Бернар Вербер - Смех Циклопа

– Скорее! – кричит она, бегом преодолевая мостик с лианами.

Исидор не плавает с дельфинами и не медитирует. Он ест и смотрит по телевизору новости с выключенным звуком. В комнате звучит классическая музыка: «Нептун» из симфонической сюиты «Планеты» Густава Холста.

Под мощные звуки сотен скрипок команда спасателей разбирает завалы после землетрясения.

Исидор как завороженный смотрит на страшные кадры, не требующие комментариев. На экране охваченных отчаянием людей сменяет руководитель страны в военной форме. Вне себя от гнева, он кому-то грозит. Может быть, вулкану или министру, не принявшему вовремя меры. Или соседнему государству.

– Скорее! – повторяет Лукреция.

Она загораживает экран, пытаясь привлечь внимание Исидора. Он наклоняется вбок, пытаясь увидеть экран.

– Опять вы? – невозмутимо замечает он. – Это уже насилие.

Он наливает себе напиток янтарного цвета и жестом просит Лукрецию отодвинуться.

– Исидор! Объяснять некогда, но…

– Убирайтесь.

Лукреция подбегает к окну и видит, что рядом с ее «гуччи» остановилось три мотоцикла.

– Скорее, Исидор, они уже здесь!

– Ничто не может служить оправданием поспешности.

– Они здесь! Они гонятся за мной потому, что я все видела. Они очень опасны!

– Какое мне дело до ваших неприятностей?

– Они хотят меня убить!

Она показывает ему то, что осталось от фотоаппарата. Он не проявляет никакого волнения.

– Люди умирают каждый день.

– Скорее! Надо готовиться к обороне!

– Во-первых, когда приходишь к кому-то в дом, надо поздороваться. Хотя бы постучать или позвонить в дверь.

– Я стучала!

– Придется повесить на дверь более надежный замок.

Лукреция с трудом переводит дух.

– Вы были правы! По понедельникам ночью там творятся ужасные вещи. Это опасные безумцы.

– О ком это вы?

– О «Театре Дария». По понедельникам они убивают друг друга шутками и пулями.

Исидор наконец поднимает глаза на Лукрецию. Ее рыжие волосы растрепаны, кожаный костюм в нескольких местах порван.

– Ничего не понимаю. О чем вы говорите?

– Они уже близко! И вооружены!

По телевизору начинается новый сюжет. Папа Римский обращается к толпе. Бегущая строка сообщает, что он не рекомендует верующим пользоваться презервативами. Музыка по-прежнему не соответствует изображению на экране.

– Да послушайте же меня, Исидор!

Лукреция выключает стереосистему. Исидор невозмутимо прибавляет звук телевизора. Тогда Лукреция хватает пульт, и наконец наступает тишина.

– Вы что, не понимаете? Они преследуют меня! Они знают, что я здесь!

– Всегда есть три выхода. Первый – сражаться. Второй – защищаться. Третий – бежать.

Черт, это ведь у него я научилась все нумеровать.

Они слышат топот. Кто-то поднимается по винтовой лестнице.

Исидор включает камеру видеонаблюдения, и на экране появляются три вооруженных человека в розовых костюмах. Они подходят к входной двери.

– Ясно. Кажется, вы были правы.

– Что будем делать?

– Вариант номер три: побег.

– Но лестница одна!

– У меня есть аварийный выход.

– Делайте что хотите, но только скорее, они уже тут!

– Перестаньте сходить с ума, вы становитесь предсказуемой. Сохраняйте спокойствие и следуйте за мной.

– Но они уже…

Незваные гости всего в нескольких метрах от входа, когда Исидор не спеша переходит по мостику на центральный остров и запирает замок. Телохранители стучат и пытаются войти. Они стреляют в замочную скважину, которая звенит как колокол, все сильнее и сильнее молотят кулаками по металлической двери.

– Ну и где ваш аварийный выход? Что это – туннель, вторая лестница, лифт, частный вертолет, катапульта? – спрашивает Лукреция, задыхаясь.

Исидор достает из шкафа холщовый мешок, открывает слуховое окно, вынимает из мешка длинную веревочную лестницу и сбрасывает в окно.

– Вы что, смеетесь? Это и есть аварийный выход?

Удары в дверь, ведущую в квартиру, усиливаются. Исидор и Лукреция вылезают в слуховое окно и торопливо спускаются по веревочной лестнице вниз.

Несколько потревоженных летучих мышей взлетают в воздух.

Я чувствую, что, когда мы спустимся, он скажет мне что-нибудь неприятное.

Мужчины все такие, им всегда нужно кого-то упрекать.

Наконец их ноги касаются земли. Лукреция ведет Исидора к мотоциклу, протягивает ему шлем и мотоциклетные очки. Он садится в коляску и накрывает колени пледом.

– Вы понимаете, что вы наделали? Я спокойно сидел дома и смотрел телевизор, а вы ворвались ко мне посреди ночи. Надеюсь, что причина у вас уважительная, – ворчит он.

Лукреция протягивает ему револьвер. Исидор с пренебрежением смотрит на оружие и отшвыривает прочь.

– Вы с ума сошли? Это коллекционный «манурин» 1973 года, «магнум», триста пятьдесят седьмой калибр, он стоил бешеных денег!

– Огнестрельное оружие мешает думать. Считается, что оно может решить за нас наши проблемы, но это не так.

– Если будет погоня, мы сможем отстреливаться!

– Насилие – последний аргумент дурака.

Вот уж кто дура, так это я. Какую я сделала глупость, что поехала к нему. И все из-за гордости! Не выношу, когда меня отвергают.

– Ну и что же вынудило вас побеспокоить меня в столь неподходящее время? Что побудило вытащить меня на мороз? – спрашивает Исидор.

– Зов приключений.

Лукреция резко нажимает на стартер. Верный мотоцикл начинает рычать, срывается с места, и они ныряют в ночь.

963 год до нашей эры

Иудейское царство, Иерусалим

Иудеей в ту пору правило Собрание мудрецов из двенадцати колен Израилевых. Профессиональной армии в стране не существовало. При необходимости защитниками родных земель становились хлебопашцы; пастухи и крестьяне брали в руки оружие, когда враг покушался на их границы. Но вторжения становились все более частыми и опустошительными, с севера наступали филистимляне, с юга – египтяне. И евреи в конце концов решили создать постоянную армию. Но чтобы платить жалованье солдатам, нужно собирать налоги. А чтобы собирать налоги, нужна администрация. А чтобы контролировать администрацию, нужна централизованная исполнительная власть. И жители Иудеи изменили систему управления страной. На смену Совету мудрецов из двенадцати колен Израилевых пришло государственное устройство по египетскому образцу, с правительством, во главе которого стоял царь.

Первым царем избрали Саула, за талант стратега и природную харизму.

Вторым царем сделался другой искусный стратег – Давид, победитель филистимлян и великана Голиафа.

Третьим царем стал его сын Соломон.

Соломон укрепил армию, подписал мирные договоры с соседями и начал строительство гигантского храма, объединившего в себе все главные архитектурные и художественные достижения того времени.