Василий Ливанов - Ваш Шерлок Холмс
- Название:Ваш Шерлок Холмс
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алгоритм
- Год:2009
- Город:М.
- ISBN:978-5-9265-0698-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Василий Ливанов - Ваш Шерлок Холмс краткое содержание
«В искусстве как на велосипеде: или едешь, или падаешь — стоять нельзя», — эта крылатая фраза великого мхатовца Бориса Ливанова стала творческим девизом его сына, замечательного актера, режиссера Василия Ливанова. Широкая популярность пришла к нему после фильмов «Коллеги», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», «Дон Кихот возвращается», где он сыграл главные роли. Необычайный успех приобрел также поставленный им по собственному сценарию мультфильм «Бременские музыканты». Кроме того, Василий Борисович пишет прозу, он член Союза писателей России.
«Лучший Шерлок Холмс всех времен и народов» рассказывает в книге о разных событиях своей личной и творческой жизни.
Ваш Шерлок Холмс - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Помилуйте, при чем тут сила? Такой дивный вечер.
— Вот и давайте погуляем, а потом вы меня проводите. Смотрите, какая луна.
— Луну и в окно видно.
— Какой вы прозаик. А еще композитор.
— Вот именно. Разве вам не интересно послушать музыку?
— Интересно, но поздно уже!
— Да ничего не поздно!
Лидочка не успела ответить. Из темноты под деревьями послышался раскатистый львиный рык. Призрачный в лунном свете, огромный косматый зверь возник на тропинке и устремился к молодым людям.
Актриса слабо взвизгнула и со скоростью шаровой молнии влетела в дом. Варахаев за ней. Дверь захлопнулась.
Дирижер Реемович на старости лет страдал бессонницей. Едва дождавшись рассвета, он встал, оделся потеплее и отправился совершать свой обычный утренний моцион. За поворотом тропинки, около домика, занятого Варахаевым, его остановило странное зрелище. На крыльце сидел огромный, зверского вида лохматый пес. Перед ним в одном халате на голое тело, босой, стоял на коленях композитор Варахаев и скармливал псу конфеты из шоколадного набора.
— Ешь, дружище, ешь, — приговаривал при этом композитор растроганно. — Если бы ты знал, как мы тебе благодарны! Ешь, наслаждайся. Ты — друг человека! Мы тебе этого никогда не забудем.
«Кто это мы? — удивился про себя Реемович. — Почему мы?»
И, решив, что Варахаев взял на себя право говорить с собакой от лица всего человечества, Реемович успокоился и продолжил прогулку.
За компанию
Бывший олимпийский чемпион по вольной борьбе, а теперь заслуженный тренер подрастающего поколения Николай Николаевич Акимов прогуливался по платформе вдоль спального вагона, дымя крепкой сигаретой.
Когда до отправления поезда оставалось минуты две, Николай Николаевич бросил окурок в темную щель между краем платформы и зеленым боком вагона и, протиснувшись мимо проводницы, уже снявшей чехол с желтого флажка, прошел в свое купе.
Никаких признаков дорожного попутчика в купе не было.
«Видно, поеду в одиночестве, — подумал Акимов, — повезло, никто рядом храпеть не будет».
Вагон дернулся, и за окном поплыли вокзальные огни. И тут дверь купе с лязгом отъехала в сторону, и вот он, попутчик, тяжело дыша, устраивает на свободное место туго набитую спортивную сумку с надписью «Пума» под черным силуэтом застывшего в прыжке хищника.
— Вот повезло! — отдуваясь, воскликнул попутчик. — Вы — сосед что надо. А то, бывает, один едешь, или какая-нибудь дамочка капризная попадется.
Познакомились. Попутчик представился Фомой Фомичем.
— Сумка у вас знатная, — заметил Акимов. — Вы — спортсмен?
— Можно и так сказать, — отозвался новый дорожный знакомый, расстегивая «молнию» на своей сумке. — Мастер спирта.
Николай Николаевич подумал было, что попутчик оговорился, но тут же на столике возник золотой столбик коньячной бутылки, извлеченной из сумки Фомой Фомичем.
— Сейчас стаканчики организую, — объявил Фома Фомич.
— Я бы… мне бы лучше чайку, — невпопад отозвался Николай Николаевич.
— Будет и чаек. Коньяк с чаем — это же классика!
И Фома Фомич выскользнул из купе. Вскоре он вернулся и поставил на столик два пустых стакана. За ним проводница внесла чай еще в двух стаканах с подстаканниками.
Фома Фомич мгновенно открыл бутылку и набулькал по полстакана коньяку.
— Видали? — радостно спросил Фома Фомич. — Глаз — алмаз. Уровень как в аптеке.
— Я не пью, — сказал Николай Николаевич.
— Не пьете? — Фома Фомич несказанно удивился. — Это вы бросьте, не пьют только лошади на Большом театре. Ну, по первой!
Фома Фомич одним глотком осушил свой стакан и несколько раз подул, оттопырив губы, прямо в лицо Николая Николаевича. После чего заметил сдавленным голосом:
— Коньячок — высший сорт. Ну, за компанию!
— Я не буду, — сказал Николай Николаевич. — Не могу я, извините.
— Брезгуете? — Фома Фомич снова налил себе «как в аптеке». — Не опасайтесь, стаканы чистые, проводница при мне сполоснула. И потом, коньяк — это же дезинфекция от всех болезней.
— Да не в болезни дело. Просто я не пью, понимаете? Вообще не пью.
Фома Фомич некоторое время рассматривал Акимова, сощурившись. А насмотревшись, заговорил, внезапно перейдя на «ты»:
— Эх, Колька! До чего же себя человек довести должен, чтобы нельзя было бутылку распить. Понимаю, ты — алкаш закодированный. Видал я таких. Но ты здоровый мужик, здоровенный. Раскодируйся и скажи себе: 150 грамм на раз — и все! Воля у тебя есть?
— Ничего я не алкаш! И не этот… не закодированный никакой. И воля тут ни при чем. Просто я не пью. Не люблю.
— Стыдишься, Коля? Мучаешься?
Николай Николаевич схватил свой стакан с коньяком и сделал большой глоток.
— Видали? Могу я выпить, могу! Но не хочу. Не нравится мне это. И все!
Николай Николаевич одним глотком выпил свой остывший чай, быстро разделся и лег, натянув на голову одеяло. Коньяк с чаем подействовал как снотворное, и Акимов скоро заснул.
Ему приснилась его последняя схватка, когда он стоял на «мосту», упершись головой в ковер, а французский борец всей тяжестью навалился на него, пытаясь дожать на чистый выигрыш. Дыхания не хватало, Николай Николаевич захрипел от напряжения и проснулся.
В полутьме он не сразу сообразил, что это Фома Фомич навалился на него и тянет с головы одеяло.
— Коля, прости, Коля, — бормотал неугомонный попутчик заплетающимся языком. — Я понял, прости. Тебе нельзя пить… Ты на спецзадании, секретная служба, прости, друг…
Николай Николаевич спихнул с себя Фому Фомича, и тот вдруг запел, совершенно поперек мелодии:
— Не думай о секундах свысока…
Акимов нахлобучил на голову подушку и вскоре перестал слышать Фому Фомича.
Когда Николай Николаевич проснулся, в окне вагона бежали ряды березок и ярко светило солнце.
Фома Фомич, открыв рот, спал одетый поверх одеяла, даже ботинки не снял.
Коньячная бутылка на столике была пуста. Одевшись и прихватив полотенце, Николай Николаевич проследовал в туалет, а заодно попросил проводницу прибрать в купе и принести ему чаю.
— Курить — в тамбуре? — спросил Акимов.
— Да уж покурите в купе, только аккуратно, — разрешила проводница. — Все равно через полчасика прибываем.
Когда Николай Николаевич вернулся в купе, на столике было чисто убрано, и в подстаканниках дымились два стакана горячего чая.
Покончив с чаем, Акимов достал сигареты и с удовольствием закурил. Тут и Фома Фомич проснулся и со стоном сел на кровати.
— Привет, — поздоровался с ним Николай Николаевич.
— Бртрет, — отозвался на незнакомом наречии Фома Фомич и провел языком по засохшим губам.
— Ну, чайку, — предложил Николай Николаевич, — и закурим.
— Я не курю, — отозвался Фома Фомич.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: