Эльчин Гасанов - Жертва Киднеппинга

- Ты что, Марьям! Какого хрена? Зачем... - Он замолчал, прижал платок к щеке, нащупал лампу у кровати и, включив ее, взглянул на нее. - На хрена ты это сделала?!

Еле слышным, натянутым голосом она произнесла:

- Прости меня, Рашид. О Аллах, я не знала, что творю. Поверь мне. Я очень сожалею, Рашид. Я не... Это не повторится. Ну, пожалуйста, Рашид.

Встряхнув головой, он присел на краешек постели и увидел красное пятно на подушке, оставленное его рукой. С гримасой отвращения он перевернул подушку и вытаращился на окровавленный платок в своей руке, прежде чем приложить его снова к щеке. Не говоря ни слова, он пристально смотрел на Марьям.

Она придвинулась к нему и тихо проговорила:

- Прости же меня, Рашид. Не знаю, как это случилось. Просто.., я не совладала с собой, милый. Не сердись, пожалуйста, Рашид. - Она прижалась к нему, нежно гладила его руку и продолжала шептать:

- Пожалуйста, Рашид, обними же меня, скорее.

Наконец он внял мольбам женщины и прижал ее к себе.

Позже Рашид поинтересовался:

- Что это ты притихла, Марьям?

- Я думаю. Вспоминаю, какими мы были в юности. Каспийский берег, Новханы, Шихово, Мыхово, тебя, себя... Не вообразила ли я все это?

- Вовсе нет, - улыбнулся он.

Его пальцы пробежали по правой стороне ее плоского живота к тонкому шрамику и остановились на его темной поверхности.

- Этого у тебя не было тогда. - Он ухмыльнулся. - Ты была.., безукоризненной. Безупречной Машей с целым аппендиксом.

- Глупенький, - улыбнулась она, лениво потягиваясь. - Мы стареем, Рашид. Эту отметку я получила год назад. И не смей насмехаться над моим бедным телом!

- И вовсе я не насмехаюсь, ты это прекрасно знаешь. - Взяв Марьям за подбородок, он повернул ее лицо к себе. - И ты отлично знаешь, что красива. Шайтанка! - Он не удержался от ухмылки. - Хотя сейчас ты, наверное, устала - побледнела...

- Еще бы! Ведь вся моя губная помада перекочевала на тебя!

- На тебе она несомненно выглядела лучше.

- А как же иначе! Не так-то просто ее достать. Я заказываю ее в Польше. Необычная помада для необычной женщины? - Последняя фраза прозвучала как вопрос.

- Ты необыкновенная женщина, Марьям.

- Маша... - На ее лице промелькнуло странное, несколько испуганное выражение, но тут же ее черты стали жестче и одновременно чувственнее. Она зажмурилась, потом медленно открыла глаза, выпятила губы и опять изобразила воздушный поцелуй.

Он наклонился к ней и, прежде чем поцеловал ее, увидел: ее губы увеличились до чудовищных размеров...

Уже засыпая, Рашид вяло подумал: почему это мальчик с напитками так и не появился?

Проснувшись утром, Рашид никак не мог сообразить, где он находится, - это часто бывает, если провел ночь в незнакомом месте. В мозгу мелькали какие-то неясные тени, но тут послышались мягкие шаги по ковру, и Рашид вспомнил, где он. Ощущение тяжести век оставалось - очевидно, поспал он не долго.

Вскоре из ванной комнаты послышалось журчание воды, ритмичное шуршание - Марьям явно чистила зубы. Что за черт? Не может же она встать так рано!

Постепенно просыпаясь, он вспоминал прошлую ночь. Они с Акпером приехали в "Хазар", он встретил Марьям, приехал сюда... Он думал о Марьям.

Красивая, неистово чувственная, переменчивая, непредсказуемая; высокая, гладкокожая, томная; уравновешенная, уверенная в себе, может, чуть жестоковатая, слишком бывалая. Такая непохожая на маленькую Нюню.

Он прервал свои размышления, пораженный тем, что в постели Марьям начал думать не о ней, а о Нюне...

В центре города, в своей квартире на улице Хагани Нюня Духина думала о Рашиде. После холодного душа она растиралась мягким голубым полотенцем. Красивый парень, думала она. Пожалуй, немного застенчив, но все равно приятный. Не гигант мысли, возможно, но достаточно находчивый. И они славно веселились, пока не появилась эта.., ведьма. Эта Марьям с ее постоянным "милый", с ее наполовину вывалившимися из платья грудями. Ведьма, окончательно решила Нюня, самая настоящая ведьма.

Ну, Рашид Гатыгов один из многих. Да и она не намерена пока ни в кого влюбляться всерьез. Ей всего-то двадцать два. Еще есть время. Но тут она нахмурилась, припомнив то раздражение, с которым наблюдала, как Рашид пялится на Марьям, и ту внезапную боль, которую она почувствовала, когда он промямлил, что уходит. Пожав плечами, она надела нарядный бежевый костюмчик, в котором решила покрасоваться сегодня в "Полумесяце". В редакции она намеревалась подбить итоги за неделю. К тому же ей просто не спалось.

Заперев дверь своей квартиры, она спустилась на улицу Хагани и зашагала в сторону "Елки Палки", чтобы выпить кофе с булочкой до начала работы.

Она бы поспешила, если бы знала, что через пять минут сам Рашид Гатыгов угостит ее лангетом...

Рашид заставил себя не думать о Нюне и спустил длинные ноги с постели. Сонный, с тяжелой головой, он быстро оделся, обнаружил, что на пиджаке отсутствует средняя пуговица, и негромко раздраженно выругался. В спальне горел свет, а на улице, заметил он, было еще темно.

Из ванной комнаты вышла Марьям - одетая, напудренная, с накрашенными губами.

- Доброе утро, красотка, - сонно приветствовал ее Рашид. - Что за фигня? Еще темно, а ты уже готова к выходу...

Она быстро проговорила странно напряженным голосом:

- Тебе пора уходить. Немедленно. Рашид тряхнул головой, пытаясь освободиться от остатков сна:

- Что за спешка? Успокойся, Марьям, и ты проживешь дольше.

- Заткнись!

Он заморгал, пораженный свирепостью ее тона, шагнул к ней и хмуро спросил:

- Что такого я сказал? В чем дело-то? Она вымученно улыбнулась:

- Да ничего. Извини, Рашид. Просто я не выспалась, утомлена и раздражительна. Я всегда раздражительна по утрам.

- Рад узнать о тебе что-то новенькое, - ухмыльнулся он и потянулся к ней, собираясь поцеловать, но она резко отстранилась и сердито проворчала:

- Нет, еще рано!

- Целоваться никогда не рано, - хохотнул он.

- Поехали, - бросила она.

- Поехали? Куда?

- Я же сказала, тебе нужно убраться отсюда. Я отвезу тебя в центр города.

- Сейчас? Сию минуту? - Рашид поскреб пальцами по короткой щетине на подбородке. - Позволь мне привести себя в порядок. Надеюсь, бритва у тебя найдется?

- Нет. Приведешь себя в порядок потом. Пошли. - Она направилась к двери.

- Б..., ты это серьезно? Она обернулась:

- Конечно. Я же все тебе объяснила вчера, еще до приезда сюда.

- Который час?

- Начало шестого. Да не стой ты столбом! Скоро уже рассветет.

На загорелом лице Рашида мелькнуло раздражение, и он пробурчал:

- Ну и пусть рассветет! Что такого? Подожди минутку. Я тут пуговицу потерял. Может, она где-нибудь на полу? - Он шагнул к стулу возле кровати и заглянул под него. - Пятнадцать-то секунд ты можешь мне дать?