Тим Дорси - Не будите спящего спинорога

Серж не замедлил внести в список срочных дел: «Не воспринимать демократию как должное!»

Другие новости, другие дела. Наконец Серж решил, что он в курсе основных событий в мире, сделал погромче и отправился на кухню, готовить завтрак для гурмана. Перевернув омлет, взглянул на часы.

— Упс!

Серж сорвал с головы поварской колпак, выбежал на темную улицу и остановился посреди газона.

Из-за угла вслед за светом фар медленно появился пикап. Серж расставил ноги и слегка присел. Из окна пикапа выплыла газета. Серж поймал ее на лету и бегом вернулся в дом. Тут же расстелил газету на полу и внимательно прочитал, помечая все важное маркерами.

Затем принял душ и тщательно очистил кожу натуральной пемзой. Согласно его собственной теории, умственная деятельность большинства людей заторможена из-за забитости пор. Посему каждое утро Серж старательно приводил свою кожу в рабочее состояние. Ублажив поры, Серж выключил холодную воду и простоял под дымящимися струями сколько мог вытерпеть. Едва не закричав, он выключил горячую воду и пустил холодную, под которой простоял по секундной стрелке ровно шестьдесят секунд. Потом выключил душ и выскочил из ванны, победно продырявив воздух кулаками. К новому дню готов!

— Не хочешь струдель? — спросила Марта.

— Опаздываю, — ответил Джим, перелистывая газету.

— А читать про спорт времени хватает. Джим мудро промолчал.

— Дэбби, струдель? Нет ответа.

— Давай мне, мам, — сказал Мелвин.

— Хорошо, только съешь в машине.

Марта поцеловала Джима, схватила ключи и стульчик Николь и выдворила детей из кухни. Джим снова уткнулся в газету.

— Буду читать про спорт, сколько хочу.

— Я все слышала! — крикнула Марта от двери.

— Я тебя люблю!

— Я тебя тоже!

Свидетелем тщательно контролируемого бедлама, какой возникает всегда, если мать загружает в машину троих детей, стал Серж, который в этот момент произносил ободряющую речь цветам на веранде. Серж вспомнил, что пора поднимать собственных чад.

Он вернулся в дом и медленно отворил дверь в спальню Коулмэна. Коулмэн лежал в трусах поверх одеяла; из открытого рта блестящей струйкой стекала слюна и скапливалась на подушке.

Серж тихо закрыл дверь.

— Пожалуй, с заявлением в клуб интеллектуалов стоит повременить.

Проверил, как там Шэрон. Тоже в отключке, храпит как байкер. Серж наклонился к ее уху и издал жужжащий звук. Шэрон во сне замахала рукой. Серж наклонился ниже и снова зажужжал. Шэрон приоткрыла глаз.

— Козел!

Она перекатилась на другой бок и накрыла голову подушкой.

Серж пошел в туалет.

— Смываю твой кокс! — И ударил по рычагу.

Шэрон мигом выскочила из постели. Коулмэн, который умудрился услышать про кокаин во сне и через стену, подбежал к двери туалета одновременно с Шэрон. Они столкнулись и упали.

— Шучу, — сказал Серж. — Знаете, ребята, может, пора завязывать?.. Так, шальная мыслишка.

Серж целеустремленно двинулся к кухонному столу. Шэрон и Коулмэн, зевая, пошли следом. Серж сел, взял в руки планшет и принялся любовно редактировать свои «срочные дела»: «Найти первое издание „Островов в океане“, надеть обложку. Посмотреть университетский микрофильм „Мерфи-серфер“ (легенда или неудачник?). Купить: б/у 21-миллиметровый широкоугольный объектив с поляризационным фильтром для портретов в стиле Дианы Арбус. Фотографировать необычных, интересных людей, которых встречаешь на автобусных остановках и в библиотеках (каждый уникален, у каждого своя история!). Поменять партийную принадлежность. Соорудить для веранды адирондакское кресло, как на той акварели. Факультативно (если позволит время): взять напрокат радар для подземных исследований, чтобы обнаружить в Ибор-Сити сеть секретных туннелей, которые служили мафии для побегов».

— На хрена тебе этот планшет? — поинтересовалась Шэрон.

— Если не представлять, чего хочешь достичь, никогда ничего не достигнешь.

— Большей ерунды в жизни не слышала!

— Что сегодня будешь делать?

Шэрон прикурила «Мальборо» и бросила зажигалку на стол.

— Не знаю.

Серж услышал, как по стеклу ударяется столовый прибор. Он повернулся: Коулмэн ложкой выедал из банки арахисовое масло.

— Может, лучше сделать тебе омлет? — спросил Серж. — Поджарю мигом. Нет, правда никаких проблем!

— А в омлет кладут арахисовое масло?

— Обычно вкуснее без.

— Тогда не надо.

Серж повернулся к Шэрон.

— Шэрон, омлет?

Шэрон втирала в десны кокаин.

— Прости, запамятовал, — сказал Серж. — Ты же на кокаиновой диете.

На улице два десятка автомобилей один за другим пятясь выезжали на дорогу и срывались с места, словно эскадрон бомбардировщиков из британского ангара.

Серж подтрусил к «барракуде», выправляя из брюк тропическую рубашку, чтобы не было видно пистолета.

Со ступенек дома напротив сбежал Джим Дэйвенпорт с портфелем и направился к своей машине, «сатурну» девяносто второго года выпуска.

Серж помахал ему.

— Нас ждут великие дела?

— Еще какие! — сказал Джим. — А вас?

Серж проверил, лежит ли в переднем кармане запасная обойма.

— А, сплошная рутина…

Они снова помахали друг другу, сели каждый в свою машину и тронулись в противоположных направлениях.

Джим успешно миновал все утренние пробки, слушая местных диджеев. Отвязные радиомены придумали поразительно оригинальный розыгрыш: переоделись в заключенных и бегали по районам, стуча в двери и упрашивая жильцов распилить им наручники.

Джим приехал на работу рано. Он служил в «Аполлон консалтинг» уже одиннадцатый год. К десятилетнему юбилею ему предложили в подарок на выбор перочинный нож или зажим для денег (Джим выбрал нож). Джиму нравилось разнообразие в работе. Каждую неделю — новый офис, новая компания, новый город. Джим просматривал бухгалтерию, наблюдал за менеджментом, беседовал с работниками и писал великолепные отчеты, которые помогали компании закрывать убыточные филиалы и сокращать непомерно распухшие штаты.

Джим быстро ориентировался в незнакомой обстановке и легко находил помехи на производстве, бездарные маркетинговые кампании и сотрудников, присутствие которых разъедало коллектив, как раковая опухоль. Но самое главное — он умел анализировать нематериальное, причем без всякого компьютерного моделирования и хронометража. В мозг Джима была как будто встроена сверхчувствительная эмоциональная антенна с большим коэффициентом усиления. Он улавливал настроение всех людей на рабочем месте и составлял-целостную картину. Со временем он обнаружил, что атмосфера в любой компании живет-колышется, как некий желеобразный организм. У этого организма постепенно складывается ярко выраженный характер: жизнерадостный и оптимистичный — или маниакально-депрессивный. Компании бывают легкомысленные и осторожные, приторно-сладкие и оробевшие.