Сергей Борич - За кулисами Apple, iЛИ Тайная жизнь Стива Джобса

Выходные выдались просто сумасшедшими. В пятницу в газетах начались публикации на наше заявление, что мы наняли юристов для проведения внутреннего расследования. С тех пор каждый день появляются статьи, основанные на утечках информации и «источниках, заслуживающих доверия». Я то и дело подхожу к телефону, чтобы ответить на звонки Росса Зима, Тома Боудитча и Моше Хишкилла, возглавляющего нашу службу безопасности, и все время пытаюсь понять, кто же поставляет информацию прессе. Мы начали прослушивание телефонов, провели анализ электронной почты, но пока ничего не можем найти.

Но все это в прошлом. Сегодня пока царит тишина. Я ее ощущаю просто физически. Сегодня я отказываюсь читать газеты или смотреть телевизор. Весь день я посвящу восстановлению сил. К восьми часам утра я заканчиваю свои упражнения, иду в душ, а потом съедаю фруктовое пюре, которое приготовила Бризиэнн. Бризиэнн — это настоящее калифорнийское дитя цветов. Ее родителями были хиппи, жившие в горах Санта-Крус в хижине без водопровода и электричества. При приеме на работу я задал ей единственный вопрос: сколько раз она принимала ЛСД? «Ой, господи, — ответила она, — да я не помню. Много, наверное, и не сосчитать». Она, в свою очередь, тоже задала единственный вопрос: «Мне ведь не обязательно в приличных костюмах ходить, или как?»

Другими словами, как раз то, что надо. Вдобавок у нее длинные светлые волосы и потрясающее тело. Она очень похожа на голую красотку на обложке одного фотоальбома, и я каждое утро думаю о ней, стоя под душем. Мне не раз хотелось всерьез заняться ею, но каждый раз, когда я предлагаю ей переспать со мной, она грозится сдать меня миссис Джобс, и мне приходится повышать ей зарплату. В настоящее время она получает двести пятьдесят тысяч долларов в год. Я просто не знаю, что бы мы делали без нее.

— Намасте, — говорю я ей, уходя, и слегка кланяюсь. — Я благословляю место, где мы можем быть вместе.

— Да ладно, — отвечает она, не отрываясь от мытья миксера. — Тоже мне, размечтались.

Потом я еду на работу, чтобы проделать еженедельное промывание кишечника. Правда, сегодня праздник, и моя инструкторша по очищению кишечника Кусо Сукаторо далеко не в восторге, что ей тоже приходится тащиться на работу. А еще говорят, что японцы так трудолюбивы.

— Вы совершенно зажаты, — говорит Кусо. — Это нехорошо. Надо расслабиться.

В конце концов, все получается как нельзя лучше, и я чувствую себя посвежевшим. Извергнув из себя остатки воды, я еду на скутере к казарме охраны. Там меня ждет Моше Хишкилл, бывший генерал израильской армии. На его левой половине лица шрам толщиной в палец, а один глаз выбит и выглядит просто ужасно. На столе Моше мы оставляли медицинский каталог, открытый как раз на той странице, где изображены различные повязки на глаз, но он, похоже, не понял намека.

Хишкилл знакомит меня с парнем по имени Михаил, одним из русских хакеров, которые работают в нашей команде по созданию вирусов для «Windows». В операции «Волнистая кошка», как мы ее называем, задействованы самые лучшие в мире создатели вирусов. Их задача — сделать как можно больше гадостей владельцам компьютеров, которые пользуются системой «Windows». Я решил, что раз уж «Microsoft» все равно копирует все, что мы делаем, и постоянно крадет наши идеи, то самое меньшее, чем мы можем с ним расквитаться, — это сделать так, чтобы украденные программы работали как можно хуже.

Но в данный момент Михаил работает над другим проектом. Он пытается выявить стукача в наших рядах. Это высокий парень с длинными волосами и трехдневной щетиной на щеках. У него такой вид, словно он уже давно не спал.

— Я проверил всю электронную почту «Apple» и телефонную систему, — рассказывает он. — Там ничего нет. Потом я занялся… — он останавливается и смотрит на Моше. Похоже, он не уверен, можно ли мне говорить все.

— Все в порядке, — говорю я. Моше тоже кивает.

— Я проверил все адреса электронной почты, на которые приходили сообщения от «Apple» или с которых что-то приходило нам. Тоже ничего. Я проверил домашние телефоны сотрудников «Apple». Потом их личные адреса электронной почты, которые нам известны. Проверены все мобильные телефоны. Не могу дать стопроцентной гарантии, но похоже, что там тоже ничего нет.

— Ладно, я так и думал. Но это надо было сделать. Спасибо.

Я направляюсь к двери, но меня останавливает Моше:

— Подождите. Есть еще кое-что.

— Это пока всего лишь зацепка, — говорит Михаил. — У нас есть база данных с телефонными номерами и адресами электронной почты репортеров, аналитиков Уолл-стрит, партнеров по бизнесу, поставщиков, клиентов. Я проверил всех журналистов, которые писали о нас статьи в последние дни. Вот, взгляните сюда. Тут есть одна девчонка из «Wall Street Journal».

Он выводит страницу на монитор. Это счет от телефонной компании AT&T на имя Эрики Мэрфи, репортера «Wall Street Journal» из Сан-Франциско. Михаил прокручивает список всех ее входящих и исходящих звонков за последние два месяца.

— Смотрите, — говорит он, останавливаясь на одной строчке. — Вот, вот и вот — входящие звонки. А здесь исходящие: десяток звонков на один и тот же номер. Я взял несколько других журналистов. На тот же самый номер звонили еще три человека.

— Но этот номер не принадлежит «Apple».

— Конечно, нет.

— А что это тогда? Мобильный телефон?

— СИМ-карта. Но мы можем определить, где она использовалась.

— Как это вам удастся? Через спутники?

— Не спрашивайте, — говорит Моше.

— Странная история получается. — Михаил отворачивается от монитора и смотрит на меня. — Вы знаете кого-нибудь на Каймановых островах?

К тому времени, как я возвращаюсь домой, подъезжает и Ларри.

— Действительно странно, — задумчиво говорит он, когда я рассказываю ему о телефонных звонках с Каймановых островов.

— Больше не слова о работе, — обрывает нас миссис Джобс. — Хотя бы сегодня вечером. Договорились?

— А о чем же нам тогда говорить?

— Не знаю. О книгах.

Мы удивленно поднимаем на нее глаза.

— Ну, тогда, может, о кинофильмах? О политике? О войне в Ираке?

Мы молча сидим несколько минут. Наконец миссис Джобс заходит в дом, чтобы принести напитки, и Ларри говорит:

— Слышал о Джеффе Эрнандесе? Он продает свой дом. Похоже, эта история его разорила.

— О Боже.

— Да, плохи дела, брат.

Бризиэнн разжигает гриль и начинает готовить умопомрачительные стейки из сыра тофу и овощей. После ужина мы идем в парк посмотреть фейерверк. В нужные моменты мы восклицаем «ах» и «ух ты», а по пути домой говорим, какое замечательное шоу было в этом году, притворяясь, что все прекрасно.

На следующий день после праздника я приезжаю на работу и нахожу на столе записку от Чарли Сэмпсона, в которой говорится, что он и его команда просят меня спуститься вниз, чтобы ответить на пару вопросов. В назначенное время я вхожу в зал «Кросби». Они уже сидят в ряд за столом. Рядом с ними стенографистка, на столе стоит звукозаписывающая аппаратура и несколько графинов с водой.