Тим Дорси - Не будите спящего спинорога

— Ты подумал неправильно. — Махоуни задумчиво заглянул за ограду левого поля. — Что скажешь?

Детектив вытащил из кармана блокнот. Оттуда же выпало несколько беретиков. Сержант некоторое время смотрел, как они валяются на земле, потом перевел взгляд на Махоуни.

— Я лечусь.

— Я помню времена, когда от этого не лечили.

— Я помню, когда это не называли болезнью. Это называли хобби.

— Мир меняется.

— Мэр закрывает все хобби-магазины. Махоуни посмотрел на зону питчера.

— Мерзкий, жалкий подонок!

— Господи помилуй, из-за обычных беретиков!..

— Я про убийцу.

— А-а…

Радио в машине Махоуни затрещало.

— Махоуни! Выходи на связь!

Махоуни просунул руку в окно и схватил микрофон.

— Слушаю.

— Где ты пропадаешь? — спросил лейтенант Ингерсол. — Все утро до тебя пытаюсь достучаться.

— Сэр, на месте преступления я обнаружил зажигалку Сержа с Суперкубка, а теперь обследую другое место преступления. Мне кажется…

— Что я говорил тебе о Серже? Ты должен заниматься Макгро. Местные пусть сами с ним разбираются! Это вне твоей юрисдикции!..

— Вы пропадаете! Вас не слышно.

— Опять ты дуришь мне голову! — заорал Ингерсол. — Сейчас же бросай заниматься Сержем! Ты превышаешь полномочия!..

Махоуни выключил радио.

В дом номер 867 по улице Спинорога постучали. Дверь открыл Серж в поварском колпаке. Он жевал сандвич с куриным салатом.

Стучал Джим Дэйвенпорт.

— О, Джим! Как дела, дружище? Джим с обеспокоенным видом вошел.

— Я должен с тобой кое о чем поговорить.

— Сандвич? — предложил Серж, демонстрируя Джиму свой, частично съеденный.

— Нет, спасибо. Я…

— С куриным салатом, — сказал Серж, выразительно шевеля бровями.

— Послушай, я хочу поговорить о нашем двойном свидании. Марта не…

— Мой фирменный рецепт, — оборвал его Серж. — Кусай. Если не понравится, не ешь.

— Нет, я…

Серж разорвал сандвич пополам, вручил половинку Джиму и вышел из комнаты.

Джим смущенно оглядел комнату и увидел на диване Коулмэна, который ковырялся у себя в пупке.

Вернулся Серж с большой миской и лопаткой, что-то перемешивая.

— Итак, берем сверххрустящую курятину по-кентуккийски. Извлекаем кости, режем на мелкие кусочки. Потом смешиваем с майонезом и — секретный ингредиент, который делает блюдо незабываемым, — кешью!

— Серж, я должен тебе что-то сказать. — Джим рассеянно укусил сандвич. — Я зашел, чтобы… — Он остановился и посмотрел на сандвич. — Слушай, а неплохо!

Серж указал на диван.

— Садись!

— Я ненадолго.

Серж сел и включил телевизор пультом.

— Садись. А то обижусь.

Джим осторожно присел на краешек дивана. Серж переключился на Ти-би-эс, где как раз показывали фильм «Избавление».

— Серж, послушай…

— Обожаю «Избавление»! Я сделаю тебе сандвич, досмотрим вместе. Прекрасный фильм для скрепления дружеских уз.

— Серж…

— Ш-ш-ш! — сказал Серж. — Как раз сцена с Недом Битти. Каждый раз хохочу — не могу.

— Черт возьми, Серж, надо поговорить! Серж выключил телевизор.

— Господи, Джим, прости. Я и не думал, что это так важно! Что случилось?

— Мелвин…

Серж быстро встал.

— Что с Мелвином? Что с ним?

— Мелвин в порядке… Серж снова сел.

— Ф-фух! Ты меня до инфаркта доведешь. Он славный мальчуган.

— Это да.

— Ты должен им гордиться.

— Горжусь.

— Слушай сюда, Джим. У тебя классный сын. Я бы сам хотел такого, но как-то все не складывается. Скажи мне, в чем проблема, и я сделаю все, чтобы тебе помочь. Только скажи. Что угодно.

Джим заколебался и опустил глаза. Серж положил руку на плечо Джиму.

— В чем дело, Джим? Доверься мне. Джим поднял глаза.

— Марта решила… Мы решили, что не можем пойти на свидание.

— Понял.

— И вообще мы бы хотели, чтобы ты больше к нам не заходил…

Серж поднялся и подошел к окну. Положил сандвич на подоконник. Молча посмотрел на улицу, засунув руки в карманы. Пели птицы. Серж взял сандвич и укусил.

— Мне это очень неприятно, — продолжал Джим. — Но у нас дети, а у тебя… такой образ жизни…

Серж повернулся и снова сел на диван. Положил Джиму руку на плечу.

— Значит, такое ваше мнение?

— Да, такое наше мнение.

Серж укусил сандвич и кивнул, потом присел на кофейный столик перед Джимом.

— Знаешь, Джим, Марта прекрасная женщина. Тебе очень повезло.

— Спасибо.

— И она замечательная мать.

— Я знаю.

— А мать должна поступать так, как велит ей материнский долг. Иначе она плохая мать.

— Согласен.

— Так что я все понимаю. Я не буду вас беспокоить.

— Серж, надеюсь, ты не…

— Нет, нет. — Серж поднял руку, останавливая Джима. — Не объясняй. Семья на первом месте.

Входная дверь распахнулась и ударилась в стену. В проеме возник силуэт Шэрон, высвеченный солнцем: расставленные ноги, руки на бедрах, как у суперменши. На ней были ковбойские сапоги, темные очки, обтягивающие штаны и топ. Без лифчика. Светлые кудри беспорядочно разметались. Шэрон была вне себя, что выглядело очень сексуально.

— Где этот придурок Коулмэн? Ну погоди, вонючка, я до тебя доберусь!

— Шэрон! — окрикнул ее Серж. — У нас гость!

Джим встал и протянул руку для пожатия. Шэрон посмотрела на нее как на какашку. Потом прошла мимо, стряхивая пепел от сигареты на пол.

— Что за придурок?

— Шэрон! — возмутился Серж. — Это наш сосед! Где твои манеры!

— Насрать на манеры! И насрать на него! — Шэрон обратилась ко всем присутствующим: — В этом сортире вообще есть чего выпить?

Серж сорвал с нее очки и бросил в стену.

— Ты что! Это были мои любимые! — Она ткнула ему в руку горящим концом сигареты.

— А-а-а-а-ау! — завопил Серж, глянул на ожог и тыльной стороной ладони заехал Шэрон по лицу, так что та вылетела на кухню. Шэрон встала и дала ответную пощечину. Завязалась драка. Опрокинулся стул. Шэрон вырвалась, Серж бросился вдогонку. Она схватилась за люстру и запустила ее назад, попав Сержу прямо по лбу.

— О-о-о-оу! — Серж споткнулся. Шэрон потянулась к колоде для рубки мяса. Серж достал какую-то кухонную принадлежность из керамической вазы-петуха. Шэрон вытащила из колоды мясницкий топор и развернулась, но Серж стукнул ее по макушке половником.

— Ой! — Она уронила топор и обеими руками схватилась за голову.

— Тебе конец! — прошипел Серж.

— Ой, блин! — Шэрон убежала по коридору в спальню и захлопнула за собой дверь.

Серж спокойно прошел за ней и пинком ноги открыл дверь.

Раздались ругательства, сильнейший грохот и женский крик. Что-то разбилось.

Джим тревожно посмотрел на Коулмэна и указал на коридор.

— Может, их как-то разнять?

— По-моему, они хотят побыть вдвоем.

— Что?

— Послушай, — сказал Коулмэн.

Джим прислушался. За стенкой все еще ругались и кричали. Но постепенно в шуме проявился смутно знакомый скрип пружин.