Дия Гарина - Пойти туда...

Вскоре вернулись вооруженные ребятки и принесли Витькин замечательный Нож. Я взял его в руки и еще раз придирчиво осмотрел. По ширине и толщине Нож практически не уступал Непобедимому. А вот длинна… Вообще, он скорее походил на тесак и по длине мог сравниться с римским или греческим мечом, но Непобедимый был в два раза длинней, и во столько же раз массивней. Относительно качества стали, я судить не берусь. Сталь Непобедимого соединяла в себе первозданный космический холод и неистовый жар моей молодой крови. Сталь на Ноже была моим ноу-хау, итогом многих бессонных ночей. Затянувшийся на вечность спор прошлого и настоящего…

Когда мы с Олегом остались одни внутри обозначенного кострами круга, снизу донесся Витькин подбадривающий крик.

– Держись, Игорек! Наше дело правое! Спартак-чемпион!

– Да заткните вы его! Мешает, – распорядился Вещий Могильщик. И через минуту Витькины вопли стихли.

– Ну, что, шустрик, начнем? – Олег несколько раз крутанул меч.

– Начнем, – согласился я.

И едва успел уклониться от обрушившегося на меня удара. Н-да-а, если раньше, я надеялся, что превосходство в скорости, сыграет мне на руку, то теперь только успевал уворачиваться от стремительных атак, того, чье имя раньше звучало как "Харальд". Весовые категории у нас были примерно одинаковые, а разница в возрасте и вовсе не ощущалась – Олег был в отличной форме. В общем, минут через десять я понял, что только оттягиваю неизбежную развязку. Пользуясь преимуществом в длине клинка, Могильщик просто не подпускал меня на расстояние, с которого я мог бы до него дотянуться. С его умением это не удивительно. Удивительно то, что несмотря ни на все это, я был до сих пор жив. Увертываясь, выскальзывая, иногда парируя, я упрямо продолжал искать лазейку в серебряной паутине, сотканной из взмахов Непобедимого. Этого не могло быть! Олег бился профессионально, мне уже давно полагалось быть изрубленному на мелкие кусочки. А я до сих пор даже не ранен! Откуда у меня такое умение? Неужели краткая экскурсия в прошлую жизнь могла подействовать таким образом, конечно там я до седьмого пота гонял себя на тренировках, но… Или это Велеслав поднялся из глубины моего подсознания, чтобы самому сразиться с Харальдом? Не знаю. Чудеса, да и только!

Все-таки я глазливый. Не успела еще мысль о чудесах покинуть мой мозг, как Могильщик сменив тактику, пошел на сближение и, проведя виртуозную атаку, сумел таки меня достать. Рассеченная нога подкосилась, и я тяжело рухнул на одно колено на самом краю черной дыры, в которую меня очень скоро скинут. Подняться я уже не смог, так что оставалось только ждать следующего удара, и надеяться, что сумею его отразить. Вздор, ничего я отразить не сумею. При таких условиях Непобедимый запросто перерубит мое оружие. Все-таки сталь я сработал хреновую, правильно ее тогда забраковали.

Олег молча наблюдал (увы, за пределами досягаемости) за моими безрезультатными попытками подняться, вовсю наслаждаясь беспомощностью своей жертвы. Близко подходить он не рискнет, но ему и не надо близко. Он и так дотянется концом меча до моего горла. И если первый удар я отражу ценой сломанного ножа, то второго мне все равно не избежать. Думай, Игорь, думай. У тебя на плечах голова или ночной горшок? Оказалось, что, вероятнее всего, голова. Потому что я все-таки придумал, правда, уже в последний момент… Сделав вид, что готовлюсь отразить, удар я дождался, когда меч начал стремительное движение к моей шее. Теперь Олег уже был не в силах ничего изменить, и мне оставалось просто метнул в него нож.

Как в замедленном кино (все-таки правы были романисты) я смотрел на приближающуюся серебристую полоску Непобедимого, одновременно фиксируя, как посланный нож косо входит в живот Могильщика. Слава богу, получилось, я ведь не метал ножей с армии. Теперь, по крайне мере, умирать не так обидно…Но и на этот раз мне было суждено разминуться с костлявой.

Чьи-то руки схватили меня сзади за пояс, и рывком выдернули из под приближающего смертельного полукружья. Увы, не до конца, – острие меча все же рассекло мне кожу на горле. Но ведь это такие мелочи, правда?

Олег все еще стоял, удивленно глядя на рукоять Витькиного ножа, точащую чуть ниже диафрагмы. Хорошо, что он стоит, прикрывая, таким образом, меня от пяти нацеленных карабинов. Меня и того, кто только что спас мне жизнь. Пока я оборачивался, чтобы лицом к лицу встретиться со своим спасителем, в моей голове пронеслись десятки предположений одно фантастичнее другого. Я был готов ко всему… только не к этому. До пояса высунувшись из склепа, балансируя на хлипкой лестнице, Ольга протягивала мне Витькино ружье, одновременно снимая с плеча мое собственное. Па-ба-ба-бам… Но время, отведенное мне судьбой на удивление и растерянность, закончилось – Могильщик упал, открывая тем самым простор для огнестрельного оружия.

Мы все выстрелили одновременно. Пули свистнули совсем рядом, но, кажется, нам опять повезло. Второй залп был уже не так впечатляющ. Из пяти карабинов нам ответили всего три. Снова запели пули. Опять мимо. Но на этом наше везение закончилось. Четверо бандитов со стонами извивались на траве, но пятый чувствовал себя прекрасно. А вот наши двустволки были уже пусты. И перезарядить их мы уже не успеем. Вернее не успею я. Ольга еще может, попытаться, а для этого нужно …

Негодующий крик Ольги, которую я столкнул обратно в склеп, больно резанул меня по сердцу. Нельзя так обращаться с любимой женщиной, ну разве что в самых крайних случаях. Слепень (это был он) быстро приближался, собираясь выстрелить наверняка. Я слышал, как Ольга плачет в темноте и все никак не может перезарядить ружье. Она ведь женщина, а не боец группы "Альфа".

Слепень остановился и, усмехнувшись, стал тщательно прицеливаться. Вот в чем преимущество дроби перед пулей на небольшом расстоянии – нет нужды в слишком точном прицеле – дробь поражает большую площадь. Но меня это не спасет – у него достаточно времени и сноровки. Сейчас он выстрелит…

Вдруг позади Слепня я различил какое-то движение, и прежде, чем он успел нажать на курок, огромный волк мертвой хваткой вцепился в его руку, круша зубами кости запястья. Нет, это не волк. Наша тихая и мирная Альфа с плотоядным урчанием повалила Слепня на землю и, оставив в покое искалеченную руку, сомкнула железные челюсти на его горле. Когда конвульсивные подергивания тела прекратились, Альфа радостно бросилась в мою сторону с явным намереньем вылизать меня с ног до головы. Я едва успел увернуться, иначе, потеряв равновесие, полетел бы в склеп, из которого уже выбиралась заплаканная Ольга. Но несмотря не размазанные по щекам слезы, она не забыла прихватить перезаряженное ружье.