Владимир Митрофанов - Кемер в объятиях ночи

Однажды из отдела кадров принесли показать автобиографию одного молодого инженера, поступающего на работу. По сути, это был самый обычный парень. Автобиография была тоже стандартная — на полстранички: родился, учился, но в ней этот молодой специалист ухитрился сделать двадцать одну грамматическую ошибку. И написана автобиография была детским почерком, как пишут в третьем классе. Впрочем, тут же нашлись те, кто стал парня защищать: «А что вы с него хотите? Сейчас молодежь вообще ничего не читает. Они только телевизор смотрят, а там передачи в основном для дебилов».

Кстати, Машка тоже ничего не читала, кроме разве что иллюстрированных глянцевых журналов. Григорьев был бы рад купить ей любую книгу — лишь бы читала. Читая, ребенок видит и запоминает написание слов¸ построение предложений и сам потом пишет без ошибок. Во время чтения книг работает фантазия, человек представляет себе сцены, лица. Понятно, это должна быть очень интересная книга, чтобы не оторваться. Машка прочла однажды летом любовный роман, и даже с интересом, но с тех пор больше ничего не читала. А читала она тот роман только потому, что там не было телевизора, компьютера и компании, с которой можно было просто потрепаться. Дома у Григорьева имелся довольно мощный компьютер с большим монитором и высокоскоростным подключением к Интернету. Машка часами сидела в чатах, непрерывно с огромной скоростью трещала клавишами. Компьютер ежесекундно попискивал сигналами получаемых сообщений. Григорьев в это время обычно дремал перед телевизором, щелкая пультом, переключаясь с канала на канал, спасаясь от рекламы.

Из трех подруг, с которыми Григорьев познакомился в тот вечер, Олеся оказалась точно замужем (упомянула в разговоре мужа), а про Наталью и Ирину пока было неясно, но ни у одной из троих не было на пальцах обручальных колец.

Григорьев, стоя в очередь за напитками, спросил у Палыча, как у человека опытного во всех отношениях и дважды женатого:

— Как вы считаете, Палыч, обязательно ли замужние женщины носят обручальное кольцо или все-таки существуют какие-то вариации?

Палыч, подумав, ответил:

— Судя по моим наблюдениям, обычно все-таки носят. По неизвестным причинам женщины очень трепетно относятся к подобным ритуальным вещам. Замужем быть считается престижным. Таким образом, в большинстве случаев можно полагать, что женщина без обручального кольца обычно свободна. Это довольно четкий знак, хотя и не абсолютный. Такое вот мое личное мнение. Впрочем, по приезде на юг, она может колечко и снять, даже если и замужем. Чтобы показать, что она на этот период свободна для контактов или хотя бы для того, чтобы просто не потерять во время купания в море. Известно, что купаться в кольцах и других украшениях очень опасно. Море очень любит забирать и никогда не отдает назад золото. Стоит золоту лишь коснуться песка, оно тут же исчезает с концами. Лишь иногда после сильного шторма избранные люди находят монеты и потерянные золотые украшения. Я тоже однажды потерял обручальное кольцо, когда работал на даче. Искали — не нашли. А осенью вдруг вытащили морковку, на которой это кольцо было надето, как поясок.

В это время закончилась детская анимационная программа мини-диско, пошел по территории, приплясывая, патлатый аниматор, за ним паровозиком потянулись изрядно бухие немцы и уже за немцами, оглашая окрестности пронзительными криками, дети-чайки. Народ начал рассаживаться перед эстрадой. Наконец началось представление для взрослых. Вот и оно стало подходить к концу.

И тут Григорьев краем глаза заметил, как Ирина, скашивая глазами на Григорьева, слегка подтолкнула Олесю локтем: типа, мол, давай от него сбежим! Они и сбежали, спрятавшись в женском туалете. Таким способом женщины обычно избавляются он назойливых мужиков. Старый и испытанный трюк. Значит, что-то Ирине в Григорьеве не понравилось.

Что ж, насильно мил не будешь. Григорьев пошел к бару, еще немного выпил, потом пошлялся по улицам, точнее по одной очень длинной улице, до конца которой он так ни разу и не дошел. Главная улица в Бельдиби тоже носила имя Ататюрка, и еще там был парк имени Ататюрка.

Потом Григорьев вернулся в отель. Там в баре у бассейна все еще продолжалось веселье. Народ что-то заполнял ручками на бумажках. Оказалось, распространялась скачанная из Сети анкета: «Пожалуйста, ответьте, какие три качества в мужчине вы считаете наиважнейшими и архиважными? (Ответы про упругие голые жопы не принимаются)». Потом вслух зачитывали ответы. Взрывами раздавался хохот. Ирины нигде не было видно, и Григорьев отправился к себе в номер спать.

Кондиционер в номере работал очень хорошо. Под утро Григорьев даже замерз и натянул на себя одеяло. Встал как обычно в семь, вышел на балкон за полотенцем и словно попал в парник. Двор в это время был почти пуст, лишь двое рабочих чистили плитку возле бассейна.

После завтрака на пляже Олеся затеяла водный спорт: полетать на парашюте за катером. Ирина поначалу отнекивалась, но потом согласилась пойти с ней. Григорьев, если бы вместе с Ириной на одном парашюте, то слетал бы куда угодно, а без нее это дело его вовсе не интересовало. Ему это казалось дурацкой затеей, неоправданно дорогим баловством — все равно, что съехать с детской горки, поскольку за время военной службы он довольно много раз прыгал с парашютом из самолета и на землю и на воду. Из здешних водных аттракционов чего-то стоила разве что «Fly fish» — «Летающая рыба» — надувной матрац, который на большой скорости таскали за катером и который периодически подлетал в воздух и снова падал. Две девчонки Машкиного возраста, которые в это время трепыхались на нем, непрерывно визжали так, что было слышно, хотя катер проходил довольно далеко от берега.

Прибежала на пляж Машка, взяла у Григорьева десять долларов и снова убежала.

Становилось очень жарко. Григорьев по тени прокрался до ближайшей уличной лавки и купил там на два доллара черешни, попросил помыть и с пакетом вернулся на пляж. Олеся с Ириной все-таки ушли на парашют, оставалась лишь одна Наталья.

Наталья из трех подруг была и самая старшая и самая спокойная и разумная. Поразительно, что в то же самое время она была многолетней фанаткой известной эстрадной певицы. Григорьева всегда удивляло, что люди, в общем-то, далеко неюного возраста могут вообще как-либо фанатеть. Наталья вовсе не была глупой девчонкой и к делу относилась очень серьезно. Отношение к любимой певице у нее было самое трепетное. Она знала о личной жизни своего кумира буквально все, включая подробности жизни детей. Видя такой настрой, Григорьев, не любивший никакого фанатизма (вспомни заповедь: «Не сотвори себе кумира!»), даже и подкалывать ее не стал. Бог с ней! С другой стороны, именно фанаты придают соль любому искусству и спорту. И в этом тоже — естественная потребность человека быть чем-то занятым и кого-то любить.