Иосиф Гольман - Вера, Надежда, Виктория

Михаил Иванович прекрасно понимал, откуда вдруг взялись средства у давно нищего Ивахина. И самое обидное – часть их наверняка раньше принадлежала самому губернатору.

Обиду, правда, скрашивало одно обстоятельство.

Спору нет, Ефим Аркадьевич нанес Синегорову сильный удар. Ну, да какая же большая игра, тем более связанная с политикой, без синяков и ссадин?

Зато от синегоровского удара паршивый щелкопер уже вряд ли когда-нибудь оправится: Сухов доносил, что ловкий профессор более полумесяца лежит в каком-то закрытом госпитале, практически в растительном состоянии. Ласты еще не склеил, но уже вроде как не жилец.

Туда ему и дорога.

Немного напрягало губернатора, что невзирая на вывод из игры Береславского Семенова продолжила боевые действия.

Это могло объясняться неудачей с похищением ее девки. А может, вдруг пришла Михаилу Ивановичу успокоительная мысль, она все-таки вышла из дела? И дурацкая, по большому счету ни на что не влияющая листовка – просто инерция грамотно запущенной пиар-машины?

В любом случае – тут Синегоров вынужден был признать – машина была запущена чертовски профессионально. И с последствиями надо начинать бороться уже сейчас.

Губернатор вызвал генерала.

Тот явился мгновенно.

Разговаривать вышли в коридор перед кабинетом – Михаил Иванович прекрасно помнил, чьего дружка они столь эффективно нейтрализовали, и предпочел на некоторое время перестраховаться.

– Ну что, последний нонешний денечек? – вспомнил Синегоров старинную народную.

– Точно. Нам бы еще день простоять да ночь продержаться, – цитатой же ответил Сухов.

Через пять с половиной часов истекал срок, отведенный для подачи заявок. Когда эти томительные часы пройдут, игра будет сделана. И пусть Ивахин вместе со всей сворой жаждущих справедливости или своего места у кормушки хоть обкричится. Изменить ничего уже будет нельзя.

А имея несколько лишних миллионов баксов – хотя они лишними не бывают, – опасности становятся гораздо менее пугающими: в нашей стране только неимущие воришки получают серьезные наказания. Имущие же и за доказанные убийства могут получить четырнадцать лет… условно.

Хорошая страна. Удобная.

– В общем, ты меня понимаешь, – еще раз напомнил Михаил Иванович. – Чтоб мышь не проскочила.

– И муха не пролетит, – улыбнулся в ответ Василий Геннадьевич.

Сухов тоже понемногу начал успокаиваться. Были нехорошие предчувствия – особенно когда губер велел убрать назойливого профессора. Но, похоже, жесткие методы Синегорова вновь себя оправдали.

Береславского нет. Проблем, несмотря на неудачу с похищением девчонки, пока не возникло. А несколько «лимонов» «зелени» вот-вот упадут в руки оказавшейся сильнейшей стороны, сделав ее еще сильнее.

«Хорошо, что я не попер тогда против», – похвалил собственную проницательность Сухов. Рано ему пока переть против такой силищи, самокритично додумал он.

А еще хорошо и правильно, что не стал беспокоить злопамятного губера мелкими неприятностями. Тоже, видимо, коренящимися в неутомимой деятельности покойного профессора.

Например, на сайте города – неофициальном, но гораздо активнее посещаемом, чем официальный, – также была размещена пресловутая «газета».

И если бы только она.

Там еще имелся форум с возможностями голосования. Так что, если бы губера выбирали, губером уже был бы кто-то другой.

К счастью, губернаторов ныне не выбирают, дабы не бросать это важнейшее и социально значимое дело на произвол тупой толпы.

И не только газета да итоги виртуального голосования были выложены на этом сайте. Еще – прямо на главной странице – имелись электронные часы. Они отсчитывали время до конца тендера. А камера – в прямом эфире – показывала парадный вход в здание областного правительства.

Раз пять уже гоняли «операторов». И тумаков давали, и «до выяснения» задерживали. Но разве с этим поборешься?

В последний раз веб-камера вообще обошлась без людей. Ее установили в… скворечнике!

Впрочем, все это можно перетерпеть. Еще несколько часов – и любимый город сможет спать спокойно. А там все уляжется, утихнет, забудется.

Лишь бы Перов не разрыл слишком глубоко. Надежные людишки сообщили, что новоиспеченный генерал, узнав о покушении на своего дружка, пришел в тихую ярость.

Но здесь уже и от самого Сухова многое зависит.

Похититель-неудачник, лажанувшийся в «Лимоне», благополучно вывезен в Бурятию. И там же – о ужас! – умрет. Не сегодня, так завтра. Пусть местные коллеги ковыряются с телом. Если найдут.

С Игумновым получилось как нельзя лучше. За благородство надо платить. Вот он и расплатился. Нет человека – нет проблемы. Его убийца, кстати, тоже никому ничего не расскажет – бойцы Перова грохнули парня на месте.

Снайпер, столь точно пальнувший в профессора, не менее благополучно вывезен в Грецию. Отдыхает. Наслаждается жизнью. Ждет новых поручений.

Чего дождется – новой мишени или пули в лоб, – пока не знает никто, даже сам Василий Геннадьевич. Смотря в какую сторону развернутся события.

Но дело свое он сделал отменно. Одним словом – специалист.

Так что, даст бог, все будет пучком.

Бориска с Ванечкой въехали в «прифронтовой» город довольно спокойно. На подъезде их шмонали трижды, но ничего странного или подозрительного не обнаружили.

Прибыли они, как Вера Ивановна и Вичка, тоже на рефрижераторе фирмы Борщева. Правда, крошечном, менее тонны грузоподъемностью. И, соответственно, с двухместной кабиной.

Ничего не поделаешь, у Бориски были права только категории «В». А у Ванечки, как выяснилось, их вообще не было. Никогда.

Брать же третьего водителя в столь специфический рейс не хотелось. Вот и поехали на полуигрушечном городском «Хёндае».

Надо отдать должное местным ребятам – один из них заметил-таки несоответствие.

– В такую даль – за полтонной мяса? – недоверчиво спросил он у Ванечки, предъявлявшего на постах необходимые документы: путевой лист и договор поставки.

– Оно ж не простое мясо, – степенно объяснил Ванечка, – а экологически чистое. Мы ж не сардельки делаем. Мы людей в ресторанах кормим. Причем в недешевых.

– Ясно, – недовольно пробурчал капитан, но все же какую-то пометку себе в блокноте сделал.

– Не нашлет проблем на нашу голову? – спросил Бориска.

– Не знаю, – ответил Ванечка. Ему тоже не понравился интерес, проявленный к их персонам человеком со столь внимательными глазами.

Но дело не ждет, надо действовать.

В город въехали примерно в полдень.

Грузовичок припарковали на окраине, предварительно забрав из кузова два довольно увесистых чемодана и аккуратно переодевшись.

Теперь они сразу приобрели признаки декларируемой специализации.