Джеймс Баллард - Суперканны

Я почувствовал, как Джейн напряглась и крепче вцепилась в баранку. Левое переднее колесо заскрежетало о бордюрный камень, но я гнул свое.

— А психологические проблемы? Без них же не обходится?

— Их тут очень мало, — Пенроуз ухватился за спинку сиденья Джейн, намеренно выставляя напоказ свои обгрызенные ногти. И в ту же минуту лицо его напряглось, мощные кости скул и челюстей проступили сквозь все ужимки и гримасы, и в чертах его проглянуло странное выражение — смесь агрессии и неуверенности. — Мало, но есть. Достаточно, чтобы мне было интересно работать. А вообще-то люди здесь счастливы и довольны.

— И вас это огорчает.

— С какой стати? Я же здесь для того, чтобы помочь им реализовать себя. — Пенроуз подмигнул Джейн в зеркало заднего вида. — Вы даже не догадываетесь, как это просто. Сначала сделайте так, чтобы ваш рабочий кабинет стал вашим домом — настоящим домом.

— А квартиры и коттеджи? — Джейн указала на группку вилл в стиле пуэбло. — Это тогда что такое?

— Станции обслуживания, где люди спят и совершают омовения. Человеческое тело — это послушный работяга, его нужно кормить и чистить, а еще — давать ему в меру сексуальной свободы, для разрядки. Во главу угла мы поставили рабочее место как ключевую психологическую зону. У менеджеров среднего звена есть собственные ванные. Даже для секретарши в уединенном алькове предусмотрена софа, где она может прилечь и помечтать о любовнике, обзавестись которым ей никогда не хватит энергии.

Мы ехали вдоль берега большого декоративного озера — в овале зеркально-гладкой воды отражались соседние горы, напомнившие мне Женевское озеро со старым зданием Лиги наций — еще одна попытка выстроить царство святых. Жилые многоквартирные дома выстроились вдоль берега, специальные карнизы защищали балконы от ветра и солнца. Джейн сбросила скорость и попыталась отыскать за окнами хоть одного бездельничающего обитателя.

— Каждый пятый из наших работников живет в «Эдем-Олимпии», — сообщил Пенроуз. — Руководители низшего и среднего звена — в квартирах и таун-хаусах, старший персонал — в отдельных коттеджах, куда вы и направляетесь. Лесопарк смягчает воздействие на психику всей этой стали и бетона. Людей привлекают дополнительные удобства — к их услугам яхты, водные лыжи, теннис, баскетбол и этот бодибилдинг, что так по душе французам…

— А вам? — не удержалась Джейн.

— Мне?.. — Пенроуз уперся своими ладонями-лопатами в крышу и лениво повел плечами. — Я предпочитаю упражнения для ума. А вы, Джейн, занимаетесь спортом?

— Нет.

— Сквош, аэробика, ролики?

— Есть и другие способы повысить потоотделение.

— Бридж? Тут полно картежников, ярых, но не очень опытных; вы вполне можете составить состояние на выигрышах.

— Извините, но у нас есть дела поинтереснее.

— Любопытно… — Пенроуз наклонился вперед — так близко к Джейн, что, казалось, он обнюхивает ее шею. — Расскажите-ка мне об этом.

— Ну… — лицо Джейн было абсолютно непроницаемым, — обмен женами, новейшие амфетамины, детская порнография. Что мы еще любим, Пол?

Пенроуз осел, добродушно фыркнув. Я обратил внимание, что он все время поглядывает на соседнее, пустое, сиденье. В машине был и четвертый пассажир: тень доктора, побежденного ухоженными подъездными дорожками и офисными зданиями с непрозрачными стеклянными стенами. Мне пришло в голову, что Гринвуд перенес тяжелую психическую травму, вероятно, правда, никак не связанную с «Эдем-Олимпией».

Рядом с жилыми домами расположился торговый комплекс — подведенная под крышу рыночная площадь с неимоверным числом бутиков, кондитерских, косметических салонов. Блестя на солнце, ряды супермаркетных тележек ждали покупателей, которые появятся лишь с наступлением темноты. Нимало не утратив самоуверенности, Пенроуз махнул рукой в сторону скучающих кассирш.

— Грасс и Ле-Канне не так далеко, но здесь у вас все под рукой. Все что душе угодно — спортивный инвентарь, видеопрокат, «Нью-йоркское книжное обозрение»…

— Разве здесь нет интернет-торговли?

— Есть. Но люди предпочитают являться в храм. Хождение по магазинам — это последний фольклорный обряд, который способствует созданию социума… Вместе с транспортными пробками и очередями в аэропортах. В «Эдем-Олимпии» есть собственная телестанция — местные новости, новые товары в супермаркете…

— А фильмы для взрослых?

Наконец-то Джейн, казалось, проявила какой-то интерес, но Пенроуз ее уже не слушал. Его внимание привлекла троица сенегальцев — торговцев бижутерией, бродивших между пустыми столиками кафе в цветастых плащах, выцветших от солнца. Их темные лица — чуть ли не самые черные в черной Африке — отливали каким-то серебристым блеском, словно одна из местных биотехнологических фирм преобразовала их гены в соответствии с требованиями века электронной почты и «интелсата» {13} 13 «Интелсат» — название серии спутников, используемых главным образом как средства связи. . Какие-то уловки пополам с везением помогли им просочиться мимо охраны — и все для того, чтобы продавать свои побрякушки в безлюдном, как оказалось, мире.

Мы остановились перед светофором, и Пенроуз, достав мобильный телефон, сделал вид, будто набирает номер. Он впился глазами в торговцев, но старший из этой троицы, вежливый старик, не обращая внимания на психиатра, принялся трясти своими браслетами перед Джейн, мучая ее своей смиренной улыбкой.

У меня возникло сильное желание купить что-нибудь — хотя бы для того, чтобы досадить Пенроузу. Но тут загорелся зеленый.

— А как насчет преступности? — спросил я. — Такое ощущение, что с безопасностью тут… несколько не того.

— Безопасность здесь на высшем уровне. Или должна быть на высшем. — Пенроуз принялся разглаживать помятые лацканы своего пиджака — следствие непроизвольных проявлений его пылкого темперамента. — У нас собственная полиция. Очень тактичная и действенная — до тех пор, пока в ней нет нужды… Эти коробейники проникают всюду. Странным образом прогресс обходит их стороной. Выройте вокруг Монпарнасской башни {14} 14 Монпарнасская башня — отель-небоскреб в Париже. ров глубиной сто футов — они через пять минут будут на ее крыше.

— А что в этом страшного?

— В том смысле, какой вы имеете в виду, — ничего. Хотя напоминание о непредсказуемом внешнем мире, конечно, действует на нервы.

— Опавший лист? Внезапный ливень? Птичий помет на рукаве?

— Да, что-то вроде этого. — Пенроуз заставил себя успокоиться, обхватив руками свою мощную грудную клетку. — Кстати, расизмом здесь и не пахнет. У нас тут кого только нет — американцы, французы, японцы. Даже русские и восточноевропейцы.