Журнал «Новый мир» - Новый Мир. № 2, 2002

В леске идет бой, где-то чуть подальше. За деревьями не видно, но, судя по звуку, стреляют метрах в двухстах от них. Короткими перебежками одолевают это расстояние. Молча, глаза напряжены, уши торчком. Лишь изредка Ситников оборачивается и спрашивает: «Где Женька?» Артем тоже поворачивается: «Вентус! Ты где?» — «Я здесь!» Вентус, ломая кусты, вываливается вслед за ними, глаза выпучены, дыхание тяжелое, автомат и «муха» волочатся по земле. Подбегает, грузно падает на болотный мох: «Здесь я…»

…Пехота залегла на небольшой поляне, отгороженной от села невысокой, по колено, земляной насыпью с вросшей в нее плетенкой из колючки. За плетенкой была колея, а за ней, метрах в тридцати, уже начинались дома. Здесь бой поутих, стрельба переместилась вправо, дальше, туда, где был их бугорок и где осталась семерка. Солдаты, рассредоточившись вдоль насыпи, вглядываются в село, высматривают кого-то там. Два бэтэра застыли в кустах на правом фланге, слегка шевеля башнями.

Ситников прополз вдоль колючки, дернул за ногу ближайшего солдата:

— Где взводный?

Тот показал рукой дальше: «Там».

Взводный лежал посередине насыпи на спине, смолил сигарету, глядя в низкое небо. Артем с Ситниковым подползли к нему, улеглись рядом.

— Ну что тут у вас, Саша, где чехи?

— Здесь где-то, в этих домах. — Взводный не перевернулся, все также глядел в серые тучи. — Чего-то затихли пока. Может, будем уходить потихоньку? Пока не стреляют.

Начштаба ничего не ответил, заполз на изгородь, стал разглядывать село. Артем примостился рядом с ним.

В селе было тихо, никакого движения. Пустые глиняные дома, покрошенные автоматными очередями, не подавали признаков жизни. Надо уходить.

Ситников перевернулся на бок, полуприлег на локте:

— Так, Саша…

Договорить он не успел. Во дворах, прямо перед ними, заговорил автомат, очередь пронеслась над плечами Ситникова, выбила из насыпи землю у него под локтем. Он вдернул голову в плечи, крякнул, матерясь, скатился с плетенки. Справа ответила еще одна очередь, прошлась по поляне, по пехоте — видно было, как пули впивались в траву между распластанными фигурами, — и уткнулась в лес.

Артему показалось, что краем глаза он успел заметить вспышку в окне одного из домов, а затем перебегавшую из комнаты в комнату тень.

— Вон он, товарищ майор, в этом окне!

— Где? В каком? — Ситников, стаскивая через голову «муху», смотрел на Артема, в глазах его было бешенство. — Ну, в каком?

Но окно снова было пустым, дом опять замер, не шевелился, и Артем уже не был уверен, что чех был именно там. Очереди возникли словно из ниоткуда, внезапно пронеслись над насыпью и исчезли. И все. Проследить их не получилось — выстрелов видно не было, а на слух не определить — затерялись во дворах.

Артем вглядывался в село, но неуверенность от этого только росла. Теперь он даже не знал, был ли вообще чех. Может, был, а может, и показалось.

— Ну в каком?

— … а черт его знает, товарищ майор… Вот в этом, кажется…

Ситников посмотрел на окно, взвел «муху».

— Точно там?

Артем не ответил. Тогда Ситников отложил «муху» — жалко попусту тратить — и полоснул по окну из автомата. Очередь строчкой расковыряла глину на стене, вышибла деревянный подоконник, закувыркавшийся в воздухе, и утихла в проеме окна.

И тут Артему снова показалось движение в доме.

— Да вон он, зараза! — Он вскинул автомат, прицелился и коротко ударил по окну. Затем еще раз и еще. Сразу же вслед за ним замолотил и Ситников, а потом заговорила и вся пехота.

Сначала Артем стрелял прицельно, но руки после долгого бега тряслись, не могли удержать автомат, ствол заваливался, пули ложились то ниже, то выше окна, и Артем начал бить навскидку, длинными очередями, не целясь.

Спарка быстро закончилась. Артем отстегнул ее, достал новый магазин, полный. Этот оказался заряжен трассерами. Артем видел, как они влетали в темное окно и там рикошетили внутри дома, отскакивая от чего-то твердого, стоявшего у противоположной стены, искрами с жужжанием метались по тесной для них комнате.

Дом умирал под их огнем, дергался, тучи пыли и сухой глины, выбиваемые из его стен, водопадами сыпались к подножью, земля кипела вокруг фундамента, взбрыкивала комьями травы.

Пехота все больше распалялась.

Кто-то уже бил с колена, кто-то лупил по соседним домам. Ими овладело особое опьяняющее чувство, какое бывает только в заведомо удачном бою, при явном преимуществе. Чехи полоснули очередью и ушли. Страха нет, он проходит, и ты чувствуешь свою силу, превосходство над врагом. Это опьяняет, порождает возбуждение и веселую холодную злобу, желание мстить за свою боязнь до последнего, не думая, поливая направо и налево.

Ситников схватил «муху», встал на одно колено и выстрелил по окну. Граната огненной точкой вошла в проем и сильно рванула в закрытом помещении, осветив дом молнией вспышки. На улицу выбросило мусор, вывалил клуб серого дыма.

Выстрелом Артема оглушило. Ситников, стреляя, неудачно развернул «муху», и струя выхлопа ударила Артема по уху. В голове зазвенело, ничего не стало слышно. Он скатился с насыпи, зажав двумя пальцами нос, начал продувать уши, сглатывать.

Кто-то потряс его за плечо:

— Контузило? — Голос слышался еле-еле, хотя спрашивающий вроде бы кричал.

— Не, глушануло немного! Сейчас пройдет, — заорал в ответ Артем. Его удивил собственный голос — глухой, как в бочке, и слышимый не внутренним ухом, а снаружи. Он снова продул уши, потряс головой. Звон немного поутих, но тугая, мешающая соображать вата в мозгах осталась.

Рядом оказался комбат. Он лежал на насыпи и с остервенением бил по селу, тщательно прицеливаясь и что-то приговаривая. Артем подполз к нему, лег рядом, попытался рассмотреть, в кого он там целится. Ничего не увидев, кроме все тех же пустых домов, стал стрелять в том же направлении.

Заметив Артема, комбат оторвался от автомата, толкнул его локтем:

— Ну-ка, вызови мне броню.

— Что?

— Броню вызови, глупый хер!

Артем перевернулся на спину, включил рацию. Оба бэтэра ответили сразу:

— «Пионер», это «Броня 185», на приеме.

— «Пионер», я «182-й», прием.

— Товарищ майор, «Броня». — Артем протянул комбату наушники и ларингофон.

— «Броня», «Броня», это главный. — Комбат прижал один наушник к уху. — Значит, так. Простреляете село. Первыми — дома перед нами. И чуть влево возьмите, вон туда, где кирпичный особняк. — Комбат показал рукой на стоявший в отдалении дом, как будто в бэтэрах его могли видеть. — Затем выдвигайтесь, прикроете нас броней. Начинаем отходить. Все, приступили!

Он вернул Артему наушники, приказал:

— Передай по цепочке: начинаем отход. Короткими перебежками — один бежит, остальные прикрывают. И Ситникова приведи ко мне.