Махмуд Теймур - Карьера доктора Фануса

Беглец возвратился домой только через два дня. Повинуясь приказу, его опять отвели в тюрьму. На этот раз встреча была подготовлена наилучшим образом. Пса поместили вместе с Ритой на внутреннем дворе исправительной тюрьмы.

Со всех сторон двор был окружен казематами, а сверху покрыт решеткой из железных прутьев. Попасть туда можно было только через окованную железом дверь. А уж вырваться — никакой возможности. Тут-то и должен был оставаться Принц до тех пор, пока не исполнит того, что от него требовалось. Кстати, пищу и воду должны были подсовывать под решетку три вооруженных солдата во главе с сержантом, который славился своей жестокостью и отвагой.

Все было обставлено так, как повелел начальник тюрьмы. Однако на этот раз пес окончательно осатанел; он лаял целые сутки напролет, так что никто не мог даже заснуть. А на заре часовой, услышав какой-то шорох на крыше, едва вскричал: «Стой! Кто идет?», как пес, сверхъестественным усилием пролезший в узенькую щель между двумя железными прутьями, в мгновение ока перелетел с одной крыши на другую и выбрался на волю…

Он не вернулся домой ни в эту ночь, ни на следующий день… Его искали повсюду, но безуспешно. Наверное, он покинул город совсем, навсегда.

Перевод А. Пайковой и К. Юнусова

Заключенные, как обычно, перед прогулкой выходили из камер строиться на перекличку. Им предстояло в течение часа слоняться по тюремному двору под наблюдением сержанта Абд аль-Кадера, добродушного толстяка, пучеглазого и широколицего.

Сержант принялся скороговоркой выкрикивать имена, отрывая глаза от списка при каждом новом имени, чтобы проверить очередное «да» или «здесь».

— Саид аль-Бармави!..

В ответ не последовало ни «да», ни «здесь». В рядах начали оглядываться, и какой-то доброволец громко позвал:

— Саид! Саид!..

— Это вы нарочно подстроили! — строго произнес Абд аль-Кадер, оглядываясь по сторонам. Строй нарушился, заключенные обступили сержанта, стараясь успокоить его, некоторые бросились в камеры восьмой секции искать Саида. Наконец его нашли и притащили к сержанту. Рассерженный Абд аль-Кадер с упреком посмотрел на него и возобновил перекличку:

— Саид аль-Бармави!

— Д-д-д… да… — заикаясь, словно пьяный, пробормотал Саид.

Все оживились, и даже на лице сержанта появилось подобие улыбки. Кончив перекличку, он облегченно вздохнул, восславил несколько раз Аллаха и начал спускаться по лестнице во двор тюрьмы. За ним, тихо переговариваясь, потянулись заключенные.

Расталкивая товарищей, Саид старался пробраться к своему другу Фавзи, толстому коротышке с жесткими торчащими усами. Едва не упав на одной из ступенек, он догнал Фавзи в конце лестницы и схватил его за локоть.

— Я сделал открытие, Фавзи… вот уж, в самом деле!

Эти слова озадачили Фавзи…

— Открытие?.. Какое открытие? — спросил он. — Ты что, все еще спишь?.. Проснись! Уже восемь часов. Обсудим лучше, как нам встретить новеньких, они прибудут сегодня вечером…

— Ты знаешь, им повезло.

— Повезло?! — с удивлением повторил Фавзи. — Да что с тобой сегодня?

С напускной важностью, о чем свидетельствовали легкий взлет бровей и дрожание век, Саид бросил взгляд на Фавзи.

— Слушай… Я — открыватель. Можно даже сказать, изобретатель…

Фавзи презрительно скривил губы и, погрузив тонкие пальцы в копну своих черных волос, засмеялся:

— О, ваша милость, стали открывателем? Христофор Колумб!.. Ибн Баттута [21] Ибн Баттута — знаменитый средневековый арабский путешественник и географ (1304–1377). !.. Ньютон!.. Эйнштейн!..

Саид стоял неподвижно, на губах его играла загадочная улыбка человека, причастного к великой тайне… Наконец Фавзи, не в силах больше сдерживаться, закричал:

— Уж не потерял ли ты рассудок, сидя в карцере? Стоит, пожалуй, сообщить о твоем состоянии в наш комитет!

Он сделал вид, что хочет тотчас осуществить угрозу, но Саид поспешно притянул его к себе и стал что-то нашептывать на ухо.

Лицо Фавзи мигом оживилось. Лоб то разглаживался, то снова покрывался морщинами, глаза расширились, одна бровь поднялась выше…

— Это невероятно, — повторял он время от времени.

— Говорю тебе, я видел своими глазами! — уверял его Саид.

— Ты сам все это видел?

— Все. Как тебя сейчас…

Друзья продолжали шептаться, обмениваясь быстрыми короткими фразами. Заключенные, проходившие мимо, пытались привлечь их внимание вопросами о встрече новичков, о проделках и шутках, которые готовились специально к этой встрече. Но Саид и Фавзи не обращали на них внимания.

Наконец они перестали шептаться. Саид отстранился, посмотрел на друга, довольный впечатлением, которое произвели его слова на Фавзи. Тот помолчал немного, потом сказал:

— Если все, что ты сообщил мне, правда, это, что и говорить, открытие… да еще какое открытие!..

Тогда Саид предложил другу незаметно пробраться в барак и самому удостовериться в открытии. Тот кивнул головой в знак согласия, и оба осторожно двинулись к двери.

Выбрав момент, когда никто не смотрел в их сторону, они проскользнули внутрь и, перескакивая через ступени, вбежали на верхний этаж, где была расположена камера Саида. Убедившись, что коридор пуст, Саид остановился у стены и отыскал маленькую дырку между деревянными досками, которыми было забито окно. Раньше перед этим окном находился пустырь, теперь там построили женскую тюрьму.

Саид нагнулся и, зажмурив один глаз, заглянул в дырку. Подняв голову, он с волнением прошептал:

— Смотри сам, Фавзи, смотри!

Фавзи приник к окну. Взору его открылась группа женщин в белых тюремных одеждах. Прогуливаясь, они медленно ходили взад и вперед. Среди них были худые и толстые, маленькие и высокие — «на любой вкус», как определил Фавзи. Он даже вспотел от волнения. Ведь за все три года, что он провел за мрачными решетками тюрьмы, он впервые увидел женщин.

— Это же кино, настоящее кино! — воскликнул он. И снова припал к дырке.

— Слушай, Саид, да тут одна беременная! Иди скорей сюда!

Тот не двинулся с места.

— Я уже смотрел на нее, целых три дня.

— О Аллах… Так, значит, господин изобретатель уже давно сделал свое открытие… Скрывать столько времени!.. Вот эгоист!

— И в награду за все меня еще упрекают! Просто я не хотел говорить тебе, пока не убедился, что это достойно твоего внимания.

— Достойно, господин Саид, еще как достойно… — весело проговорил Фавзи и, потирая руки, снова прильнул к отверстию.

Комитет, выбранный заключенными, собрался во дворе тюрьмы, чтобы обсудить вопрос об открытии Саида аль-Бармави. Восемь человек, рассевшись на земле, слушали доклад Фавзи. Он рассказал, что видел женщин с распущенными волосами, с голыми руками и ногами. Трое из собравшихся возмутились: