Глеб Соколов - Ужасы перистальтики

– Как ты делаешь?! Ты все не так делаешь!.. – вскричал директор и ужасно побагровел.

В следующее мгновение он словно бы спохватился:

– Слушай, давай не будем заниматься вот этими спорами!.. Меня ими Маркин уже знаешь как?.. Уже вот как достал! – директор сделал красноречивый жест. – У него тоже была такая политика: я ему слово, а он мне – десять... Давай, мне некогда!..

Замелькацкий поднялся. Директор уже смотрел в свой ноутбук и словно бы не обращал на него никакого внимания. Замелькацкий вышел из кабинета.

Ему хотелось показать Ариелле, как ему на нее наплевать, но когда он вернулся к ним в комнату, Ариеллы там не было, – Смирнов сидел в одиночестве...

Забыв, что он с ним вроде как в ссоре, Замелькацкий нервно выпалил:

– А где Ариелла?

– Не знаю... Она же звонила, что задерживается!..

«Странно! Значит, она даже не зашла в комнату!..»

Шубка Ариеллы на вешалке не висела.

«А где же она разделась?! У Фадеева?!..» Тоскливое предчувствие начало охватывать его.

Замелькацкий тяжело опустился на стул... Немного посидев, все же нашел силы начать работать. Надо было поездить по клиентам... Он начал обзванивать их. Как назло, никого из тех, с кем ему нужно было договориться, на месте не было. С учетом преследовавших его в последнее время атак перспектива поездить на переговоры вовсе не воодушевляла. С другой стороны, не мог же он постоянно сидеть в офисе!.. «Хуже и позорней, чем вчера, уже не будет!» – твердил себе он.

Прошло некоторое время. По-прежнему в комнате их было только двое. Вдруг дверь раскрылась. На пороге стояла секретарь директора. Вид у нее был возбужденный.

– Вы знаете, с кем вы тут два дня сидели?!.. – воскликнула она.

Смирнов вскочил, как ошпаренный.

– Что случилось?!.. – держась одной рукой за свой стул, он уставился на секретаря. Волосы у него на макушке топорщились, торчали в разные стороны. Ноги, оставшиеся подогнутыми, образовывали вместе странную букву.

Парень, похоже, пребывал в чрезвычайно нервозном состоянии.

– Эх вы, могли бы составить выгодную партию!.. – продолжала секретарь директора радостным возбужденным тоном.

– Какую партию?!.. – вид у Смирнова был наиглупейший.

Замелькацкий наблюдал за Смирновым, за секретарем директора словно откуда-то издалека, из-за какого-то толстого мутного стекла. Тоска его уже достигла какого-то максимума и дальше ему не становилось ни лучше, ни хуже.

– Ваша Ариелла Михайлова – дочь того самого миллиардера Константина Михайлова! Телевизор смотрите?!..

– А что там?

– Он не вылезает из экрана!..

– Ничего себе!.. – Смирнов картинно опустился обратно на стул. Трудно было понять: он сыграл это движение или от известия у него, действительно подкосились ноги.

– Все, Смирнов! Можешь не беспокоиться!.. Только что из под самого вашего окна ее увез большой черный джип!.. Я сама наблюдала! Такая знаете ли недешевая машинка, поблескивающая черными боками... Уволилась!.. Попросила рассчитать ее как можно быстрее, директор пошел навстречу!

На Смирнова стоило посмотреть!.. Видимо, любовная неудача с Ариеллой казалась ему теперь еще более сокрушительной.

Секретарь директора же, напротив, находилась в прекрасном настроении: Ариелла навсегда исчезла, оставив потрясающий повод для пересудов.

– Зачем же она к нам-то устроилась?.. – в этот момент Смирнов, должно быть, вспоминал, как предлагал Ариелле протекцию.

– Капризы миллиардерши! – воскликнула с радостным хохотом секретарь и захлопнула дверь.

Некоторое время просидев в прежней позе, Смирнов вскочил и вышел из комнаты. Около получаса его не было, потом он опять вернулся.

Замелькацкий не обращал на него внимания. В каком-то полузабытьи он продолжал звонить по клиентам, – договорился с несколькими из них на сегодня-завтра, обещая вскорости перезвонить – назначить точное время. И продолжал звонить, звонить... В другом состоянии такого количества звонков он бы не сделал и за неделю. Но тут это занятие становилось единственным его спасением – что бы он делал и о чем бы думал, если бы его не было?!.. Он обзвонил даже те фирмы, которые, в общем-то, и не были и не могли быть их клиентами, – что-то писал при этом на листе бумаги: какие-то закорючки, имена... Наконец, пришлось остановиться. Звонить уже было некуда.

Когда на его столе зазвонил телефон, он машинально взял трубку, полагая, что это кто-то из клиентов. Это была Ариелла!..

– Артем, прости меня за вчерашнее. Мне нужен был повод, чтобы уйти из театра. Мне плохо, Артем, если бы ты знал, как мне плохо!.. Он давит на меня!

– Кто?

– Отец!.. Он идет... Я тебе позвоню... Папа, выйди из комнаты! – донеслось до Замелькацкого и пошли короткие гудки.

Комната несколько раз перевернулась перед глазами Замелькацкого и, покачиваясь, словно корабль на волнах, встала на свое место. Не в силах сдержаться, он разрыдался. Состояние его было таково, что он нисколько не думал, какое впечатление произведут эти слезы на Смирнова. Дикое напряжение наконец прорвалось! Как он смог вынести его?! Но теперь – все: она позвонит ему!.. Их отношения – продолжаются!..

Как человек, впервые поднимающийся с постели после долгой, тяжелой болезни, он поднялся со стула, пошатываясь подошел к окну: боже, какая прекрасная погода! Чувство беспредельного счастья душило!.. Хотелось что-то сделать, с кем-то поговорить. Он развернулся...

Смирнов во все глаза смотрел на него. Он не отводил взгляда, он смотрел на Замелькацкого необычно и неприлично пристально и долго. Замелькацкий медленно, пошатываясь, пошел к нему:

– Дружище, зачем же ты так?! А?!..

Он еще раз всхлипнул и тут Смирнов вскочил, едва не уронив стул. Он взвизгнул:

– Не прикасайся ко мне! Ты должен был предупредить!..

– Придурок, я не сталкивался ни с каким бомжом! – до него дошло, как Смирнов объяснил себе его слезы. – Ты – придурок! Зачем ты выдумаешь про меня всякие истории?!.. Что я тебе сделал?! А, скажи?!.. Скажи, я сделал тебе что-то плохое хоть раз?!..

Застывший Смирнов с ужасом смотрел на него.

Замелькацкий вышел из комнаты. Сразу за дверью он наткнулся на Сергея Васильевича и его секретаря – они медленно шли по коридору.

Только что случившийся инцидент со Смирновым не оставил в душе Замелькацкого никакого следа – ему было плевать. Невероятная эйфория владела им от пяток до макушки. Ариелла позвонила ему! Их отношения не закончились! Все остальное не имело абсолютно никакого значения!.. Встретившись взглядом с директором, он улыбнулся ему – тот смотрел с подозрением.

Не произнеся ни слова, Замелькацкий, взъерошив волосы, направился в туалет. Там он подошел к зеркалу, пустил воду из крана и начал постепенно успокаиваться. Примерно через минуту или две, после того, как он обдал лицо несколькими пригоршнями ледяной воды, провел по волосам смоченной под краном расческой, глубоко вдохнул и выдохнул, – все перестало представляться ему в столь радужном свете... Ну позвонила!.. Ну и что?!..