Анатолий Сигов - Дигитальные тела

- В результате два контейнера были разбиты, но им удалось уйти с одним из них.

О том, что этот контейнер уже в Германии, она знала из перехваченной переписки.

-- В аэропорту ваш знакомый имел бурный разговор с господином, который прилетел из Германии, чтобы забрать контейнеры. Тот был очень недоволен!

- Получатели груза в Америке тоже очень раздражены из-за потери денег.

-- Это хорошо! Мы пресекли поток денег, и это вызовет разборки между ними. Каждый будет подозревать и валить вину на другого. Это в наших интересах!

За всеми перепетиями военных действий как-то забывалось, откуда берутся органы, которые отправляются за границу. Если верить Алексею Константиновичу, то из людей, которые попадали в лапы банды его врагов. Она робко напомнила ему об этом, но реакция была по-военному суровой и прагматичной:

- Мы ищем, где и кто конкретно этим занимается, чтобы ударить по ним. Но на это требуется время.

Шла война, и как на всякой войне люди всегда были лишь издержками на пути к достижению конечной цели - разгрому противника.

-- С каждым разом нам будет всё труднее и труднее перехватывать их грузы, - предположил Алексей Константинович. - Сначала они начнут искать среди своих, откуда идёт утечка информации об отгрузках. Рано или поздно ваш знакомый может заподозрить, что от вас, и тогда они найдут другой способ связи с Америкой.

-- Тогда, не дожидаясь, пока меня обнаружат, я пошлю от имени Льва ложное сообщение об отгрузке, и это создаст среди них ещё больший хаос, - предложила Вероника.

-- Хорошая идея! Если это возможно, сделайте! Но в этом случае расследование точно приведёт к вам. Вы уверены, что не хотите переехать в другую квартиру?

Вот этого ей точно не хотелесь. В квартире бронированная дверь, на улице её всегда сопровождают двое охранников. К тому же, она редко выходила из дома.

-- Тогда будте осторожны! Не открывайте дверь даже, если к вам явится милиция или почувствуете запах гари и кто-нибудь начнёт орать: "Пожар!" Это самый лучший способ заставить человека открыть дверь.

Она была уверена в том, что он знал, о чём говорил.

На следующий день она написала, зашифровала и отправила два сообщения о мнимой отгрузке, сохранив манеру письма Льва и перечислив ряд кодов органов, в которых, согласно информации из одного из предыдущих писем, которые она прочитала, особенно остро нуждались клиенты в Америке. Дезинформация прошла. Один из людей Алексея Константиновича с удовлетворением наблюдал, как по зданию аэтопорта метался и куда-то звонил господин, специально прилетевший из Германии, чтобы забрать контейнеры.

Обмена электронными сообщениями между Львом и его компаньонами не последовало, из чего Вероника сделала вывод, что данный канал связи больше использоваться не будет. Это означало, что необходимость в ней отпадала, она выходит из игры, которая ей порядком надоела, и расстаётся с Алексеем Константиновичем и его командой. Ради того, чтобы вновь обрести свободу, она и предложила ему свой план дезинформации. В душе она уже радовалась, что вскоре станет свободным человеком и сможет гулять по улицам без сопровождающих.

Её взяли на следующий день по пути в магазин.

Она не увидела, а скорее почувствовала, как сзади на машину, в которой ехала, надвигается тёмная масса, а затем удар, который швырнул её на спинку переднего сидения, где сидели охранники. Она больно ударилась грудью и головой и на миг потеряла сознание. Ещё в забытии Вероника почувствовала, как чьи-то сильные руки вытаскивают её из машины и тащат куда-то. Первой мыслью было: почему они так грубо обращаются и делают ей больно. Вслух она ничего не могла произнести, поэтому попыталась оттолкнуть их, но её прижали к полу автомашины, куда притащили, и она услышала, как кто-то прошипел ей на ухо:

- Тихо, сука, а то придушу.

Дальше машина сорвалась с места. Её всё ещё прижимали к полу машины, и было трудно дышать. Она попыталась резко дёрнуться, но её придавили ещё сильнее.

Дорога показалась ей бесконечной. Наконец, машина остановилась, и её втащили в большую, пыльную комнату или бывший цех какого-то завода. Парни привязали её к металлической скамейке и удалились. Как и ожидала, она увидела Льва. Голова и грудь болели от удара в машине, запястья - от веревок.

- Извиняюсь, что пришлось встретиться в подобной обстановке..., - начал было Лев.

За время пути сюда она успела мысленно подготовить линию поведения.

-- Меня уже сейчас ищет правительство США! - перебила она.

-- И не найдёт, - нагло ответил он. - Сами виноваты! Зачем совались не в свои дела? Это - не Америка. Своих дел не хватает?

-- Это - наши дела! - Она присвоила себе роль государственного обвинителя. - Вы поставляете в США органы для трансплантации в обход норм ФДА.

-- А кому от этого плохо? Пациентам? Докторам?

-- Донорам! Я знаю, как вы добываете доноров.

Это был удар! Лев аж поперхнулся. Значит Алексей Константинович был прав. И чтобы добить его, она выпалила:

-- Об этом ещё не знает Женя Московкин. Но когда после моего исчезновения мои коллеги его прижмут, он всё расскажет и о вас, и о вашем бизнесе. Во всех подробностях.

Она всё более входила в свою роль, так как это могло спасти ей жизнь.

Мясистое, налитое кровью лицо Льва нависло над ней.

-- Ты понимаешь, что ты покойница. Да тебя, сука, сейчас живой на куски резать будут.

"Если меня ещё не прибили, то им от меня что-то нужно". И это оставляло надежду.

Между тем Лев стоял возле окна и что-то обдумывал. Затем вернулся к ней, наклонился и начал нашёптывать в ухо:

-- Ничего им не рассказывай! Ни слова. Скажи, что будешь разговаривать только со мной. Я вытащу тебя отсюда живой, и всё расскажу ФБР. Абсолютно всё, если они защитят меня от этой мрази. Это они тебя захватили. Я был против. Они меня не послушали. Так что помалкивай, а то они тебя на органы пустят.

У него изо рта отвратительно пахло страхом, но приходилось терпеть.

Вопрос был в том, кто такие "они". Ответ не заставил себя долго ждать. Дверь распахнулась, и влетел человечек небольшого роста, молодой и как бы скрученный из мускулов, злости и наркотиков. "Кручёный" - сразу окрестила его для себя Вероника. Такие расширенные зрачки и безумный взгляд она однажды видела в нью-йоркской подземке, когда в вагон влетела банда чёрных зверёнышей-тинейджеров, и один из них пристально взглянул на неё.

-- Ну что, наговорились? - С ходу спросил он и, не дожидаясь ответа, по-боксёрски хуком сбоку ударил её кулаком в висок.

Когда она пришла в себя, то краем уха услышала шёпот Льва:

- Поосторожнее! Она нам ещё нужна!

-- Для меня она - покойница, - услышала она ответ Кручёного.

Когда она разговаривала с Алексеем Константиновичем, то не вполне поняла слово "отморозки". Теперь она в полном объёме познала значение этого слова.