Али Смит - Отель — мир

Дидри садилась у нее в ногах, помахивая вертикально поднятой шариковой ручкой. Почти каждый раз она просила, ну, расскажи мне что-нибудь. Ну же, доченька. Сегодня-то сможешь? Я помогу тебе сосредоточиться. Постарайся ради Дидри. Лайз. Лайз! Расскажи мне что-нибудь. Например — про свой отель. Про обычные, ежедневные дела. А уходя в половину седьмого, она снова повторяла уже в дверях: и все-таки, Лайз, если будешь в состоянии, если почувствуешь силы, запиши для меня все, что с тобой произошло. Все, до малейшей подробности. Кто знает, это может быть важно.

Дело продвинулось лишь до восьмой строфы, а Дидри задумала целую поэму; в расчете на долгую упоительную болезнь. Но главное, самое главное, что Дидри придет. Вот-вот придет. Даже в зоне безвременья, где втайне от суматошного внешнего мира протекают дни больной, в четыре часа наступает время Дидри.

Лайз лежала в постели, рассматривая переплетения проводов на потолке. Лежать в кровати и смотреть вверх было мучительно. К голове по шее текла пульсирующая боль. А оказавшись под черепом, бурлила в извивах мозга. Боль пахла экскрементами и псиной. Боль растаптывала в прах все, что знала Лайз. Она была тяжелее стада бизонов. Она поднимала пыль, сквозь которую до Лайз доносился гул. Опиши мне все, что с тобой произошло, жужжала мать-поэтесса. Опишите свои симптомы, говорила врач. Заполни меня, требовала официальная анкета в руке. Принеси мне яблони, принеси, не помню что, пела женщина из супермаркета, грациозная, цветущая.

Принеси не помню что. Она никак не могла вспомнить слово из песенки про супермаркет Келлогз, и это сводило ее с ума. Сколько в этом слове слогов, два или три? Лайз не помнила. Вы чувствуете не масло. А только вкус еды. Во всей песенке была только одна рифма: слово Мацола рифмовалось само с собой. Слава богу. Какое облегчение! Просто, как кукурузное масло.

Как заполнить оставшуюся часть анкеты

В разделе Дополнительная информацияна каждой странице опишите своими словами, каким образом ваша болезнь / нетрудоспособность влияет на выполнение повседневных дел. Опишите:

боль, утомление, затрудненность дыхания, которые вы ощущаете при выполнении повседневных дел

боль, утомление, затрудненность дыхания, которые вы ощущаете после выполнения повседневных дел

Вам необязательно выполнять действия, перечисленные в анкете. Напишите, способны ли вы их выполнять, исходя из ощущений, связанных с вашей болезнью / нетрудоспособностью.

При необходимости вы можете продолжить описание на стр. 18.

Лайз лежала в постели. А может, полеживала? Лежала и симулировала? Лайз засомневалась. Ей стало не по себе. Возможно, вы здоровы. Докажите, что вы действительно больны, говорилось в анкете. Она старалась двигаться как можно меньше. Она просто роняла страницы на пол, пока не дошла до восемнадцатой. Та была почти в самом конце анкеты. Дополнительное место было размером 6 на 6 дюймов. Что бы ей такого написать. Но рука бессильно упала; она слишком долго висела в воздухе и начала побаливать.

Она может написать о том, что при каждом визите жаждет услышать любопытная Дидри.

Возможно, Дидри позабавило бы открытие, что знакомые горничные Лайз, по крайней мере кто побойчее, вытирают туалетные сиденья в номерах, где царит особый беспорядок, полотенцами для лица. Что, когда постояльцы уходят из отеля, они обожают мерить одежду, развешанную в шкафу и разложенную по полкам. Что рыться в чемоданах постояльцев для них — профессиональный долг. А излюбленная шалость горничных — это включать дорогие фотоаппараты, оставленные в номерах, чтобы аккумуляторы постепенно разряжались, к досаде богатых постояльцев.

А еще на Дидри наверняка произвело бы впечатление обилие беспорядочных невидимых плевков в блюдах с доставкой в номер и в ресторанной еде, попадающих туда на кухне отелей «Глобал», независимо от важности гостя и размера чаевых, а особенно ее поразило бы количество бактерий (включая те, что живут в моче), которые видны под обычным микроскопом поверхности мятных леденцов, ждущих постояльцев в большой вазе дымчатого хрусталя на стойке дежурного, за которой ее дочь проработала восемнадцать месяцев после окончания колледжа и до начала болезни.

Впрочем, Дидри привели бы в восторг любые, самые пустячные сведения, например, о весе простыней, которые разносят горничные (это огромная тяжесть, а персоналу, как правило, не разрешается пользоваться главным лифтом), или что миссис Белл зазывает каждую новенькую в помещение за стойкой и заставляет во время обеденного перерыва упражняться с туалетной бумагой, пока девушка не научится загибать кончик рулона под определенным углом. (Не для того, чтобы доставить удовольствие мне, приговаривала миссис Белл, постукивая карандашом по столу, а чтобы показать, с каким вниманием относятся в отеле «Глобал» к уборным; наше слово-девиз, девочки? Забота о клиенте. Одну девушку уволили, официально — за нечистоплотность, но на самом деле за другое: она сказала, что девиз миссис Белл состоит из двух слов.)

А вот заурядные, совсем не интересные, даже скучные факты: каждый день ровно в шесть утра каждому члену персонала опускали в ящик схему расположения номеров с указанием, кто из постояльцев остается, а кто съезжает. Возможно, Дидри развеселил бы и фирменный прикол дежурных: когда отсутствует начальство и нет особой загрузки, ты отвечаешь на звонок Отель «Глобал», добрый вечер, слушаю Вас. Одну минуту, я переключу Вас на службу информации, потом нажимаешь девятку (тогда человек слышит в трубке концерт Моцарта № 23 для фортепиано), кладешь трубку на стойку, выжидаешь, сколько хватит наглости, потом снова нажимаешь девятку и говоришь в трубку, изменив голос: Служба информации отеля «Глобал», слушаю Вас.

И еще один факт: работа в отеле, чем бы ты ни занимался, — улыбался постояльцам у стойки в холле, плевал в еду на кухне, перестилал постели с разнообразными запахами, курил в нарушение правил на пожарной лестнице, — очень сильно давит, сплющивает тебе нос и перекашивает лицо, словно прижимая к окну, за которым чужая роскошь, а получаешь ты за это, как правило, гроши.

Дидри с радостью выслушала бы эти и многие другие рассказы, сочтя их поучительными, если бы только Лайз сумела хоть что-нибудь вспомнить. Разумеется, при известном напряжении у нее возникали смутные воспоминания об отеле, вот не далее как сегодня. Но она не могла их удержать. Последнее из них имело отношение к ванным, что-то про ванную или связанное с ванной, но вот досада — у нее в голове крутилась только песенка бутылочки пены из телерекламы да мелькали рожицы детей, которых купает жизнерадостная мамаша. Бутылочка Мэйти — ваш друг. Ты в ванну возьми и налей. Все радостней станет вокруг. Ярче, бодрей, веселей. Пусть плещутся ваши салаги. Мэйти их вымоет пулей. Без всякой колючей мочалки. Будут блестеть грязнули. А вот кое-что напоследок. Ваш Мэйти все понимает. Он ванную тоже отмоет. До белизны отдраит.