Вениамин Чернов - Разрозненная Русь

В свою очередь булгарам разрешалось ездить и торговать беспошлинно в Ростово-Суздальско-Владимирской земле; в Рязани и на ее землях; в городах: Пронске, Муроме, Ярославле, Белоозере и беспошлинно же проезжать в Великий Новгород и в другие полунощные страны...

Закончил Михаил Борисович.

Послы молчали - довольны. Русские князья от негодования зашумели: ничего конкретного не сказано, - одно словоблудие. Как можно говорить, ничего не сказав о "наживе"?!.. Зачем заключали союз, шли вместе в поход, несли урон?!..

Шум стал переходить в ропот. Всеволод Юрьевич понимал их, но он понимал и то, чего опасался главный воевода. Владимирский князь встал резко (поутихло).

- Други мои! На обратном пути в мордовских землях возьмете все, что здесь не доберем, - там и легче брать и сподручнее будет оттуда до дому довести.

- Ты же с имя договор мирский заключил?

- Для каждого договора найдутся отговоры!..

Послов окружили русские дружинники - для почести и охраны - и повели прямо к главным воротам Буляра, где им сверху, просунув между бойниц, опустили длинные веревочные лестницы...

* * *

Ровно в полдник запели-заиграли бусурманские трубы, забили большие и малые тюмбюри, открылись широко главные ворота и пошли оттуда в несколько рядов потоком, блестя, сверкая и позванивая драгоценной одеждой булгарская знать и клиры - в зеленом. (Слышно было, как во всех мечетях Буляра муллы сладкоголосыми тенорами блеяли - протяжно пели, играя голосами, - молитвы.) Затем вели на поводах извозных лошадей, диковинных огромных вьючных животных, гордо покачивающих задранными кверху мордами на длинных изогнутых шеях, завешанных между горбами поклажей - везли богатые дары...

Завершала шествие радостная многочисленная толпа русских женщин, девушек - реже мужчин и отроков, детей - освобожденных из плена-рабства. Все они смеялись - радовались, показывая белые зубы, некоторые плакали, - синели глаза, золотились волосы и хотя были они в простых сарафанах, сорочках, в рубашках-косоворотках, портках - мужчины, босиком, от них исходил праздничный свет, любовно-живительная сила.

Поочередно, - по мере прохождения - опускались мосты через рвы и потом вновь поднимались, закрылись дубовые ворота, окованные медными листами...

Русские ждали, построившись в поле недалеко от главных въездных ворот Буляра. Вокруг князей во главе с Всеволодом Юрьевичем стояла буквой "П" пешая дружина, с боков - два конных полка (осада не была снята с Буляра).

Князья нарядились в торжественно-праздничную одежду. (Везли ее в далекую Булгарию, чтобы ходить после победы в покоренных городах, но пришлось так...) Всеволод Юрьевич выделялся своей могутностью и внешним видом - в нем все подчеркивало, что он великий "бий". Он стоял, сурово насупив брови, обжигая огненно-черным взглядом, кланяющихся и кладущих перед ним богатые дары, в малиновом кафтане ниже колен, сверху - синее корзно с зеленым подбоем, застегнутое на правом плече красной запанкою с золотыми отводами, опоясан золотым поясом четырьмя концами; воротник, рукав, подол кафтана и края корзно наведены золотом; от шеи до пояса - золотом обшивка с тремя поперечными золотыми полосами; на ногах желтые востроносые сафьяновые сапоги без каблуков, разукрашенные серебряными изображениями диковинных трав; на голове высокая синяя шапка с красными наушниками и зеленоватым набоем, опушенным черным соболем.

Владимирский стольный князь Всеволод Юрьевич и царевич Каштун (родной брат булгарского царя - невысокий, сухощавый - глаза оставались злыми, даже когда лицо у него улыбалось нервно) прошлись под навес, где торжественно обменялись грамотами. Мир состоялся!..

Повеселели даже пригнанные для работ под осажденный Буляр местные жители, - хотя знали, что им придется сопровождать на арбах до Итиля, где русские оставили насады и лодки, войско победителей.

Всеволод Юрьевич распорядился снять осаду и начинать отход...

- Будем идти всю ночь! - Он подошел к лежачему на арбе племяннику - по всем признакам тот был не жилец, умирал, хотя, когда бывал в сознании, мог еще тихо, медленно говорить. Изяслав все понимал; на заострившемся лице тускнели глаза, - они как бы смотрели уже в "себя". Вокруг их стоящие видели, но не слышали, как о чем-то говорили князья: дядя с племянником - Всеволод Юрьевич слушал, наклонившись над ним, иногда кивал головой, тараща удивленно-страдальчески-любопытно-испуганные глазища на своего сыновца. Пытался Всеволод улыбнуться в ответ - не получалось, - на лице у него гримаса боли и страдания... Единственное знали, что Всеволод Юрьевич спешит, чтобы успеть довести умирающего до русской земли.

Подвели пару увязанных иноходцев с сделанными между ними носилками. Подняли, переложили осторожно Изяслава из арбы на конные носилки (кони дико косили глаза и прижимали уши), сверху раненного укрыли от солнца по самое лицо тонкотканным пологом, взяв под уздцы коней, повели шагом. Изяслава лишь покачивало, как в лодке.

Русское войско пошло напрямую, минуя Торцеск; по флангам и позади выставили сторожей, вперед, на закат, были усланы конные разъезды.

Всеволод Юрьевич, покачиваясь в седле в такт шагу коня, выслушал подробный рассказ, что и какие откупные и сколько прислали булгары, распорядился разделить всем князьям поровну, и вновь о чем-то глубоко задумался...

Лошадей кормили ячменем и пшеницей (некогда их выпасать, а без хорошего корма конь не повезет - это не человек - сдохнет) - дали по 1/4 четвертины на каждую голову - независимо, чей конь - русский или же бусурманский извозный, - должно хватить, чтобы пройти булгарские земли. Как правило, кормили на ходу, надевая лошадям на морды торбы с зерном. Умные животные, фыркая, хрумкали, косясь на людей фиолетовыми глазами.

Главный воевода радовался белужьему клею, - его везли много, - очень прочными выходили луки, склеенные на этом клее. Гороха, чечевицы, пшенной муки было вдосталь... Рядом скрипели от тяжести возы с медными крицами (из "вотьской" земли). Кольчуги, оружие, которое попроще, роздали молодым мужам, освобожденным из плена и создали из них отдельный полк во главе с воеводой Гришатой Есеевичем. Особо охранялись извозные лошади, на которых князья везли золотые и серебряные украшения, драгоценные камни, дорогое оружие, монеты-дирхены (много было среди них новокованных из закамского серебра, что доставляли вогулы и осьтяки в Булгарию). Для своих княгинь и детей, кроме паволок, парчи, сережек, медальончиков, бус, браслетов, перстней и других украшений и погремушек, везли в небольших кожаных мешочках сладости: сахразм, изюм, сушеную хурму, дыни...

Полдня пути осталось доехать до своих лодей (уже шли по левобережному лугу вдоль Итиля), когда умер Изяслав...