Вильям Козлов - Время любить

Девушки вышли вместе с толпой болельщиков на улицу. Еще было светло, над Фонтанкой багрово полыхало небо, длинные перистые облака просвечивали. Прогромыхал в сторону цирка почти пустой трамвай.

— Интересный парень, — задумчиво произнесла Ася. — Я даже не поняла, что произошло: этот толстяк прыгал как заведенный вокруг него и вдруг лежит на полу! Отдыхает!

— Андрей сказал, что это жестокий вид спорта, — ответила Оля. — Он бросил бокс.

— Обычно у боксеров кривые ноги, приплюснутые носы и широкие лбы, а твой Глеб — стройный, симпатичный…

— Мой! — усмехнулась Оля. — Он такой же мой, как и твой.

— Подождем его у служебного входа? — предложила Ася.

— Еще не хватало! — передернула плечом Оля. — Я автографы не собираю.

— Здравствуйте, Оля, — услышали они негромкий голос.

На мосту через Фонтанку их догнал Глеб Андреев. Был он в тренировочном шерстяном костюме и плаще, в руке синяя, с белыми полосами, спортивная сумка. Причесанные волосы его влажно блестели.

— Здравствуйте… Глеб, — останавливаясь, растерянно ответила девушка. — Познакомьтесь, моя подруга Ася.

— Я вас увидел в зале, — невозмутимо продолжал он. — Вы, оказывается, любите бокс?

— Не люблю, — сказала она.

— Значит, пришли на меня посмотреть? — усмехнулся Глеб.

— Теперь я понимаю, что вам ничего не стоило с хулиганами справиться, — сказала Оля.

— Легкая разминка, — рассмеялся он.

— Мы шли мимо Зимнего стадиона, ну и решили зайти, — пришла на помощь подруге Ася. Она с интересом рассматривала спортсмена. — Вы совсем не похожи на боксера.

— Я — инженер, — ответил он.

— И чемпион Ленинграда в полутяжелом весе, — ввернула Ася.

— Мой противник сегодня был не в форме, — скромно ответил Глеб.

Оля снизу вверх посмотрела на него, улыбнулась, но ничего не сказала. Щеки ее порозовели, пышный узел светлых волос на затылке покачивался, грозя рассыпаться.

— Вам не жалко этого… ну, который упал? — немного погодя спросила она.

— Семченкова? — удивился Глеб. — Это же спорт: если бы не я его победил, то он бы меня.

Они вышли на Литейный и остановились на углу. Ася было по привычке направилась на другую сторону улицы под красный свет светофора, но Глеб остановил:

— Вы торопитесь?

— Господи, теперь милиционеры и дружинники на каждом перекрестке, — вздохнула Ася. — Меня уже два раза оштрафовали.

— Я тоже дружинник, — заметил Глеб.

— И вы останавливаете несчастных девушек и сдираете с них штраф, если они неправильно перейдут улицу? — насмешливо посмотрела на него Ася.

— Дружинники не штрафуют, — спокойно пояснил он. — Это дело милиционеров.

— А я радуюсь, когда обману милиционера, — сказала Ася.

— В «Вечернем Ленинграде» на последней странице каждый день сообщают об уличных происшествиях, — сказал Глеб. — Не думаю, чтобы те, кто попал в больницу, радовались, что нарушили правила уличного движения.

— Глеб, вы всегда такой скучный? — презрительно скривила полные губы Ася.

— Теперь можно, — сказал он, кивнув на зеленого человечка, загоревшегося на светофоре.

Они перешли Литейный и, дойдя до улицы Пестеля, свернули к стоянке такси.

— Мне пора домой, — подмигнув Оле, заявила Ася. — У меня очень строгие родители. Если приду позже одиннадцати — ставят на полчаса в угол.

Очередь была небольшая, такси то и дело подходили, и скоро Ася уехала. На прощание она чмокнула подругу в щеку, а Глебу помахала рукой:

— Если вы меня встретите на перекрестке, то, пожалуйста, не задерживайте, ладно? Я неисправимая нарушительница правил уличного движения…

— Веселая у вас подруга, — когда такси укатило, заметил Глеб.

— Вы действительно дружинник? — спросила Оля.

— Последний раз я сказал неправду, в девятом классе, когда мама была больна, а я завалил из-за бокса на экзаменах геометрию, — рассказал он. — Она очень близко к сердцу принимала все мои дела… Я знал, что если скажу правду, то это будет для нее ударом… И я солгал. Больше я этого никогда не делал.

— Ваша мать…

— Она умерла, — перебил он. Лицо его посуровело, он рукой отвел от глаз русую прядь. — А отец еще раньше ушел от нас. Я живу с младшим братом.

— Извините, если я…

— Все в порядке, — улыбнулся он и как-то по-особенному тепло посмотрел на девушку. — К сегодняшней моей победе причастны и вы… Увидев вас в зале, я понял, что должен победить. Хорош бы я был в ваших глазах, если бы валялся на ковре, а судья отсчитывал секунды!

— Вы же сказали, что Семченков был не в форме, — напомнила Оля. Ей приятно было слышать его признание.

— Вообще-то он экс-чемпион республики, — сказал Глеб. — Но последний год у него дела обстоят не лучшим образом.

— Вам очень нравится бокс?

— Это был мой последний бой, — помолчав, ответил он. — Бокс я, конечно, люблю, но моя работа мне нравится больше, а совмещать одно с другим очень трудно. И потом, приятно уйти с ринга чемпионом… — Он улыбнулся. — Два человека мне этого не простят — мой тренер и младший братишка.

— Он был в зале?

— Я от них из душа убежал, — сказал Глеб. — Мне вдруг захотелось поближе познакомиться с вами.

— Я вспоминала вас, — призналась Оля. — Шапку вы так, конечно, не нашли?

— Представьте себе, нашел! — рассмеялся он. — Не поленился, пришел утром в тот самый мрачный двор и обнаружил ее за мусорным баком… И самое смешное — в ней крепко спал маленький рыжий котенок. Кстати, он теперь живет с нами…

Они миновали ее дом на улице Чайковского, вышли на набережную и пошли к Зимнему дворцу. Закат поблек, но еще ослепительно сиял шпиль Петропавловской крепости. Вода в Неве потемнела, лишь желто светилась неширокая полоса. По набережной бродили парочки, какой-то энтузиаст-рыболов все еще взмахивал удочками у Литейного моста. Посреди Невы бесшумно скользила байдарка. Длинные желтые весла одновременно вздымались и опускались в воду. Всплеска их не было слышно. Гребцы в белых майках своей согласованностью движений напоминали роботов.

Бросая на него сбоку взгляды, Оля видела, что Глебу трудно с ней разговаривать, он морщил лоб, иногда тер рукой переносицу, то вдруг убыстрял шаги, уходя вперед, то едва переставлял свои длинные ноги.

Этот мастер спорта, боксер, пославший в нокаут здоровенного парня, явно робел перед ней, смущался. Ветер с Невы шевелил его густые волосы, в профиль он вдруг напомнил ей римского полководца Марка Антония. Дома у нее есть книга с барельефами, бюстами и скульптурными портретами римских императоров и знаменитых полководцев того времени. У Глеба правильное лицо с прямым крупным носом, высокий лоб, небольшие глаза, сейчас они потемнели и стали темно-серыми. На боксера он действительно не похож, но то, что он спортсмен, сразу видно: выпуклая грудь, широкие плечи, пружинистая походка. Свои длинные ноги он переставляет с осторожностью, укорачивая шаг и стараясь подладиться под ее походку. Андрей тоже так ходит, когда куда-нибудь спешит. За ним невозможно угнаться, почему она и не любит с братом ходить по улице. Где сейчас Андрей? В Кабуле? Или в провинции? Пока от него не пришло ни одного письма.