Вадим Чекунов - Шанхай. Любовь подонка
- Название:Шанхай. Любовь подонка
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Этногенез»b93af4e2-020e-11e0-8c7e-ec5afce481d9
- Год:2010
- Город:М.
- ISBN:978-5-904454-15-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вадим Чекунов - Шанхай. Любовь подонка краткое содержание
Главный герой романа Вадима Чекунова «Шанхай» преподает русский язык в одном из шанхайских университетов. В российском прошлом остались: взрыв на Каширке, после которого герой принял окончательное решение уехать из России, любимо-постылая бывшая жена и вся русская культура в целом, обращениями к которой наполнен роман.
Он – русский «angry writer» начала нового столетия, – «рассерженный». Его не устраивает новый мир российской действительности, потому что здесь нет ничего стоящего и искреннего, все в разной степени гадко и фальшиво.
Герой необщителен, замкнут, мелочен, подозрителен, агрессивен при похмелье и патологически лжив с раннего детства; наряду с этим бывает развязен, инфантилен, сентиментален и склонен к душевному эксгибиционизму. Эдакий романтичный подонок. И вдруг, нечаянным даром небес, в жизнь подонка приходит любовь к юной китайской девушке, в платье из красных шелков, где золотом вышиты осы, цветы и драконы. Любовь, которая прекрасна, как жизнь, и неотвратима, как смерть… Тема смерти – будущей, неизбежной – постоянно присутствует в тексте, начиная от взрыва на Каширском шоссе и заканчивая страшным землетрясением в Сычуани.
Роман написан в стилистике «оборванных строк»: обрывки воспоминаний, вырванные из записной книжки странички с описанием жизни «на китайщине», рваные куски настоящего, клочки предчувствий, невесомые фантики судьбы…
Спонтанность, разорванность, фрагментарность – вот отличительные черты романа.
Из путевых шанхайских заметок автор создал исповедальный роман о жизни и любви маленького русского человека за границей.
Шанхай. Любовь подонка - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Аквариумные рыбы напоминают мне о гостинице, спрашиваем дорогу у продавцов. Через несколько кварталов выходим на знакомую уже пешеходную улицу.
Сплошной поток людей.
Вспоминаю Москву, час пик, подступы к эскалатору.
Ли Мэй жалуется на усталость. Мои ноги тоже гудят.
В «Макдоналдсе» мы покупаем бургеры на ужин, сквозь толпу пробираемся в сторону нашей гостиницы.
В холле после залитой солнцем улицы – прохладно и сумрачно.
Мягко звякает лифт.
Весь вечер и вся ночь – наши…
…В номере убрано. Окно распахнуто, с улицы долетают звуки и запахи туристской жизни.
Ли Мэй сбрасывает обувь, расстилает кровать. Я закрываю окно.
В этот раз каждый из нас раздевается сам. Ли Мэй вешает вещи на спинку стула, юркает под одеяло, накрывается с головой.
– Ты забыла…
Тяну одеяло на себя, протягиваю пакет.
– Я стесняюсь… – говорит она. – Не смотри, пока не надену.
Сидя к ней спиной, прислушиваюсь к шорохам.
– Можно…
Она стоит на кровати.
Дудоу едва доходит до пупка.
Ли Мэй смущается. Одной рукою прикрывает лицо, другую опустила вниз.
– Покажи мне себя, – прошу.
Поднимает руки вверх, поворачивается на цыпочках, пританцовывая.
«Девочка на шаре», – вновь думаю я.
За синими шторами догорает день. Слышно, как горничная катит тележку по коридору.
Подвигаюсь к Ли Мэй, утыкаюсь лицом в ее теплый живот…
…Я просыпаюсь раньше нее. Она спит, обняв подушку.
Мне что-то снилось, но я не могу вспомнить: стоит сосредоточиться – и ломкие сонные образы рассеиваются в пыль.
Сегодня мы возвращаемся в Шанхай.
Я встаю, подхожу к окну.
Стараясь не шуметь, раздвигаю шторы. Приоткрываю оконную раму.
Тянет утренней прохладой.
Черепичная крыша храма под ярким весенним небом.
Я без одежды. На моей груди еще видны бледные следы иероглифов.
Оборачиваюсь на шорох.
Ли Мэй лежит на спине. Глаза ее закрыты, но она улыбается.
На ней купленная вчера рубашка.
Я смотрю на Ли Мэй. На выскользнувшую из-под красного шелка грудь. На плоский живот цвета слоновой кости. Узкий треугольник волос внизу, тонкие сильные ноги, по-детски нежные, трогательные пятки.
Она знает, что я смотрю на нее. Чуть подбирает ноги, разводит бедра…
…Стою под горячими струями душа в блаженном бессилии. Вода стекает с груди, смывая остатки стихов. Ли Мэй растирает по моей спине мыльную пену.
– Не хочу уезжать…
В ванной мои слова звучат гулко, несмотря на шум воды.
Ли Мэй прижимается ко мне сзади, обнимает.
До двенадцати надо освободить номер. Обратный билет у нас на час двадцать пять.
Она предлагает посмотреть храм напротив. Собираем вещи.
Стойка ресепшен. Сдаем карточку-ключ.
Ненужные квитанции выбрасываю в урну, закидываю рюкзаки на плечо. Выходим.
Мимо гостиницы строем пробегает человек двадцать: парни и девушки, в джинсах и ветровках.
Бегут неуклюже, с ленцой. Рядом семенит молодой мужчина, в костюме и при галстуке. Выкрикивает речовку, бегуны подхватывают ее.
Прикладываю руку к козырьку бейсболки:
– Здравствуйте, товарищи! – зычно кричу по-русски.
Удивленные пятна раскрасневшихся лиц…
Сбиваются с ритма, едва не налетают друг на друга. Бегут дальше, оглядываясь.
– Это продавцы из супермаркета, – объясняет Ли Мэй. – Не в каждом, конечно, но бывает такое – для здоровья и коллективного духа.
В Шанхае подобного не видел ни разу.
Переходим улицу. Ли Мэй берет меня под руку.
Ее волосы снова собраны под резинку в хвост. Смешная пчела опять заняла свое место.
Высокие ворота. Мощеная площадь перед храмом.
Скамейки, деревья. Лотки с вареной кукурузой.
Дворники в светло-синих комбинезонах. Пахнет дымом.
Храм внешне очень прост: высокая крыша, желтые стены, перед входом – огромная черная курильница. По каждую сторону от нее – застекленная беседка, с символами «инь-ян». Сквозь стекло видны огоньки.
Слабый ветер тащит на площадь дым от воскуряемых палочек: китайцы зажигают их целыми пучками.
Ли Мэй хочет зайти внутрь храма. Я отказываюсь.
– Я и в русской церкви ни разу не был. Ты иди, если хочешь.
Она кивает и идет к ступенькам.
Выхожу за ворота. Вижу стаю голубей – делают круг над кварталом.
За листвой деревьев видна наша гостиница.
Хочется остаться здесь – на неделю, на пару дней, хотя бы до вечера… Взмыть над городом вместе с птицами, увидеть блеск солнца на водной глади, оглядеть с высоты крыши пагод, листву садов, праздные толпы пешеходов, еще раз услышать летящую от воды песню старика-лодочника и – кто знает – вновь услышать тихий, загадочный звон.
Я смотрю в сторону храма и вижу Ли Мэй. Она держит в руках дымящий пучок, подносит его ко лбу, кладет в огонь. О чем она молится, я не знаю.
Скоро приезжает Инна.
Как сказать об этом Ли Мэй – я не знаю тоже.
Накатывает тоска, стою посреди площади, как потерявшийся ребенок, и беспомощно оглядываюсь…
小心
Осторожно!
…Оглядываюсь в изумлении на гомонящий зал.
Лезу в золотистую пачку за сигаретой.
Только полюбуйтесь на меня. Со стороны, наверное, я здорово походил на варана в анабиозе: этакое бревно непонятного цвета с невыразительными глазами-буркалами под серой пленкой, не сразу и разберешь – чучело или настоящий. Хотя со мной проблем нет, я – настоящее чучело, и совершенно очевидно, что живое, потому что только живые могут так хотеть ссать.
Вылезаю из-за стола, с ловкостью далеко не вараньей, но скорее – жабьей. Жабы или лягушки, я не очень разбираюсь, сидят совсем недалеко от меня – в специальном аквариуме, рядом с рыбами и креветками. В одной из жаб я неожиданно узнаю мистера У: то же надменное выражение морды и тот же темный, непроницаемый взгляд.
– Зажарьте мне вот этого! – тычу пальцем в стекло аквариума.
Подходит официантка, стоявшая неподалеку. Повторяю и прошу не ошибиться: именно этого, толстого, мордатого, и назовите его мистером У, прежде чем зажарите.
Конца моей тирады официантка явно не поняла, но мистера У за заднюю ногу извлекли из аквариума – лишь светлые ляжки мелькнули! – и унесли на кухню.
Он пытался извернуться и злобно зыркнуть на меня напоследок.
Я отправляюсь на поиски туалета.
Туалет оказывается на втором этаже. В мужском – две кабинки для «большого дела» и три писсуара. Одна кабинка пуста, я вижу типичное продолговатое «очко» с несмытой кучкой чьих-то трудов. Во второй – дверь нараспашку – сидит на корточках парень в черной футболке и набирает смску на мобильнике.
– Хелоу! – поглядев на меня, приветливо говорит парень и возвращается к своему занятию.
– Не отвлекайся, – бурчу ему по-русски.
Это уже второй мой контакт за сегодня с присевшими по нужде людьми.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: