Марк Смит - Вкуснотища

— Ты опоздал.

— Встретил цыпочек из Канзас-Сити.

— Того, который в штате Канзас, или того, который в штате Миссури?

— Да какая, к черту, разница, мужик? Они были не прочь повеселиться.

Бакстер также вспомнил, что профессиональные убийцы серьезно относятся к предстоящему делу. У тех не принято развлекаться с девчонками из Канзас-Сити, по крайней мере во время работы. Они стараются не выделяться.

Живут в тени, как ниндзя. Черт возьми, разве кто-нибудь когда-нибудь видел хотя бы одного убийцу-ниндзя, коптящего свои жиры на доске в океане? Да какой крутой киллер станет покупать выпивку девчонкам в клубе «Герцогское каноэ»? Внезапно Бакстеру пришло в голову, что, пожалуй, Ли Харви Освальд не зря действовал в одиночку.

— Братан, у нас нет времени на вечеринки. Мы здесь по делу.

— Я готов.

— Нет, ты совсем не готов. Иди оденься. Шутки в сторону.

Реджи обиженно уставился на него:

— Если мы даже не можем оттянуться, в чем тогда смысл?

— Ты хочешь вернуться в Вегас?

Реджи не понравились стальные нотки в голосе Бакстера.

— Нет.

— Тогда брось дурака валять!

— Хорошо, мать твою. Не сходи с ума. Сейчас я буду готов.

Реджи поплелся в уборную одеваться.

Первое, на что обратила внимание Юки в квартире Лоно, было полное отсутствие стульев. Даже какого-нибудь захудалого стульчика. Хотя и остальной мебели тоже было не густо. Стола и дивана она также не заметила.

Юки рассмеялась:

— У тебя что, катисофобия?

— Что это?

— Когда человек боится принять сидячее положение.

Лоно улыбнулся:

— Для таких случаев у меня есть матрац. Там я и сижу.

Он устроил Юки ознакомительную прогулку. Квартира была отличная: большая и просторная, современной планировки, с верхним этажом, новой кухней, которая пришлась бы по вкусу любому кулинару, с балконом и большими окнами, откуда открывался вид на деловой центр Гонолулу и безбрежный океан. Но казалось, что Лоно въехал сюда совсем недавно и только успел бросить матрац на пол и развесить одежду в шкафу. В кухонных шкафчиках и ящичках нашлось весьма ограниченное количество столовых принадлежностей: одна глубокая миска, одна тарелка, две кофейные чашки, четыре стеклянных бокала без ножек и семь деревянных китайских палочек для еды.

— У тебя что, нет даже консервного ножа?

Лоно пожал плечами:

— Готовлю я нечасто.

— Я не говорю о готовке. Я говорю о возможности открыть банку. Я-то полагала, что у всякого добропорядочного холостяка имеется хотя бы микроволновая печь.

— Да я все собирался купить ее. На самом деле я провожу здесь не так уж много времени.

— А мне тут нравится. Ты просто обязан въехать сюда.

Однако квартира оказалась не столь уж и необжитой. Юки обнаружила несколько книжных полок, под завязку набитых книгами, телевизор и DVD-проигрыватель, небольшую, но чрезвычайно дорогую стереосистему с подставками для дисков, ноутбук серии «Apple G4 Powerbook» на матраце и кучу крошечных игрушечных мышек.

— У тебя есть кот?

Лоно кивнул:

— Да. Он где-то здесь засел.

Юки огляделась. Было что-то не похоже, что кот мог спрятаться где-нибудь в столь немеблированной квартире.

— Ты уверен?

— Может, он выбрался как-то.

Лоно подошел к балкону и толкнул раздвижную дверь. Огромный шар из шерсти и пуха с рыжевато-коричневыми полосками влетел внутрь, вздыбленная шерсть колыхалась от стремительного бега. Лоно удивленно уставился на кота.

— Что это ты там делал?

Кот, как и следовало ожидать, ничего не ответил и прямиком рванул к своей миске с едой.

— Как его зовут?

— Топаз.

Юки наклонилась и погладила кошачью голову.

— Привет, Топаз.

Лоно посмотрел на Юки:

— У меня есть для тебя подарок.

Он подошел к шкафу и открыл дверцу. Потом вытащил красиво упакованную коробку и протянул ей.

— Надеюсь, тебе понравится.

Юки залилась румянцем. Никто еще не дарил ей подарки, во всяком случае с тех пор, как она была маленькой.

— У меня не сегодня день рождения.

— Я просто увидел его и подумал о тебе.

Юки слегка застеснялась, когда нетерпеливо стала разрывать и открывать коробку, совсем как маленький ребенок на Рождество, просто она не могла удержаться. Девушка подняла крышку и увидела великолепный зеленовато-голубой классического вида спортивный костюм марки «Пума» с темно-голубыми полосками, украшавшими по бокам рукава и брюки.

Лоно ухмыльнулся:

— В духе хип-хопа. Но, может, я ошибаюсь. Я просто подумал, что он тебе подойдет. По-моему, твой стиль.

Хотя такую вещь Юки никогда бы не купила себе сама — в конце концов, ее вряд ли можно было назвать профессиональной спортсменкой или заядлой рэпершей, — костюм идеально сочетался с ее новой внешностью. Ей польстило, что Лоно подумал, будто это в ее стиле. Разве ей доводилось когда-нибудь носить такую стильную вещь?

— Мне очень нравится.

— Примерь его.

Юки накинула куртку на плечи и застегнула молнию. Куртка села как влитая, и в ней она стала выглядеть как уличная девчонка, эдакая оторва, которой палец в рот не клади. Смотрясь в зеркало, она подумала, что ее крестьянская турецкая блуза в подметки не годится такому стильному костюму. Юки засунула руки в карманы и нащупала в одном из них какой-то металлический предмет. Она сразу же поняла, что там лежит.

— Что это?

Лоно выглядел смущенным.

— Я понимаю, мы познакомились совсем недавно и все такое. Но я подумал… Знаешь, если тебе надоест жить в твоей гостинице, ты всегда можешь прийти сюда.

Юки вытащила ключ из кармана и стала его рассматривать. Прежде никто еще не давал ей ключ от своего дома.

— Означает ли сей жест, что у нас все серьезно?

— Если ты захочешь.

Юки подошла к нему, встала на цыпочки и обняла.

— Я хочу.

Она наклонила голову и одарила его самым горячим и мокрым поцелуем взасос, на какой только была способна. В поцелуй она вложила всю душу.

Джозеф поднимался по шатким деревянным ступенькам в старый гавайский дом, где жила Ханна. Со всех сторон его окружали заросли имбиря, банановых растений и ворсистых переросших папоротников. Построенный в неовикторианском стиле, претерпевшем легкие изменения в условиях тропиков, о чем свидетельствовала рифленая стальная крыша, дом ютился в заросшей долине, возвышавшейся над Гонолулу. Он был поделен на шесть квартир, из каждой открывался вид на город и на распростертую вдали гавань. Ханна являлась владелицей двух маленьких комнатушек, прежде бывших библиотекой и кабинетом. Встроенная кухонька, годная разве что для того, чтобы заварить лапшу быстрого приготовления или поджарить хлеб, ютилась в стенной нише большей комнаты.

Джозеф проводил здесь не так много времени, предпочитая относительный простор и чистоту собственного жилища, но, признаться, он питал нежную привязанность к старому дому. Особенно в те минуты, когда они с Ханной уютно сворачивались в кровати и слушали стук тяжелых капель дождя, молотивших по металлической крыше, словно десять тысяч впавших в неистовство японских барабанщиков тайко Издаваемый шум казался невероятно громким, и Джозефу он нравился. Ничто в мире не звучит так, как дождь, ударяющийся о крышу старого гавайского дома.