Роман Грачев - Молчи и танцуй

Что ж, вы правы – ни черта у вас не выйдет при такой любви к самому себе.

Проснувшись, Лариса не сразу поняла, где она ночевала. Чужой диван, чужие запахи и незнакомый потолок, нависающий над головой. И люстра какая-то не такая. Где она?

Из кухни донеслось шипение сковородки…

Это вообще ни в какие ворота: Лариса уже подзабыла ощущения, когда ты просыпаешься, а на кухне что-то готовится, шипит и источает сладкие ароматы в твое отсутствие. Что там может готовиться, когда я – здесь?!

Лариса взглянула на часы. Здесь ее поджидал еще один сюрприз: будильник недвусмысленно намекал на то, что матери-одиночки уже давно на галерах.

Двенадцать часов!

Ее моментально охватила паника. Где она должна сейчас находиться? Где?! Детский сад, магазин, репетиция… Господи, она всюду опоздала, опоздала, она плохая мать!...

Рывком откинув одеяло, она села на кровати и тут же обнаружила, что практически голая, если не считать трусиков, больше, впрочем, похожих на миниатюрный носовой платочек. Лифчик висел на стуле, рядом со спортивными штанами хозяина квартиры.

Тьфу ты, йо-майо!

Лариса покраснела.

О, это была очень неплохая ночь, весьма и весьма… Они с Вадимом долго гуляли, обошли дом раз десять. Парень немного рассказал о себе. Мать его живет в Кургане, а отца он в сознательном возрасте не застал, потому что папашка оказался слабонервным малым и смотался, как только мокренький Вадим устроил первый в своей жизни сольный концерт.

«Хиленькие мужички пошли», – подытожил парень.

Вместо отца у него был некий дядя Петя, проживавший на той же лестничной площадке в квартире напротив. Пожалуй, о дяде Пете Вадим говорил больше, чем может заслуживать обычный сосед.

– Он возился со мной как с собственным дитятей: водил в цирк, на футбол, а иногда брал с собой на работу, в какой-то непонятный институт, где мужики носили бороды и очки, а женщины не снимали резиновых перчаток. Мне с ним было интересно. Наверно, папашка мой не был таким.

Потом они посидели на качелях во дворе, и когда Лариса пожаловалась на ночную прохладу, Вадим пригласил ее подняться домой.

Ну, в общем, согрешила мать-одиночка.

Вспомнив, что сегодня воскресенье и сын остался с дедушкой – папа все-таки согласился посидеть с ним, пока она развлекалась – Лариса испытала легкое чувство стыда. Наверно, ее мама была права: она безответственная молодая леди, для которой воспитание собственного ребенка – тяжелая обязанность. Мама всегда оказывается правой.

Лариса снова упала на подушку и уставилась на книжные полки: Гоголь, Шекспир, Кинг… Маринина. Когда они пришли сюда, Вадим долго еще что-то рассказывал, показывая свое жилище, достаточно ухоженное и уютное для съемного, но она не особенно вслушивалась и всматривалась. Ей просто хотелось ласки и тепла… и она сама сделала первый шаг. О, как давно она этого не делала! Ее настойчивость и смелость были удивительны для нее самой, но Вадим почему-то вызывал у нее безграничное доверие, ему достаточно было посмотреть на нее ободряюще, сказать пару ласковых слов, и она таяла, как мороженое в ладошках Максимки.

Невероятно, но они знакомы всего два дня!

Сейчас он войдет в комнату, и она встретит его вот так, без одеяла, в одних трусиках. Просто восхитительно…

Он вошел через десять минут. На нем была длинная рубашка, застегнутая на нижние пуговицы, а в руках он держал поднос.

– Привет, – сказал Вадим, аккуратно ставя поднос на диван. Разумеется, он сразу оценил открывшееся ему зрелище. – Тебе не дует?

Лариса молча покачала головой и потянулась.

– Я тут тебе кофе приготовил. Ты пьешь кофе по утрам?

– Пью. А чем это так вкусно пахнет?

– Это?… Ну, это типа какие-то сэндвичи с сыром получились, не знаю. Хочешь позавтракать в постели?

Лариса уже давно решила, что она это сделает. Хотя бы раз, хотя бы сегодня.

– Тогда устройся поудобнее, – посоветовал Вадим, пододвигая поднос. Лариса села, подтянула одеяло до пупка (выше – ни за что! пусть наслаждается картиной) и сладко зевнула. Однозначно, это самое прекрасное воскресное утро за несколько лет.

– У тебя есть еще какие-то дела сегодня? – спросил Вадим.

– Угу.

– Важные?

– Угу.

Он почесал лоб. Лариса, увидев его разочарование, приостановила жевательный процесс. Конечно, нельзя просто взять и обломать такого рыцаря, нужно хотя бы объяснить.

– Вадик, не обижайся, у меня Максимка с дедом целый день сидит, скучает.

Вадим будто бы спохватился:

– Да, конечно, тебе надо идти, я не буду задерживать.

Лариса кивнула. Кофе оказался так себе, обычный растворимый и, кажется, даже бразильский.

– Ларис, ты не спеши, я тебе еще сделаю, у меня сыра много.

– Нет, спасибо. Я съем парочку, и хватит. Мне нельзя, а то я танцевать не смогу.

– А когда у тебя следующая репетиция?

– Сегодня вечером.

Лариса вчера рассказала ему, что ведет танцевальный класс во дворце культуры и время от времени сама танцует в концертных программах. Профессия накладывает свои ограничения: не валяться на диване, поменьше трескать мучного и не злоупотреблять алкоголем. «Мы нашли друг друга, – сказал тогда Вадим .– Тебе не кажется, что это судьба?». Вчера она промолчала, а сегодня была просто счастлива… и к черту объяснения.

Лариса снова перестала жевать. Она увидела, что парень расстроился, хотя и пытался не подавать вида. Совершенно очевидно, что он рассчитывал на новую встречу, но настаивать не хотел. Вадим с самого начала показался ей странным – от лихой смелости при знакомстве на проспекте Ленина до невообразимого смущения в ночном клубе была дистанция огромных размеров, но он преодолел ее в два счета

– Что-то не так? – поинтересовалась она.

– Нет-нет, все в порядке.

Лариса вздохнула.

– Вадик.

– М?

– У тебя самого-то какие планы сегодня?

– Ну, пока никаких, а вечером меня к себе звал Глеб. Он хочет показать мне свою студию.

– Вот видишь, мы сегодня оба при делах.

– Ага.

И все-таки он расстроился.

Лариса доела оба бутерброда, допила кофе и отодвинула поднос в сторону. Полностью откинув одеяло, она встала на корточки и подковыляла к Вадиму, взяла его за плечи, поцеловала в щеку.

– Спасибо, милый.

– На здоровье, – простодушно ответил Вадим.

– Я не об этом. Спасибо тебе за встречу и все остальное. Это было здорово.

Она поцеловала его в губы и пошла собираться.

Все время, что она провела в ванной и перед зеркалом в прихожей, Вадим сидел на диване. Лишь когда она нацепила туфли и повесила на плечо сумочку, он нехотя поднялся.

– Ну, я пошла.

Он стоял у косяка и не предпринимал никаких попыток попрощаться.

– Ты телефон мой помнишь? – спросила она.

– Конечно.