Дебби МАКОМБЕР - СВАТЫ

— Если вы такие хорошие друзья с мистером Пар­кером, как ты можешь использовать духи для папы Джона?

— Милый, мамы иногда делают это и без особых причин.

— Но ты ведешь себя так, будто этот вечер осо­бенный. Ты идешь куда-то с мистером Шеффером.

Дори положила руки на плечи сына и вниматель­но посмотрела на него. Он явно был недоволен, а в его голубых глазах мелькало напряжение.

— Тебе не нравится мистер Шеффер?

— Думаю, он нормальный.

— Но мне казалось, ты хорошо провел время, ког­да мы ездили к ним на ужин в понедельник.

— Это другое. С вами были мы с Джоном.

Дори знала, что Денни ужасно не нравится, что девушка из старших классов придет посидеть с ним. Он был в таком неудобном возрасте — слишком мал, чтобы оставлять его совсем одного, особенно на вечер, но достаточно вырос, чтобы отказываться от няни, особенно когда она была одной из его со­седей.

— Я рано приду домой, возможно, даже до того, как ты ляжешь спать, — пообещала Дори, взъеро­шивая его волосы.

— Но почему ты идешь туда, мам? — Денни не­терпеливо убрал ее руку. — Вот этого я не понимаю.

Дори не знала, как она может объяснить то, что и сама не совсем осознает. Она беспокоилась, что ее чувства к Гевину могут стать слишком сильны­ми. Том был страховкой. С ним не было страха, что она влюбится или ей причинят боль. Ведь каждый раз, когда она видела Гевина, ее чувства станови­лись все более запутанными. Она беспокоилась за него и Мелиссу. Что касается Гевина, в ту же ми­нуту, как он узнает, что она влюбилась в него, их отношениям придет конец. Он ясно дал ей понять, что не хочет никаких настоящих отношений. У него не было планов на повторную женитьбу, и, если она проявит какую-нибудь эмоциональную привязан­ность, он не замедлит отклонить ее так же, как и все остальные. О, она, возможно, может держаться за него какое-то время, как пыталась Лейни. Но Гевин не из тех, кого можно легко обмануть, да Дори и сама не была дурочкой.

Послышался дверной звонок, и в дом со стопкой книг вошла шестнадцатилетняя девочка, которая жила через улицу от них.

— Здравствуйте, миссис Робертсон.

— Привет, Джоди.

Краем глаза Дори заметила, что Денни сидит пе­ред телевизором. Его равнодушие не обмануло ее. Сын не был счастлив, что она встречается с Томом Шеффером, о чем сообщал ей неоднократно. Дори проигнорировала его и продолжала давать инструк­ции девушке:

— Телефонный номер ресторана на кухне. Я буду не поздно, в девять тридцать, максимум в десять.

Вновь ожил дверной звонок, и на этот раз отреа­гировал Денни. Он открыл дверь для Тома, который признательно улыбнулся, когда увидел Дори.

— Веди себя хорошо, — прошептала Дори и по­целовала сына в щеку.

Он вытер место, в которое она поцеловала, и про­верил ладонь — нет ли следов губной помады.

— Хорошо, — согласился он с легкой грустной улыбкой, рассчитанной на то, что на сердце мате­ри станет тяжело. — Но я не лягу, пока ты не при­дешь.

Он кинул на нее жалостливый взгляд потерянно­го щенка, его глаза кричали о несправедливости — ведь его оставляют на ненадежное попечение шест­надцатилетней девчонки. Ударение, конечно, дела­лось на слове «девчонка».

Если бы Дори тотчас же не ушла после разыгран­ной сцены, он, возможно, и победил бы в их мол­чаливой схватке, а она не могла допустить этого.

— Мы поговорим, когда я вернусь, — пообещала она.

Том, одетый в костюм, положил руку ей на та­лию, когда они выходили из дому.

— Какие-то проблемы с Денни?

Дори кинула внимательный взгляд через плечо. Она чувствовала себя виноватой и подавленной, хотя для этого не было причин. Сейчас она по­няла, каким образом Мелисса заставила Гевина чувствовать себя виноватым после того, как он пошел на встречу с Лейни. Неудивительно, что он был расстроен на следующий день. Никто из них не привык к подобному контролю со стороны де­тей. И ей это нравилось ничуть не больше, чем Гевину.

— Денни не рад, что с ним няня, — ответила она Тому, открыв ему лишь часть правды.

После такого ужасного пролога Дори подозре­вала, что результат вечера будет предрешен еще до его начала. Они поужинали и поговорили за кофе, по разговор продвигался с трудом, и, когда часы показали девять, Дори заставила себя не смотреть каждые пять минут на время. По дороге домой она почувствовала необходимость извиниться.

— Мне правда очень жаль...

Она замолчала, затем вспомнила, как часто ис­пользовала это слово Мелисса, и громко рассмея­лась.

— Что смешного? — Том, сбитый с толку, посмо­трел на нее.

— Это длинная история. У моего друга есть дочь, которая вставляет «правда» через каждое слово. И я поняла, что секунду назад сделала то же самое и...

— И тебе показалось, что это смешно.

— Точно.

Она все еще улыбалась, когда Том повернул на ее улицу. Ее лицо напряглось, и улыбка исчезла, когда она увидела машину, припаркованную впереди. Ма­шину Гевина. Она сжала руки в кулаки и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успо­коиться. Не надо было даже говорить, какого рода столкновение ожидает ее в доме.

Дори поблагодарила Тома за ужин так вежливо, как только могла, и извинилась за то, что не при­глашает его на кофе. Когда она открыла входную дверь, ее взгляд встретился с двумя парами осуж­дающих мужских глаз.

— Привет, Гевин, — весело сказала Дори. — Твое появление — приятный сюрприз.

— Дори. — Тон его был резким, и она поняла, что он был далеко не рад. — Ты хорошо провела время?

— Просто прекрасно, — солгала она. — Мы по­ехали в греческий ресторан, и мне там было все не­понятно, впрочем, как того и следовало ожидать. Я, наконец, заказала именно то, что советовал офи­циант. — Она выдавила из себя смешок.

Дори не нравилось, что она говорит бессвязно, как виноватая школьница. Рот пересох, в горле ца­рапало.

— Думаю, я пойду спать. — Денни сделал вид, что широко зевает.

— Не так быстро, молодой человек. — Дори оста­новила его.

Наверняка сын спровоцировал эту сцену с Гевином. И самое меньшее, что он мог сделать сейчас, — все объяснить.

— Может, ты хочешь что-то сказать мне?

— Нет. — Денни с необыкновенной заинтересо­ванностью посмотрел на ковер, пока его щеки за­ливала краска.

Дори была убеждена, что ее сын сам позвонил Гевину, но она разберется с этим позже, посадив его на неделю под домашний арест.

— Я поговорю с тобой утром.

— Спокойной ночи, мистер Паркер.

Денни убежал по коридору в свою спальню так быстро, будто он был кроликом, которого неожи­данно освободили из клетки. От ее внимания не ускользнуло то, что он не пожелал ей спокойной ночи. Она повесила пальто в прихожей, и это дало ей минуту, чтобы собраться и принять решение — она пришла к мысли, что будет игнорировать тре­вожный жар, который нагревал ее кровь. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на Гевина, то за­метила язвительную улыбку, изогнувшую уголки его сурового рта.