Ирина Волчок - Рассказы

Это как же понимать прикажете? Это что же такое получается? Любимая супруга Клавдия Васильевна станет такой, какой была двадцать пять лет назад, а он… Сергей Сергеевич вспомнил, какой была Клавочка двадцать пять лет тому назад, украдкой глянул в зеркало на стене и скрипнул зубами. Ну и предложеньице! Да и с талантами как-то не все ясно. Зачем домохозяйке, например, колоратурное сопрано? Или, скажем, дар живописца? Или, не к ночи будь помянуто, выдающиеся литературные способности? Да ведь она в момент хозяйство забросит и примется карьеру делать!

— Вот еще здоровье тоже, — задумчиво напомнил Волшебник. — У вашей любимой супруги Клавдии Васильевны артрит, остеохондроз, варикозное расширение вен, гастрит, сердце стало пошаливать — вы в курсе?

Ну и что? Сергей Сергеевич потер рукой грудь. У него тоже сердце пошаливает, особенно сейчас. Да и вообще болезней та еще коллекция. И со временем, надо полагать, меньше не станет. И как он будет чувствовать себя рядом с абсолютно здоровенькой любимой супругой Клавдией Васильевной? Ведь совсем возненавидит…

— Ну, может, хоть пустячок какой? — с надеждой спросил Волшебник. — Вот, например, духи. Таких духов больше нет ни у кого в мире. От их запаха улучшается настроение и цвет лица, проходит головная боль и бессонница.

— У всех? — с надеждой спросил Сергей Сергеевич.

— У владелицы, — виновато ответил Волшебник.

Они помолчали.

— Может, хотя бы цветы? — нерешительно спросил Волшебник. В руках у него оказался огромный букет роскошных белых роз. По комнате поплыл дивный аромат. — Смотрите, какие цветочки славные. Они будут стоять целый год. Не завянут и не потеряют аромата. А?

— Да ну их, — раздраженно буркнул Сергей Сергеевич. — Совершенно бесполезная вещь. Да и прецедент создавать незачем. Раз подаришь — потом всегда намекать будет: розы, мол, люблю…

— Что же делать-то? — огорчился Волшебник. — Я, кажется, уже все вам предлагал… Может быть, вы все-таки сами что-нибудь желаете?

— Да ничего я не желаю, кроме покоя, — рассердился Сергей Сергеевич. — Является тут, видите ли, неизвестно кто, чудеса какие-то сомнительные предлагает. Цветами какими-то подозрительными машет… И вертолет ваш, между прочим, прямо на чистом ковре стоит. А мы даже обувь в прихожей снимаем!

— Извините… — Волшебник оглянулся, рассеянно махнул рукой, и вертолет исчез. — Это так, голограмма. Для убедительности… Покой, я правильно понял?

— Правильно, — совсем уже сердито сказал Сергей Сергеевич. — Шли бы вы отсюда. Дайте мне покой наконец-то…

— Вообще-то это против правил, — заметил Волшебник. — Покой вы желаете для себя, а не для любимой супруги Клавдии Васильевны. Но, учитывая, что исполнение вашего желания в какой-то степени станет подарком и для нее, в виде исключения можно ваше желание и выполнить. Да будет так!

Волшебник исчез, как и не бывало его, а на Сергея Сергеевича снизошел невиданный, блаженный. Глубокий покой. В комнату без стука вошла его любимая супруга Клавдия Васильевна, но он даже не прикрикнул на нее за это. Клавдия Васильевна поэтому тут же осмелела настолько, что спросила:

— Кто-то заходил, Сергей Сергеевич? Что-то розами как изумительно пахнет…

Вместо того, чтобы поставить супругу на место, Сергей Сергеевич благодушно закрыл глаза и спокойно ответил:

— Да так, чудак один адресом ошибся. Ты иди, иди, займись чем-нибудь… Я посплю.

Любимая супруга Клавдия Васильевна на цыпочках вышла, тихо прикрыв дверь, а Сергей Сергеевич сладко зевнул и подумал: «Гусятницу ей подарю. Вещь глубокая, емкая. Пусть мне к праздничку гуся с капустой потушит».

Хорошая вещь — покой. Между прочим, если бы Волшебник спросил саму Клавдию Васильевну, она тоже попросила бы покоя. Потому что последние двадцать пять лет ни о чем другом просто не мечтала.