Алексей Санаев - Золотая книга. Пурана № 19

Господи, ну когда же кончится наша погоня за неуловимым профессором?!

– А давайте позвоним ему по телефону и скажем, что сегодня утром откопали Золотую Книгу? – предложила Савитри. – Профессора хватит удар, и у нас станет одним конкурентом меньше.

– Да у нас в любом случае есть перед ним преимущество, – махнул я рукой. – Нас трое, три лопаты, три мотыги. Пока он будет вгрызаться в эту пустыню, мы точно его найдём.

– Не говори гоп, пока прыгай, – откликнулась Савитри, наливая в чай полстакана молока. – Профессор, похоже, ведёт свою игру, и пока довольно успешно, раз мы никак не можем его опередить. Вчера он уже успел побывать в Калибангане. Значит, сегодня он, очевидно, отправился дальше – туда, на запад, к пересохшему руслу. И уж не знаю, на чём он путешествует, но ему вряд ли понадобится для этого целых три дня пути.

– А что это вообще такое: три дня пути? – спросил меня Гурьев. – Это сколько в километрах?

Я предположил, что в древности люди перемещались шагом, а не джогингом, поэтому со средней скоростью в пять-шесть километров в час за день можно было пройти не больше пятидесяти километров. Плюс делаем скидку на извилистые дороги – не по прямой же он шёл, скорее всего. Получается, что вожделенный курган нужно искать в промежутке 100–110 километров к западу от Калибангана. Это расстояние, конечно, можно пройти и пешком, но гораздо быстрее и эффективнее его проехать на автомобиле: для этого подойдёт даже хорошо утоптанная тропинка в пустыне.

Мы погрузили в машину склад инструментов, закупленных Савитри Пали предыдущим вечером, вооружились добротной картой местности, компасом и всем необходимым для выкапывания сокровищ. Лихорадка приближающейся развязки этого чересчур длинного и нервного приключения захватила всех нас. Рано утром, когда всё уже было готово, на моём спутниковом телефоне, который наконец-то удалось подзарядить, раздался звонок из Москвы.

– Алексей! – кричала моя помощница Соня. – Вы живы?! Здесь все давно сочли вас покойником!

Откуда-то привезли погребальный венок с надписью «Ты так и не узнал, что я тебя любила»! Что со всем этим делать?

Я вкратце объяснил, что мне сейчас не до погребальных венков. Достаточно и того, что я-таки узнал, что всё это время был любим. Потом я поинтересовался, не было ли каких-нибудь более содержательных новостей.

– Да, конечно! В газете «Твоя тень» опубликовали статью о вашей гибели и спутниковый снимок из Гугла с изображением разбитого корабля у острова Сентинель. Ваш роман «Уругуру» напечатали посмертно, профессор Брезе написал предисловие, и ожидается большой успех! Пришло семнадцать писем-соболезнований, некоторые очень трогательные. А… ещё одно очень странное письмо из Африки! Представляете, Алексей, в лесных районах Гвинеи недавно обнаружен…

Я повесил трубку и отключил мобильник. Что там обнаружено в Гвинее, меня заинтересует позже – это уже следующая история. Сейчас меня занимала только Золотая Книга. Через два часа после восхода солнца, когда песчаные барханы вокруг городка Ханумангарх из розовых превратились в пепельно-жёлтые, мы тронулись в путь.

Калибанган мы увидели сразу. Величественные руины лежали на обширной ровной площадке: она, как на ладони, открывалась нам с вершины небольшой возвышенности, на которую въехал наш пикап километрах в трёх от города.

Представить это поселение цветущим оазисом с населением в десятки тысяч человек сейчас было уже невозможно. Но то, что здесь действительно располагался внушительный город, было несомненным. Его улицы и сегодня были видны между фундаментами аккуратных квадратных и прямоугольных построек: город строился умелым архитектором, который знал о сетчатой структуре застройки за много веков до того, как аналогичным образом были возведены стриты и авеню Нью-Йорка.

Мы остановились на пригорке, чтобы лучше рассмотреть Калибанган на расстоянии. Кое-где видны были явственные следы археологических раскопок, но в целом город оставался таким же, каким был обнаружен в 2003 году: полузанесённым песком, с мелькающими тут и там бледно-зелёными кустами колючек. И всё же планировка четырёхтысячелетней давности хорошо угадывалась: некоторые здания даже сохранили остатки стен первого этажа. Город, по-видимому, был в древности разделён на две части: центральный район был огорожен стеной и стоял на некотором возвышении, служа своего рода кремлём, цитаделью для городских жителей в случае внешнего нападения. Вокруг же стен располагалось то, что на Руси именовалось посадом – жители здесь занимались не только городскими ремёслами и торговлей, но и сельским хозяйством. Некоторые фундаменты домов виднелись совсем близко от широкого пологого оврага – именно там когда-то протекала река Гхаггар-Хакра, орошая своими водами полосу земли как минимум в километр шириной.

Около часа мы бродили по заброшенным, молчаливым улицам погибшего царства Кали, высказывая гипотезу одну печальнее другой о судьбах людей, когда-то живших в этих домах. Вот здесь, в этой маленькой продолговатой каморке, возможно, была детская, а по соседству – обширная гостиная, а чуть дальше – кухня, где ещё сохранились остатки очага. Здесь, быть может, стояла городская пекарня – уж очень тут большая печь для обычной семьи, которой не нужно было, как у нас на Северном полюсе, восемь месяцев в году отапливать свой дом.

Вдоль улиц, с обеих сторон кирпичных мостовых, шли ровные канавы – свидетельства существования канализации. Инфраструктура была здесь поставлена на должном уровне. А вот больших храмовых или дворцовых построек мы здесь не нашли, что было бы совсем необычно для восточной деспотии, привыкшей бросать все силы государства и общества на строительство каких-нибудь устрашающих пирамид, зиккуратов, подземных городов-гробниц или золотых пагод высотой до небес. Царь Кали был в этом отношении значительно скромнее своих коллег из соседних цивилизаций, вроде Хеопса, Цинь Ши-Хуанди или императора Юстиниана.

Мы вернулись на пригорок, где находилась наша машина, когда солнце уже стояло в зените.

Савитри защёлкала фотоаппаратом, пока Андрей и я определяли направление по компасу и наносили пометки на карту с помощью одного на двоих карандаша.

– Итак, мы видим, что пока всё сходится, – с удовлетворением отметил я. – Город Банга стоит на берегу реки Хагага, причём – обращаю ваше внимание – на восточном её берегу. Путь на «заход солнца», то есть на запад, ведёт через реку. Всё именно так, как написано на золотой странице, покоящейся ныне в джунглях Сентинеля.

– Ну да… – деловито откликнулся Гурьев. – Дай-ка мне бинокль, хочу рассмотреть, что происходит вокруг.