Вильям Козлов - Волосы Вероники

Творческая судьба В. Козлова типична и нетипична одновременно. Типична потому, что он, по существу, работал долгие годы в критическом вакууме. Нельзя же признать нормальным появление в печати двух-трех десятков рецензий и статей — почти за 30 лет работы в литературе.

А может, и не стоит В. Козлов того, чтобы обращать на него внимание, — спросит дотошный читатель, — может, и права была на этот раз критика? Вопрос закономерный, но ответ на него — очень простой. Критика не замечала, зато замечали читатели. Не абстрактные, со среднестатистическими вкусами, пристрастиями, уровнем образования и начитанности, а конкретные, живые люди, лично познакомившиеся с творчеством В. Козлова. Мнение, оценка единодушные и — положительные.

Книги В. Козлова не залеживаются на магазинных полках. О популярности его хорошо осведомлены библиотекари. При этом романы писателя не стали ходовой книжной «монетой» для всевозможных обменов, их не ставят на полку для пополнения, украшения «коллекции». Их покупают, достают, иногда охотятся за ними, чтобы читать, находить что-то нужное и близкое себе, находить ответы на сложные вопросы современной жизни.

В. Козлов, кажется, ощущает это доверие своих читателей. Оно — вдохновляет и не дает работать вполсилы, гореть вполнакала. Возрастает мера ответственности, но ей сопутствует и настоящая радость от творческого труда, приносящего пользу людям.

Что привлекает читателей в книгах В. Козлова? Он умеет увлечь, заинтересовать. Писатель, как правило, избегает занимательности внешней, поверхностной. У него редко можно встретить героя необыкновенной удачливости и везения, «чемпиона», лидера, представителя какой-нибудь изысканной, исключительной профессии.

Заметим, что именно нетипичность, не- или малая жизнеподобность героя, стала одной из черт нашей литературы последнего двадцатилетия. Вне зоны внимания оставались, по существу, обычные советские люди. Не каждому же суждено быть отважным и необыкновенно везучим разведчиком, директором крупного предприятия, известным кинорежиссером, военачальником и т. п.

Думается, такая псевдогероизация литературы стала одной из форм поворота «от демократии», от конкретного человека, показателем забвения человеческого фактора. Недаром критика окрестила «чудиками» персонажей В. Шукшина, по существу обыкновенных, но «несмирившихся» с омещаниванием окружающих людей. Да и вся наша «деревенская» проза защищала прежде всего человека, мир его нравственных ценностей, традиционный, выработанный веками «образ мыслей и чувствований». Все это произведения одного ряда, отражающие реальные жизненные проблемы советского человека.

Увы, сколько бы мы ни говорили об условности термина «деревенская» проза, ограничительного, суживающего характера его нельзя не заметить; он вольно или невольно ассоциируется с прозой о деревне, что, конечно, неверно.

В конце концов та философия жизни, которую отстаивает эта проза, близка и жителям города. Разве взаимное уважение, верность родному очагу, почитание старших, честность в любом деле перед окружающими и самим собой, неприятие фальши и лицемерия, замаскированных «высокой» риторикой, не нужны жителям Ленинграда и Свердловска так же, как обитателям абрамовского Пекашина и распутинской Матеры? Конечно, нужны!

Сам В. Козлов не считает главной для себя тему города. Долгое время он писал о небольших городках, поселках городского типа, уже не деревне, но еще не городе. Отчасти это объяснимо биографией писателя.

Детство его прошло в небольшом станционном поселке Куженкино в Калининской области (прототип Андреевки из трилогии В. Козлова). Там остались многие его родные и друзья.

В. Козлов вспоминает, что дед его, Андрей Иванович Абрамов, в свое время поступил работать на строительство железной дороги. Он первым построил дом там, где позже возникла станция, и очень гордился этим. Всю жизнь проработал путевым обходчиком. В 1917 году дед совершил геройский поступок. Через станцию Куженкино несколько дней спустя после Октябрьской революции должен был проследовать эшелон, на котором удирали из Петрограда Керенский и его окружение. Когда об этом сообщил телеграфист, Андрей Иванович с односельчанами осуществил нападение на поезд и заставил его повернуть назад, искать другого пути. В начале тридцатых годов за этот смелый поступок дед В. Козлова получил в подарок от М. И. Калинина портрет с автографом.

С детства В. Козлов был окружен настоящими людьми. Характер его формировался в среде, где не было места эгоизму и двоедушию. Может, поэтому через жестокие испытания войны он пронес негасимым огонек веры в человека, сохранил чувство собственного достоинства. Видимо, с детства в душе писателя сформировалось такое органическое неприятие всякой фальши, лицемерия — активное неприятие. В. Козлов и своим героям никогда не прощает чувства вседозволенности, когда — «мне все можно», потому ли, что «меня много обижали», или потому, что «я талантливый, выше других людей».

Многие эпизоды жизни писателя вошли в его книги — «Юрка Гусь», «Витька с Чапаевской улицы», «Ветер над домом твоим» и другие. Особенно выразительны в них страницы, описывающие военное время и первые мирные годы, когда будущему писателю пришлось немало пережить и увидеть.

На протяжении ряда последних лет В. Козлов живет в Ленинграде. Город на Неве вошел в его романы «Президент не уходит в отставку», «Маленький стрелок из лука», «Волосы Вероники». Это — типичные, яркие произведения «городской» прозы.

Конечно, не местом действия определяется своеобразие романов В. Козлова. Пожалуй, главная их особенность — это необыкновенная приближенность ко всем нам, демократичность его героя, противостояние его сказочно-лубочному канону постоянной удачливости и успеха. Его отличают чистота духовных устремлений, настойчивость в достижении цели, вера в добро, правду, но они далеко не сразу и не всегда получают щедрое вознаграждение судьбы.

Герой В. Козлова внешне обыкновенен, но отнюдь не погружен в быт, интересы его не ограничены кругом повседневных забот. Он растет, развивается в самом лучшем смысле слова, стремится жить интереснее, разнообразнее, приносить пользу людям. Ему претит всякая фальшь, обман, он всегда готов вступиться за правду, защитить слабого и несправедливо униженного.

Таков Андрей Ястребов в одном из первых «взрослых» романов В. Козлова «Солнце на стене» (1969).

Андрей — «простой» рабочий, слесарь на паровозовагоноремонтном заводе. Вот уж не героическая фигура, думаешь сразу, тем более, что никаких подвигов — к примеру, на пожаре или в столкновении с бандитами он не совершает (хотя и разоблачает группу жуликов). Не добивается он и выдающихся успехов по части ремонта паровозов, хотя трудится добросовестно, стремится лучше организовать дело.