Мануэль Пуиг - Предательство Риты Хейворт

Скажу тебе то, что никому не хотел рассказывать: перед отъездом Ад елы в Ла-Плату произошел очень неприятный случай. Она уехала во вторник, а за день до этого, в воскресенье, я пошел после обеда в клуб играть в баскский мяч, и когда вернулся, Мита разговаривала с Аделой, они лежали на кровати, и я решил послушать, о чем они говорят. Я тихонько подошел во дворе к окну, хотел посмотреть, не спят ли они, боялся их разбудить, но они разговаривали. Ад ел а говорила, что зря Мита отдает мне жалованье, понимаешь? – что, мол, она сама зарабатывает эти деньги и не обязана отдавать мне все, ну можно половину, не больше, на расходы по дому. Вот сукина дочь! Сам знаешь: в хорошие времена я разрешал Мите каждый месяц посылать матери из жалованья сколько она хочет, но я не виноват, что мне теперь не везет, и последнее время Мита отдавала жалованье целиком.

Ты скажешь, что зря я обращаю внимание на эту чертову куклу, но Мита должна была осадить ее и послать подальше, а она рта не раскрыла, слушала и вроде как соглашалась. Я не сказал Мите, что подслушивал, но она, кажется, поняла, видит, что я хожу какой-то странный, только я не стану требовать объяснений, еще чего. Вдобавок Адела сказала, что зря я дал три песо монахине, которая в то утро зашла к нам и просила деньги на бедных, – да она просто сукина дочь, не верит ни в Бога, ни в черта. Думаю, я сделал верный выбор, рассудительнее и толковее Миты я в жизни женщины не встречал, но она должна была не так ответить этой гадюке, которая доводится ей сестрой. Лучше Миты никого на свете нет, тебе не кажется?

Хорошо бы ты ответил мне поскорее, написал о своих похождениях и посоветовал, что мне делать со всей этой историей. Ты скажешь, что, мол, за каким чертом я лезу к тебе с моими проблемами. Что касается Эк-торсито, то Мита уже готовит его на будущий год в школу, с семи лет можно отдавать прямо в первый класс, так что Мита учит его всему, что проходят в детском саду. Вот когда мой пойдет в школу, надеюсь, я сделаю все, лишь бы он учился, даже если придется выйти на улицу и грабить людей, и чтобы специальность получил, может, потом он будет смотреть на отца свысока, некоторые дети платят черной неблагодарностью, но это не важно, лишь бы он не надрывался, как его отец, честно, Хайме, врагу не пожелаю таких мытарств, ведь я пробиваюсь в жизни одними локтями, безоружный.

Мита без конца говорит, чтобы мы поехали в Ла-Плату и я устроился на какую-нибудь службу, а по вечерам учился, закончил среднюю школу и поступил на адвоката, я ведь всегда этого хотел, но я не позволю ей прозябать в родительском доме, не согласен жить из милости в чужом углу на нищенское жалованье и ждать диплома почти семь лет. Нет, только не это, не допущу, чтобы лучшие ее годы прошли в лишениях, я и родителям обещал, что дам ей все необходимое. Да и не время теперь учиться, мой поезд уже ушел. Жаль, что я бросил школу в пятнадцать лет, и как ты мог на такое решиться? Если тебе понадобился помощник на фабрике, подыскал бы надежного парня, ну зачем ты забрал меня из школы лишь потому, что тебе нужен был свой человек? Нет, Хайме, я никогда не понимал – как ты мог забрать меня из школы и даже не дал мне вооружиться, приготовиться к жизненной борьбе. А потом ни с того ни с сего продал фабрику и уехал в Буэнос-Айрес. Конечно, ты сам себе хозяин, всегда делал по-своему.

Ладно, кто старое помянет, тому глаз вон, теперь поздно, ничего не исправишь. Но меня бесит твое долгое молчание, написал бы хоть ради Экторсито, он все спрашивает о папе и не прошла ли у мамы головная боль. Бедняжка ведет себя куда лучше отца, мы с ним не знаем хлопот. Теперь придется выложить уйму денег на марки, чтобы отправить это письмо, бесконечное, как мытарства бедняка. Только зачем тратиться, если ты все равно не ответишь, как на прошлое письмо? Не знаю, зачем я тебе пишу, тебе нет до меня никакого дела и никогда, думаю, не было, Хайме, я сегодня не в духе и, наверное, не стану посылать письмо, не хочу тебя огорчать, у тебя свои заботы с больной женой. Просто я хотел рассказать о своих делах, хоть они и не ладятся, – ты не ждешь моего письма? тебе плевать на мои дела? правда? Ты же, не моргнув глазом, забрал меня из школы, я тебе этого не прощу, после ты все равно закрыл фабрику, а я остался ни с чем, я все убеждаю себя, что ты – мой старший брат, что, кроме тебя, у меня никого не осталось и ты, наверное, знал, почему так поступаешь, но, сколько ни силюсь, не могу тебя простить, Хайме, не могу, будь проклят твой эгоизм и все эти шлюхи, за которыми ты таскаешься. Я выброшу это письмо в мусорный ящик, для тебя не стану тратить и сентаво на марку.

В аргентинской школе применяется десятибалльная система оценок

Преддверие ада, куда, по представлениям католиков, отправляются души младенцев, умерших до крещения.

Уроженец, житель г. Кордовы или одноименной провинции в Аргентине.

«Да здравствует Святая Федерация!» – лозунг политической группировки федералистов, выступавших в 20-е годы XIX в. за предоставление широкой автономии аргентинским провинциям.

Объединенные провинции Ла-Платы – первое официальное название Аргентинской Республики после победы освободительной революции 1810 г.

Крепкая настойка из виноградных выжимок.

Под таким названием в свое время была опубликована на испанском языке «Палата № 6».