Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 11, 2002

Я сам разлил по рюмкам остатки «Сибирской», выдумал даже тост, чтоб нормально завершить наш очередной совместный вечер:

— Так давайте за честный бизнес!

Но Сергея Андреевича было уже не так-то легко остановить.

— А что теперь? — не услышав тост, продолжал он «логическое рассуждение». — Наймут или купят помещение в готовом доме, придадут кое-какой цивилизованный вид, возьмут товар под реализацию — и погнал. Или если завод… Станки не меняются, цеха не подновляют, даже вон рабочим платить не хотят. Лишь бы урвать поскорей и побольше… И скоро, Роман, поверьте, так рухнет, что все поразнесет. Кондессю вечно денежки подкидывать нам не будет…

Я выпил в одиночку, посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Что ж, пора закругляться.

— В девяносто втором так идешь, — нестерпимый уже голос соседа, — смотришь на человека, и он явно тебе врезать готов. Ненависть в нем такая… А смотришь сейчас — смирился. На все готов, ко всему приспособился… Не-ет, господа, еще хуже будет…

Ладно, хорош!

— Сергей Андреевич, допивайте, пора, — громко, почти грубо перебил я и соврал для верности: — Девушка вот-вот прийти должна… Ну понимаете?..

— Понял, что ж… — Он бросил содержимое рюмки в рот, громко выдохнул и поднялся: — Не буду мешать.

Но на пороге притормозил, поинтересовался:

— Хорошая девушка? Я видел тебя… извини, вас… с какой-то… Она?

— Да, она.

— Тоже, хе-хе, бизнесменка?

— Вы что… В буфете работает целыми днями. В ДК Ленсовета.

— О, вот это хорошо! — Сосед даже ткнул меня пальцем в грудь. — Вы смотрите, Роман, работящие — это да!.. Если достойна — женитесь. Вам уже срок. Детишек надо рожать… Вы, кстати, русский?

— Наверно… По паспорту.

Сергей Андреевич насторожился:

— А так? Как у вас фамилия, если не секрет, конечно?

— Н-ну, Сенчин.

— Сенчин? Гм… а ты не родственник этой? — Сосед попытался напеть: — Та-ра-ра-ра, соловей нам насвистывал…

— Не знаю. — Я уже с трудом сдерживался, чтоб не вытолкнуть его на площадку. — Давайте в следующий раз об этом.

— А, да, заболтался. Счастливо!

Я наврал, но, упомянув о Марине, захотел, чтоб она появилась. Взяла б да приехала в мою прокуренную, по-холостяцки неуютную квартирку, оживила ее… Обнять, уронить на диван…

Вяло убрал со стола следы посиделки, грязную посуду сгрузил в раковину. Мыть было лень. Закурил, выключил свет на кухне и долго глядел в окно… Снег, безлюдный двор, черные, колючие силуэты малорослых деревьев… Вообще-то хорошо, что окна выходят во двор, а не на шумную улицу Харченко. А с другой стороны, посмотришь пяток минут — и такая тоска… Что ж, за окном все-таки не Финский залив, в который скатывается по вечерам красное солнце…

Затушил окурок, прошел в комнату. Выключил магнитолу. Может, посмотреть телевизор?.. Попал на новости… Развитие скандала с гонорарами нескольким членам правительства за предполагаемую книгу «История российской приватизации»… Сенсационная запись телефонного разговора двух крупнейших олигархов, обсуждающих раздел сфер влияния в СМИ… Кабинет министров и Минфин России сделали заявление, что курс обмена до двухтысячного года устанавливается на уровне не выше шести рублей двадцати копеек за один американский доллар… По неподтвержденным данным, бывший мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак находится в столице Франции…

Поблуждав по цепочке каналов, остановился на МТV. Полуголые девушки извивались перед каким-то то ли испанцем, то ли латиноамериканцем, а тот, блестя пботом, тонкоголосо намурлыкивал нечто нежное…

В конце концов я набрал номер Маринкиного телефона. Ее мать заспанным голосом спросила: «Кто?» Не отвечая, я положил трубку. Не стоит… Действительно, глупость — в первом часу ночи предлагать девушке ловить машину и приезжать, да она и не согласится. Тем более — завтра на работу…

А сна нет. Пока сидели с соседом, пока он гнал свои бесконечные рассуждения, глаза слипались, а теперь нет и намека… И выпитой четверти литра не чувствуется… Что ж делать…

После испаноязычного запела англоязычная. В легком фиолетовом платьишке, с желтыми волосами, пухлыми румяными щечками… Теперь вокруг нее извивались, но на сей раз мужчины. Слегка прикасались к ней, вроде хотели погладить, и тут же отдергивали руки, как будто дотрагивались до раскаленного. А она так танцевала, так дергала своим молоденьким телом, что наверняка и вправду могла раскалиться… Да, возбуждающе…

Я еще понажимал кнопки дистанционки, надеясь найти какой-нибудь увлекательный фильм. Но не нашел. Бросил пульт на газету. Тут же, от скуки, заинтересовался этой газетой… А, свежий «Шанс». Купил вчера ради телепрограммы, а в ней ведь есть кое-что и посущественней… Вот, в самом конце. Раздел «Разное». Бани, сауны, массаж, досуг… Взгляд побежал по столбцу слов и цифр…

Лена. И телефон такой-то.

Лолита+…

Лучший отдых…

Массаж! Сауна! Выезд! Выбор!..

Настя…

Недорого…

Недорого!..

Я снял трубку и позвонил по одному из номеров. Заказал «Дашеньку»… Через двадцать минут мне ее привезли. Выглядела она не очень, но и цена разумная — двести пятьдесят рублей за час. Я не пожалел.

Новый, девяносто восьмой год Володька, Андрюха, Джон, еще несколько ребят и их подруг решили встретить на берегу Персидского залива в Дубае. Даже Макс, вроде бы уладив свои финансовые проблемы, купил путевку для себя и своей Лоры. Я же оставался в промозглом, сыром, по-декабрьски сумрачном Питере «следить за офисом», как объяснил мне шеф.

Конечно, приятного в этом было не много, да и завидно, но с другой стороны — спасибо и за то, что уже сделал для меня Володька. Наглеть тоже пока не стоило.

Поездке некоторое время угрожала авиакатастрофа как раз под Дубаем таджикского, кажется, «ТУ»; впрочем, тревога ребят держалась недолго, и поздно вечером двадцать восьмого декабря они улетели… Провожать их я, само собой, не стал, на этот вечер у меня были другие планы: я заехал в магазинчик Макса и пригласил-таки «кислотницу» Машу в «Golden Dolls». Сперва хотел Олю, ту, что изображала индианку, но передумал — слишком она меланхоличная, хотя внешне и ничего, а с Олей, кажется, не соскучишься…

Денег я не жалел — Володька оставил на жизнь триста долларов, и своих у меня скопилось почти полторы сотни. С такой суммой (две с половиной тысячи новыми рублями) можно было не стесняться.

А вот Маша стеснялась… Я забрал ее сразу после закрытия «Экзота», в этой ее разноцветной маечке, псевдокожаных штанах, ботинках на десятисантиметровых платформах. Правда, куртка у нее оказалась самой традиционной — коричневая кожа, длина почти до колен, полоски искусственного меха на воротнике и рукавах… В этой куртке и с желто-зелеными волосами, с килограммом колечек в ушах, проколотой ноздрей, кругами синей туши вокруг глаз, черной помадой на губах выглядела Оля довольно нелепо. Она сама понимала это, комплексовала на всю катушку, робела и жалась к стеночке, когда мы входили в самый, наверное, престижнейший из общедоступных ночных клубов города.