Вильям Козлов - Время любить

— Заткнись, падла! — сказал Гена. — Ты же заныл, что сдохнем ночью от холода.

— Автомат надо было крепче держать в руках, — огрызнулся Гвоздь.

Тишину нарушало негромкое шипение под капотом, потрескивал остывающий мотор. Наверняка из аккумулятора выплеснулся гидролит. Попадет на окрашенные места или на пластик — оставит свои следы. Передний бампер был погнут от удара о кромку кювета, крыло помялось. Теперь набегаешься по станциям техобслуживания…

Андрей поднял автомат, оба его попутчика переглянулись, Гвоздь облизал губы, а Гена сделал движение, будто хотел спрятаться в валежник.

— Заряжен, — предупредил он.

Андрей поднял ствол выше и дал длинную раскатистую очередь. С ближайших берез с гомоном взлетели грачи, эхо покатилось к кромке леса, вернулось и пошло гулять по шоссе. Небо в той стороне, где скрылось солнце, было нежно-розовым с сине-зеленым оттенком. Рядом с яркой звездой появились еще несколько, заостренное облако нацелилось на деревянную тригонометрическую вышку, возвышающуюся на холме.

Скоро послышался шум приближающейся машины с синей мигалкой. «Волга» с надписью «ГАИ» резко затормозила рядом, из нее выскочили сержант и лейтенант. У обоих в руках пистолеты.

— Брось автомат! — приказал лейтенант, бесстрашно приближаясь к Андрею.

— Зачем бросать? — улыбнулся тот. — Отличное оружие… С ним надо бережно обращаться.

— Что тут произошло? — озирался молоденький сержант. Пистолет в его руке подрагивал, расширенные глаза перебегали с Андрея на мужчин, останавливались на сильно накренившейся в кювете машине.

— Попросили подвезти, — пояснил Андрей. — А потом решили поиграть со мной… Сунули под нос эту штучку… — Он подбросил в руке автомат. — Где они такой достали?

Лейтенант теперь без опаски подошел к нему, взял автомат, повесил на плечо.

— Гриша, вызови по рации ребят из райотдела, — распорядился он.

Сержант бросился к «Волге». Гена хотел было встать, но офицер велел сидеть на месте.

— Вот схвачу радикулит… — проворчал Гена. — На руках понесете… — Пододвинул валежник и уселся на него.

Гвоздь стащил с себя куртку и расположился на ней.

— Да, вот еще подарок… — протянул Андрей лейтенанту нож.

— Как вам это… одному удалось? — посмотрел тот с нескрываемым уважением на Андрея.

— Не люблю хамов, — сказал тот.

— Хамы… — усмехнулся лейтенант. — Мягко сказано… Это бандиты с большой дороги! — Он поочередно взглянул на сидевших на земле мужчин. — Геннадий Гришаев, тридцати восьми лет, дважды судим, и Леонид Гвоздев, двадцати шести лет, судим, прозвище — Гвоздь… Два дня назад сбежали из колонии, оглушив железной трубой конвоира…

— Значит, живой? — поинтересовался Геннадий Гришаев. — А я думал, его башка, как гнилой арбуз, лопнула.

— Слава богу, вышки не будет, — мрачно отозвался Гвоздь.

Вскоре подъехала крытая машина с синей полосой.

— Наш «воронок» подан, — сказал Гришаев. — Недолго же мы, Гвоздь, погуляли… — Он бросил неприязненный взгляд на Андрея. — Выжидали, выжидали и налетели на оперативника!

— У него же на морде не написано, — вяло возразил Гвоздев.

Молодые люди в гражданском быстро надели обоим наручники, отвели в машину с зарешеченным небольшим окном над задней дверцей. Высокий широкоплечий человек в синей куртке с капюшоном, негромко переговорив с лейтенантом, подошел к Андрею.

— Майор Никифоров, — представился он. — Спасибо за помощь, товарищ…

— Андрей Вадимович Абросимов, — подсказал Андрей.

— Очень опасные бандиты. Совершили нападение на конвоира, завладели автоматом… Сколько они могли бы беды наделать! Терять им нечего. За ними водятся такие грешки…

— Я все не могу взять в толк, — вмешался в разговор лейтенант ГАИ. — У вас же обе руки были заняты баранкой, как вы смогли с ними справиться? У одного взведенный автомат, у другого бандитский нож… Наверное, в армии служили в парашютно-десантных войсках? — допытывался лейтенант.

— Было дело, — улыбнулся Андрей.

Лейтенант с чувством пожал ему руку:

— Я прямо из десантников в милицию!

Майор Никифоров записал данные паспорта, адрес, место работы, сказал, что, возможно, потребуется еще встретиться с Андреем. Еще раз поблагодарил за честный гражданский поступок, как он выразился, и уехал со своими оперативниками и задержанными бандитами в Торжок.

С помощью инспекторов Андрей выбрался из кювета, лейтенант осмотрел машину.

— Пустяки! — пощупав вмятину на крыле, сказал он. — На станции вам все выправят за час-два.

Андрей подумал, что, может, работы и немного, но попасть в ремонтную зону станции будет не так-то просто! Будто угадав его мысли, лейтенант предложил:

— Переночуйте в Вышнем Волочке, а утром вам на нашей станции все сделают в самом лучшем виде.

— Утром я должен быть на работе, — с сожалением отказался Андрей.

— Мы вам справку дадим, — уговаривал лейтенант. — Гостиница у нас хорошая, отдохнете. Чего вам на ночь глядя ехать?

Андрей поблагодарил любезного лейтенанта, — признаться, среди работников ГАИ не так-то уж часто встретишь такого, — сел в «Жигули» и тронулся с места. Машина пошла довольно плавно, горохом просыпалась на асфальт засохшая на крыльях грязь; вроде бы не ведет, значит, передние тяги не повреждены. В зеркало заднего обзора он видел лейтенанта и сержанта, стоявших у «Волги» и смотревших ему вслед. Андрей посигналил им, в ответ оба помахали руками.

Андрей с минуту прислушивался к работе мотора, затем включил подфарники. Весенние сумерки сгущались, серые тени наползали на шоссе, небо потемнело, а деревья на обочинах стали размазываться, как на акварели. Перед глазами сначала возникло лицо Марии, затем сына Ивана… Всего три дня не был он дома, а уже соскучился по ним.

На обочине стоял человек с поднятой рукой. У ног его — пузатая пластиковая сумка. Андрей проскочил мимо, потом затормозил, дал задний ход и остановился напротив. Пожилой мужчина, приоткрыв дверцу, спросил:

— Товарищ, не подкинете до Вышнего Волочка?

— Садитесь, — сказал Андрей.

— Вот выручили! — обрадовался человек и уселся рядом. — Был у тещи в Сазоновке, последний автобус пропустил, хоть пешком топай до дома… И время-то такое, что никто не тормозит. Тут из колонии двое бандитов сбежали, так вчера все машины останавливали у поста ГАИ. Говорят, охранника ломом убили, взяли автомат… Вы ничего не слышали про это?

— Не слышал, — сказал Андрей, глядя на пустынную дорогу.

Вадим Федорович уже несколько минут слышал дробный стук синиц в кормушке. Он специально прибил ее у окна, чтобы наблюдать за птицами. Сегодня поработалось неплохо: на столе лежали три отпечатанные на машинке страницы, четвертая, только начатая, торчала в каретке. Солнце било в окна, на буром крашеном полу мельтешили желтые пятна, тонкий звон капели за окном настойчиво звал на улицу. В огороде уже обнажилась сероватая, будто заплесневелая, земля, снег еще держался в затененных углах под яблонями. Напротив дома Абросимовых разлилась большая сверкающая лужа. Сколько себя помнит Казаков, она всегда весной подступала к дощатому забору, пуская в глаза зеркальный солнечный отблеск. К вечеру лужу затягивал тонкий прозрачный лед, утром он весело хрустел под ногами школьников, а днем лужа сверкала, колыхалась, разлетаясь тысячью хрустальных брызг под колесами грузовиков.