Роман Масленников - Труд во имя

Леонид её остудил, сказал, что «тётя, порядок, не суетимся под клиентом, ведите к директору».

И этот директор Лёню попытался взять на понт… Мол, мы будем раскручивать эту ситуацию, мы не хотим быть адресом массовой регистрации, мы дойдём до самого Медведева, что – то там «в любом случае», «не потерпим» и «а, дайте нам договор Ваш старый скопировать и адрес Вашей юридической фирмы скажите», мол. Кстати, Лёня рассказал, что этот человек сам так на Медведева был похож, но портретов почему – то не вешали…

– Геннадий Петрович, можно покороче? – Вера Марковна устала держать стакан, гости тоже стали засыпать.

– Да, конечно. О чём я? Ну вот, Лёня понял, что был бы он правдорубом, всех бы сдал, но он просто разузнать хотел, любопытный, и сэкономить – без юридической фирмы с арендодателем за фиктивный договор рассчитаться.

Толчок локтём в бок – самый простой и понятный сигнал закругляться.

– Леонид ценил время, жил на полную мощность, – Геннадий запнулся, – «К чему это я нёс про это случай? М – да», – Давайте выпьем, почтим память.

Полез чокаться – остановила Вера.

Вечером дома Геннадий принял продолжительный контрастный душ. Пока ждал, когда то же самое сделает Вера, окончательно, казалось, протрезвел. Моментально поделился с Верой Марковной подозрением. Она и сама всё понимала.

– Но кто? За что? Ведь это меня хотели убить. Сто процентов!

– Я бы сказала, девяносто девять, мало ли. Может, старая история, люди из леса мстить надумали? Слушай, Ген, а что ты там на поминках начал втирать про государствоненавистничество. Это, по – моему, снобизм называется. Нет, точнее, анархизм: «ан» – отрицание, «архее» – власть.

– Да я уже не помню, к чему я это задвигал. Но я хотел сказать одно: этим непонятным людям, которые на него наехали, к которым Лёня уже сам понял, что зря зашёл. Что – то я опять заговариваюсь. Короче, в итоге они стали его клиентами, представляешь, как надо уметь выпутываться? Лёня один раз такси тормознул, едучи в троллейбусе. Такси проплелась две остановки, он слез, пересел, нормально. Во какой был человек!

– Да. Был. Был и сплыл. – Вера Марковна разделась до белья и ушла в ванную.

Напились вдвоём, предпочли забыться и напиться – как и положено, после захода солнца, как приличные люди, – чем устраивать мудовые рыдания и шерлок – холмсиаду.

На следующее утро Геннадий арендовал у знакомого из авто – центра «Независимость» английский джаг [1]«Икс – Джей», черный, с правым рулём, бронированный. Расположился рядом с водителем, Вера легла сзади. Тронулись по Щёлковскому шоссе на работу в загородный офис в Лёдове. «Пару дней хотя бы нужно отсидеться, чем всю жизнь отлеживаться. Хотя все там будем, рано или поздно», – синхронно говорил здравый смысл похмельных голов супругов.

В дороге, при переезде через МКАД, начались разговоры. За рулём и вообще в дороге тянет поговорить, а на выезде из большого города особенно. Разговоры часто бывают счастливые, радостные; за спиной остаётся побеждённый жужжащий город – о чём еще говорить? Относится ко всем. Только не к пиарщикам.

Навстречу мчались свадьбы – в колючий ветер золотых деньков Бабьего лета вплетались пёстрые свадебные ленты: «Мы тоже, как и вы, листья, хотим лета. Увидь нас, согрей нас, осеннее солнышко!» Геннадий Петрович обогнал справа «Мерседес», плывший по крайней левой, встал перед ним. И кашлянул. Вот что значит, природа интеллигентного человека, проявляется по отношению к старшим даже за рулем дорогих машин: «Я вам не помешаю?»

– Вот так так. Похоже «подосрать на день рождения» – стиль деловой осени две – тысячи – десять, точнее, сентября месяца.

– Сентября? А что там было?

9 сентября – Юлиана Слащева. Компромат на неё кто – то слил, мол, английская шпионка. Потом – оперативное письменное самооправдание. Международный день красоты, ага. И 21 сентября – день рождения Лужкова. Тоже компромат.

– Компроматище, я бы сказала. Сляпали, правда, как – то топорно очень, на скорую руку.

– Согласен. И снова самооправдание, вернее, попытка. Тоже мне, Международный день мира, называется.

– Как думаешь, кто будет новым мэром?

– Я тебе что, политолог? Как пиарщик скажу, что точно не Навальный и не Лебедев – это креатуры, виртуалы, если угодно, персонажи. Продуманные, долгосрочные, честные, с биографиями, но – креатуры. Посмотрим. Самому интересно. Но Лужков силён, да? До последнего держался, противостоял, пока указ Главного не вышел. А то так бы и сидел ведь. Но, если ты президенту не подчиняешься, кто тогда у нас вообще хозяин. Отмечу, что указ президента – последний мирный шаг. Потом были бы танки.

Геннадий с тайным умилением пялил очи на пробку в Москву. Проехали улицу Звёздную. Потом – поворот на населённый пункт «Горбово», турбаза «Медвежьи озёра». Вера Марковна не удержалась от комментария.

– Вот это я понимаю, дорога для правильных людей. Звёздная – звёзды, Горбова – горбатятся, Медвежьи озёра – по – русски горбатятся, работают. А то я тут недавно, когда в планетарий ездила в Калугу – «Чириково», «Бабёнки», «Косовка», «Бухловка». То есть ты понял, да?

– Да уж. Там, по – моему, где – то на этой дороге посёлок элитного отдыха «Вороново», – Геннадий один раз отмечал там день рождения кого – то из банкиров.

– Не помню, может быть. А знаешь, как классно в Калуге! Я даже успела в планетарий сходить.

О планетарии Геннадий Петрович хотел узнать, но не сейчас, а позже и подробнее. Он и самолично там хотел побывать – новый клиент, Калужский завод транспортного машиностроения, он же Завод № 1, он же Чугунолитейный. Но не поехал – пошёл как раз в магазин одежды одеваться, задержался, потом встал в пробку и понял, что «никто никуда не едет».

– Смотрела «Край»? – Геннадий перевёл разговор на более лёгкую тему. – «Край, край, прямо как «плачь!» в переводе с английского», – подумал Геннадий Петрович.

– А ты когда успел посмотреть? Когда я в Калугу ездила что ли? Ну, молодец! И чего там, интересно?

– Сляпали дико: ни сюжета, ни концовки. Лажа. Спонсор кто – видела? Так что всё остальное неважно. Обыграли ассоциативный ряд и харэ, над сценарием еще париться. Делать нечего.

– А я слышала от Михаила Козырева по радио, что хороший фильм.

– Он там музыкальным продюсером был.

– Всё понятно – подписался.

– Наши фильмы, особенно при коммерческой поддержке, – бездушное тупое гониво. Нет, как бизнесменов я их уважаю – и заказчиков, и исполнителей. Но бизнесмен – не творец. И фильмы получаются просто лажовые.

– Я думаю, всем бы хотелось иметь постоянных клиентов вроде государства. Вот они и имеют друг друга. Но с другой стороны, это расслабляет: над качеством не думаешь совершенно. Исключения редки: например, «Обитаемый остров». Остальное – «Девятая рота», «Бульба», «Предстояние», ну, ты сам понимаешь.