Александр Торик - DIMOH. Сказка для детей от 14 до 104 лет

– Ты что, не в курсе? – удивился старший Рыжок. – Ты разве ещё не понял, где ты находишься и кто такие эти Вестник и Тофик?

– Ну, как... В Терминале переходном каком-то... Вестник – это, типа, охранник мой и сопровождающий, а Тофик – менеджер какой-то терминальский, разводчик, блин...

– Ясно! А слова-то что означают, что тебе этот схимник Афанасий дал, ты хоть знаешь?

– Нет! Типа, заклинание какое-то, Афанасий сказал – призыв! Главное ведь, работает! А что такое «схимник»?

– Схимник, Дима, – это монах христианский, православный, высшая ступень монашеского пострига. А призыв этот называется «молитвой Иисусовой»: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя»! Только он тебе эту молитву дал на греческом: «Кирие, Ису Христэ, элейсон мэ»! Я даже догадываюсь почему – времени у него не было тебе краткий курс «Катехизиса» читать, да и веры у тебя ещё не было, мог не воспринять ничего. Ну а теперь здесь, в Аду, да ещё самостоятельно в силе этой молитвы убедившись, тебе уже ничего не мешает всё по полочкам в голове разложить.

– Что значит «в Аду»? Это что – Ад? Терминал – это тот самый Ад?

– Терминал – это вход в него. Так называемые «залы презентаций». По-церковному их называют «мытарства», то есть «таможни». А так называемый основной уровень – это и есть сам Ад во всём его многообразии. Где мы с тобой, собственно, сейчас и находимся. И это ещё не самое худшее место.

– Подожди, значит, Вестник – это...

– Вестник по-гречески – Ангел! Твой Вестник – это твой Ангел Хранитель! А «менеджер» – просто бес или демон, дьявол, много у них есть всяких названий. «Дер тойфель», кстати, по-немецки – чёрт. Отсюда и «Тофик».

– Подожди, папа! У меня сейчас голова лопнет! Значит, если есть Ангелы, бесы и Ад, то должен быть Рай?

– А ты был в Верхнем Городе?

– Нет! Только на Смотровой Площадке, времени не было. Так значит, Верхний Город – это и есть...

– Рай! Ты правильно мыслишь, сын.

– Но тогда, значит, должен существовать и Бог?

– Бог существует, сын. Иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Сложи два и два и получишь четыре.

– Ох, ни ф... ничего ж себе дела!

– Да, сын. Именно так.

– Пап! А откуда ты всё это знаешь: про Бога, про схимников, про молитву Иисусову, про Терминал? Ты ещё в той жизни это всё узнал или уже здесь во всём разобрался?

– Самое обидное, сын, что всё это я узнал ещё в земной жизни, причём достаточно давно, в середине девяностых. Тогда как раз церкви открывались в большом количестве, духовную литературу стали издавать, многие начали к вере приходить. Ну, и я тоже, я ведь всегда жадным был до новой информации, начал православные книжки читать, окрестился, в церковь стал захаживать, со священниками неоднократно разговаривал. Даже три недели в одном монастыре мужском прожил, паломником. Одним словом – воцерковлялся.

– Как же ты тогда здесь, в Аду, оказался? Ты разве не знал, что делать, чтобы в Рай попасть?

– В том-то и беда моя, сын, что знал. Только знание моё оказалось бесплодным.

– Что значит – бесплодным? Я не понял, пап!

– Это значит, что в наше время (теперь уже в ваше) понять головой, что Бог существует – несложно. Надо только подумать немного и сопоставить всю информацию, которая стала доступна. В принципе, я ещё в Энергетическом институте, где мы с Ларисой, мамой твоей, вместе учились, уже понимал, что не может быть того, чтобы у Вселенной не было Творца. Уж больно всё в ней разумно организовано. Сверхразумно. Да и третий закон термодинамики фактически о наличии Бога свидетельствует.

– Какой закон? Физики, что-ли?

– Закон энтропии. Ну, чтобы тебе на пальцах объяснить, это будет звучать так: частицы материи, из которой состоит мир, сами по себе не сложатся ни в какую организованную структуру, если их кто-то в неё не сложит, а будут находиться в хаосе. Иначе говоря, если высыпать из грузовика кузов кирпичей, то сами кирпичи в форме дома не сложатся, а высыплются беспорядочной кучей. И, если ты видишь сложенный из этих кирпичей дом, это значит, что кто-то эти кирпичи из кучи взял и построил этот самый дом, да ещё и проект предварительно придумал. Так вот этот Кто-то и есть Бог. Теперь понял?

– Понял! Оказывается, всё так просто! Отчего же тогда столько неверующих?

– Сын, неверующих на самом деле мало. Все во что-нибудь веруют. Одни – в Бога, другие – в то, что Его нет, третьи свою какую-нибудь веру придумывают, чтобы удобней было жить в своё удовольствие, последних, наверное, больше всего. Дело в том, что истину о том, как всё в этом мире устроено – про Бога, про Рай, про Ад – только одна вера правильно излагает – Православное Христианство. Я в этом теперь на собственном опыте убедился. Всё, о чём в православной литературе читал, теперь сам увидел и на себе познал. Только поздно. Не повторяй мою ошибку, сын! Раз уж тебе такой уникальный случай Бог предоставил.

– Какую ошибку, папа?

– Да ту, что, познакомившись с Истиной, я в последствии этим знакомством пренебрёг. Хотелось жить в своё удовольствие, как говорят – «по кайфу»! А вот тут-то вера начинает мешать, приходится делать выбор – жить «по кайфу» или «по вере». Совместить это невозможно. Тогда я и выбрал кайф, а вот он теперь – результат моего выбора, – Димкин отец окинул взглядом окружающие стены пещеры. – Слава Богу, что я ещё здесь, а не там, внизу! – он указал пальцем на узкую щель выхода из пещеры, сквозь которую доносился жуткий вой котлована.

– Папа! Но, придя в Терминал, ты разве не мог пройти мимо всех этих «залов презентаций» и выйти туда, где Бог?

– Здесь невозможно не попасть в рабство той страсти, которой ты служил в земной жизни и от которой стал зависим. Освободиться от неё можно только пока ты ещё там. Когда ты уже здесь, твоя главная греховная страсть сама делает за тебя выбор, и ты не можешь этому противостоять.

– Интересно, а эта мерзкая гадина всё ещё там меня караулит? – озадачился Димон.

– Сейчас глянем, – Рыжок-старший поднялся с песка на полу, – вроде бы её нет, наверное, улетела! – сказал он, осторожно выглянув наружу.

В то же мгновенье щупальца притаившегося вне зоны видимости чудовища, словно петлёй стального каната, прочно охватили его босую ногу и сильным рывком поволокли наружу.

– Дима! Молись скорей, прошу тебя, сын, спаси меня! – закричал отец, из последних сил цепляясь руками и оставшейся свободной ногой за камни у выхода.

– Сейчас! Кирие Ису Хрис... Господи! Иисусе Христе! Помилуй меня и моего папу! Господи! Помоги! Ангел Хранитель мой! Помоги нам! – из глубины души закричал Димка, встав на колени.

Вспышка такого яркого света озарила пещеру, что Димке пришлось зажмуриться. Но даже сквозь прищуренные глаза он увидел, как страшная щупальца, словно ужаленная, соскользнула с ноги его отца и исчезла. Рыжок-старший рухнул на песок и, задыхаясь, тут же отполз подальше от опасной зоны у входа.