Журнал «Новый мир» - Новый Мир. № 2, 2002

«Вот только и думаю, что от ребят хвораю… Двое мальчишек-погодков: одному 7, другому — 6-й год. Одевай да раздевай; целый день гулять-то — выпачкаются: то в сапоги воды нальют, то раздерутся, то сопли утри, то поесть дай… Надоели, как собаки, — прости, Господи!»

Муж на глазах у детей наточил нож и спокойно подошел к жене со словами: «Ну, я сейчас тебя буду резать!» Детишки заревели: «Тятя, тятя! Не трогай маму, не убивай ее». «Нож к груди приставил — упала я на пол без сознания… Ползком выбралась из избы — да к соседям… Положи ты меня в больницу или куда-нибудь… Уж больно дома-то мне покою нет: живи и жди, что либо убьет, либо зарежет!»

31. V. «Нужно бы замуж выходить, да боюсь: народ-то у нас в деревне больно плохой».

«Бил, бил меня муж и добил до конца, а теперь такую-то убогую и бросил».

Входит еврей средних лет, торговец. «Конец пришел, доктор, всем конец!» — «Почему конец?» — «Да как же! вконец разорили: все описали, в суд таскали, на полгода принудительные работы. Нет уж, конец мира приходит!» — «Позвольте, да вы ведь верующий человек, как же вам не стыдно так малодушествовать!» — «А, что там — верующий! всю веру растеряли. Десять лет государству помогали, ничего не жалели, а теперь, изволите ли видеть, за нашу помощь — полное разорение. Как бы у меня было что-нибудь, так я бы готов все отдать, последнюю рубашку снял бы — только бы не ходить опозоренным, только бы на тебя на улице пальцем не указывали. Попрошу вас, доктор, направить меня на комиссию: у меня грыжа, меня и от военной службы освободили, может быть, и теперь меня освободят от работы, а уж вам я по совести говорю: всем конец, всему миру конец приходит!»

2. VI. Женщина, 20 лет, жалуется на упадок сил, общую слабость — вид изнуренный. Только что после аборта. Аборт сделала потому, что разводится с мужем. Говорит: «Откровенно говорю вам, что напрасно вышла я замуж, до замужества лучше жилось. И пожила-то только один год, не о такой жизни думала и не так ее представляла! Тело мое было нужно и больше ничего, а мне думалось о тихом, тихом покое, о чем-то чистом, красивом, детей я очень люблю — о ребенке думала. Одна грязь оказалась — чувствую себя опозоренной, заплеванной и не знаю, как теперь буду жить!»

«Вся, как есть, больная, расстроенная… Выдала свою дочку, да так неудачно, за ражженю. Развелся с первой женой из-за ребенка: мать хотела его крестить, а он не позволял (коммунист он). Все уговаривали с мужем — не выходить за него; так разве нонешние дети послушают: твердит одно, что он ей нравится и она привержена к партии. Ражженя и коммунист — бросил первую жену, ничего не стоит бросить и вторую! Сердце болит — вернется она домой!»

«Доктор сказал, что у меня воспаление сливочного нерва и воспаление седалишного шеста».

Мать привела девочку 6 лет. Воспаление легких. Отец пьет 7-й месяц. По ночам выгоняет жену на улицу. Девочка не хочет оставаться без матери и выбегает за ней на улицу. «Третьего дня ночь была холодная, мы с Сашенькой всю ночь просидели в холодных сенях, всю ночь проплакали, а к утру всю ее огнем распалило».

8. VI. «Дайте мне записочку, чтобы не стоять в очередях. Из-за маленькой булочки стоишь целый день… Затолкают экую-то слабую-то да больную — сил никаких нет!»

На днях, будучи в деревне, услыхал первый раз в своей жизни, как крестьянские девицы пели похабные песни.

«Плохо живем, уж так плохо, что глаза бы ни на что не глядели… Не поверите: далеко от нашей деревни до города, всего каких-нибудь 20 верст, а я до нонешней зимы с самой этой революции в городе не бывала. Да и не по что ездить, поглядеть-то не на что! Нынче в пост собралась. Иду по Крестовой и вижу: где памятник-то был царский, на том месте, где царь-то батюшка, красавец-то наш стоял, словно бы копна из теста надета. Вгляделась: лицо такое нехорошее и губу-то этак выпятил, длинное-то экое да противное… После экой-то красоты, што тут была, да экая-то скверность!.. Идет какой-то человек с книжкой под мышкой. Остановился и говорит: „Ты чего смотришь, тетка?“ А я и говорю: „Да кто же это?“ А он говорит: „Да разве не узнала? — ведь это царь!“ Батюшки-святы! Так это Ленин-то и есть, ну и харя! А он засмеялся да и говорит: „Только ты, тетка, больше уж никому так не говори, а то посадят!“» [19] На постамент памятника Александру II работы скульптора А. Опекушина в 1924 году был поставлен бюст Ленина. .

27. VI. «11-й год живем в этой маяте, чем дальше, тем все хуже и хуже… Довели товарищи — никому житья нет!»

1. VII. «Девочку зовут Кларой: это по-новому, для мужа, а я ее потихоньку окрестила и назвала Ларисой — для мужа одно имя, а для меня — другое».

«Запуганы мы все в деревне страх как: как закричат под окном: „На собрание!“, так я вся и затрясусь, сяду на пол, закроюсь руками и сижу ни жива ни мертва!»

3. VII. «Я партийный человек, держусь того взгляда, что надо поддерживать и выдвигать молодых советских врачей… Так что вы, может быть, не поверите мне, если я скажу вам, что рассчитываю только на вас, о вас очень хорошее мнение существует со всех сторон! Как честный человек я вам откровенно заявляю, что верю только вам!»

«Прислали к нам двух докторов, двух жидочков. Ничего, как есть, не понимают. Этта, захворал мой отец — мочу захватило, а они бились-бились: никак мочу спустить не могут! Уж возили к фершалу за десять верст — он уж и помог, а то бы помирать надо!»

Приходит парень лет 19–20. Просит избавить его от «срамоты». На одной руке у него татуировкой написано похабное слово (х), на другой нарисован penis с принадлежностями. Рассказывает, что это устроили ему товарищи, когда он был пьян до бесчувствия.

15. VII. «Мужики пьянствуют, а бабы аборты делают — вот и вся наша теперешняя распоганая жизнь!»

25. VII. «Ничего нам, родимый, не дают: ни беленькой мучки, ни каких-нибудь круп… Этта, дали на сенокос 5 фунтов пшена горького-прегорького: что хошь, то и делай, хошь ешь, хошь гляди на него!»

«Как жить-то, дорогой доктор?! Жакта нашла лишку в квартире, раньше платили 1 р. 35 к., а теперь наложили 5 р. в месяц. Хотела пустить кого-нибудь — не дают, говорят: будешь спекулировать квартирой! Пришлось выселяться, а двенадцать ведь лет жили в квартире-то. А я и пенсии-то получаю за ребят 9 рублей. Чем жить-то?! А этта, и пенсии-то не получила. Пришла получать, а кассир-то любезный с нашими-то сиротскими деньгами возьми да и сбежи! Так целый месяц и прожили без денег. Через месяц пошла получать, получила, а дорогой-то у меня все деньги-то и вытащили. И опять целый месяц без денег. Вот жизнь-то, не приведи никому, Господи!»

23. VII. Мои слова дочери Гале перед венчанием.

От своего имени, от имени твоей матери, от имени всех наших предков благословляю тебя, милое дитя мое, на почетную, красивую, честную жизнь женщины-матери. Мы тебя вынянчили, выпестовали и теперь вывели на широкую дорогу жизни… Но жизнь прожить — не поле перейти. Недаром жизнь называют еще морем житейским. Не все в море «струя светлей лазури», не все над ним «луч солнца золотой». Бывают и бури, и бурь этих больше, чем тишины и покоя. Тебе легче будет переплыть это море с новым товарищем и другом, если между вами будет всегда мир и согласие, «совет да любовь». Но и этого все-таки мало. В полной безопасности будешь только тогда, когда сохранишь в душе своей страх Божий и не угасишь в сердце своем пламень веры. Сохрани их. Вручаю дальнейшую судьбу твою Той, образом которой благословляю тебя, — благословеннейшей из жен, величайшей страдалице — Матери всех обездоленных, всех сирот — Матери Бога нашего!