знал, каково Юн видеть эти нежные объятия. Возможно, И Ин и повар сообщили корейской прелюбодейке о своем замысле.

Малышка Су оказалась настоящим сокровищем.

— Вы надеваете ей подгузники? — спросил у хирурга Дэнни, вспомнив Джо, когда тому было два года.

— Дорогой, девочки приучаются проситься на горшок раньше мальчиков, — сказала ему И Ин.

Он сразу заметил упор, сделанный китаянкой на слове «дорогой», но повар и Юн только рассмеялись. Наверное, Юн тоже обрадовалась, что отношения с ее преподавателем нашли такое естественное и гармоничное завершение. (Разве здесь еще требовались какие-то дополнительные объяснения?)

Дни, пока корейский врач был на чикагском конгрессе, прошли сравнительно легко. Джо воочию убедился, насколько невинны и беспечны двухлетние дети. Они ничего не знают об опасностях на дорогах, но готовы поверить в ангелов, падающих с неба. Малютка Су была готова поверить во что угодно.

Ароматная ночная сорочка, засунутая Юн под подушку, оказалась бежевой. Дэнни улучил момент и вернул сорочку кореянке. Теперь в спальне не осталось ни одного следа ее присутствия. Юн спала вместе с малышкой в своей рабочей комнате, обе прекрасно умещались на односпальной кровати. Дэнни предложил, чтобы она укладывала девочку в другой комнате. (Там ночевал хирург, когда вернулся с конгресса. Дэнни заметил, что супруги почему-то спали врозь.)

— Маленькие дети не должны спать без присмотра, — возразила Юн.

Дэнни стало понятно любопытство, с каким Юн смотрела на Джо. Вовсе не праздное любопытство бездетной женщины, как ему казалось. Кореянка мысленно прикидывала, какой будет ее дочь в этом возрасте.

(Все остальное, включая и странный сюжет романа Юн, так и осталось для Дэнни неразгаданным.)

После возвращения с конгресса хирург Кьюнг день или два провел в доме на Корт-стрит, а затем вместе с малышкой Су улетел в Сеул. К моменту их отъезда Юн уже подыскала себе новое жилье. На следующий семестр она записалась к другому преподавателю. Завершила ли она свой запутанный роман — писателя Дэнни Эйнджела это уже не интересовало. Не интересовал его и дальнейший успех (или неуспех) ее литературной карьеры. Во всяком случае, за время пребывания в Айова-Сити Юн показала себя успешной сочинительницей.