Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 3 2006)

Павел Басинский. Жаль до смешного. — “Российская газета”, 2005, 8 ноября .

“Все-таки [Дина] Рубина — русский писатель”.

См. также: “Вот передо мной, наверное, один из лучших текстов, опубликованных этим летом в толстых литературных журналах, — „Цель скитаний” Дины Рубиной. Слава Богу, автор не назвал свое произведение ни романом, ни повестью. К этим жанрам текст отношения не имеет. Он ближе к путевым заметкам, но и до них он не дотягивает. <���…> Текст Дины Рубиной по крайней мере приятно читать (я, например, ощущал почти физическое наслаждение от чтения „Цели скитаний”), но большинство „авторов-акынов” пишет гораздо хуже”, — читаем в “Журнальной полке” Сергея Белякова (“Урал”, Екатеринбург, 2005, № 11 ).

См. также: Дина Рубина, “Цель скитаний” — “Дружба народов”, 2005, № 7 .

Ирина Белобровцева. По ту сторону окна… — “Таллин”, Таллинн, 2005, № 1.

Говорит Владимир Маканин: “Но это не я переменился, это не я новый. Это книга [„Высокая-высокая луна”] новая, следующая будет другой. Мне казалось важным зафиксировать момент, когда постсоветский человек постарел…”

Здесь же перепечатан рассказ Владимира Маканина “Могли ли демократы написать гимн…” (первая публикация — “Новый мир”, 2003, № 10).

Владимир Березин. Страсти по Сереже. — “Книжное обозрение”, 2005, № 48 .

“Над этим сериалом и соответственно над книгой много издеваются. <���…> Нет, я склонен хвалить это изделие — потому что это идеальный манометр массовой культуры. В нем витают все образы массовой культуры, как в энциклопедии (не хватает только пришельцев и вампиров)”.

“Тут на самом деле интересный вопрос — вредит ли подобный сериал народным мозгам или нет? Интуитивно понятно, что есть некоторая прослойка людей, знакомых с реалиями эпохи, читавшая мемуары, не говоря уж о людях, что читали серьезные литературоведческие работы. Для них сериал превратился в повод для веселья, а его комментирование — в забаву. Потому как количество нелепиц в нем таково, что, перевалив за какой-то порог, становится не возмутительным, а смешным. Повествование о Есенине превращается в текст Хармса — причудливый и абсурдный. Есть вторая категория зрителей (и читателей), для которых это стало поводом к самообразованию и формулированию собственных мыслей о поэзии двадцатых годов. Третья категория людей — это неофиты. Вот и встает вопрос — что лучше для них: знать такую историю о Есенине или не знать вовсе? Вопрос не праздный. <���…> Но сдается, что Есенин уже однозначно воспринят неофитами как новый русский браток, только живший в далекую эпоху. Причем этот Есенин вошел в речевую практику молодежи — на одном из музыкальных каналов, где телевидение позволяет предъявить миру свои частные SMS , как мне сообщают, с завидной регулярностью появлялось такое сообщение: „Вася, ты мой котик, ты мой Есенин. Твоя Маша”. То есть „Есенин” стал синонимом слов „лапочка”, „пампусик” и „миленький””.

См. также: Сергей Куняев, “Страна негодяев. Год 2005-й” — “Литературная газета”, 2005, № 49-50, 30 ноября — 6 декабря .

Арлен Блюм. Главлит и КГБ против вольной литературы. На примере ленинградских управлений. — “Посев”, 2005, № 11, ноябрь .

Октябрь 1958 года. Из протокола закрытого партийного собрания Ленгорлита: “Таможенной группой была задержана книга Пастернака „Доктор Живаго”. Книга вредная, антисоветская, ее прочитали работники Таможенной группы. Коханович передал ее Чернышеву. А зачем это было делать? Совсем не нужно ее всем читать. Каждый должен читать то, что касается по работе”.

См. также: Арлен Блюм, “КГБ и Главлит против бесцензурной литературы. Ленинград. 1950-е — 1970-е” — “Посев”, 2005, № 8.

Владимир Бондаренко. Вертикальный взлет. — “День литературы”, 2005, № 11, ноябрь.

“С чем связан такой достаточно внезапный взлет литературы? За всю перестройку каждый год появлялись две-три новых событийных книги, не более. Были и вообще практически пустые годы. И вдруг за короткий период почти все ведущие русские писатели любого толка, любого направления опубликовали достаточно значимые для себя книги”.

Рейн Вейдеманн. Могучая традиция “Эдды”. Перевела с эстонского Татьяна Теппе. — “Вышгород”, Таллинн, 2005, № 5-6.

Литература в современной Исландии. Жителей около 280 тысяч. В Союзе писателей — 340 человек, то есть один писатель на 700 исландцев. Средний тираж поэтической книги — от ста до пятисот экз., проза — до двух тысяч, рекордный тираж — 18 тысяч.

“Величина гонорара не влияет на творчество”. Последний доклад Александра Чудакова. — “Газета”, 2005, № 214, 11 ноября .

“„Газета” публикует текст его [Александра Чудакова] последнего выступления, которое состоялось 21 сентября в Институте философии РАН на заседании, посвященном теме „Бизнес или служение? Художественная культура России конца XX — начала XXI века. Основные тенденции и проблемы”…”

Из начала выступления: “Я хотел бы привести несколько исторических примеров, потому что, когда мы целиком сосредоточиваемся на нашей современности, нам кажется, что сейчас происходит что-то необыкновенное, необычное… Небольшой взгляд в историю. Как обстояло дело с оплатой литературного труда?..”

См. также: Сергей Бочаров, “Большой человек, собеседник великих” — “Новая газета”, 2005, № 74, 6 октября .

См. также: Андрей Немзер, “Памяти Александра Чудакова” — “Время новостей”, 2005, № 184, 5 октября .

Игорь Виноградов. “Тарас Бульба” и юный Достоевский. — “Наш современик”, 2005, № 8.

“Думается, после периода кратковременной неприязни к Гоголю, отразившейся в „Селе Степанчикове и его обитателях”, обращение Достоевского к первоначальным юношеским впечатлениям от чтения гоголевского „Тараса Бульбы” и других произведений было вполне закономерным”.

Cм. также: Олег Николаев, “„Я тебя породил, я тебя и убью!” Тарас Бульба и суд правителя над сыном в русской культурной традиции” — “Знание — сила”, 2005, № 11 .

Игорь Вишневецкий. Умер академик Гаспаров. — “Взгляд”, 2005, 8 ноября .

“В облике Гаспарова поражала изоморфность человека, исследователя и писателя. Глядя на высокого и худого, вечно сгорбленного всевидца-почти слепца, младенца-старика, что-то неутомимо отмечающего бисерным почерком в блокнотике и на листочках, часто глядящего в разговоре мимо собеседника, первое, что приходило на ум: вот классический книжный червь; потом: химерическое соединение птицы и зверя, этакий из острых углов и складок составившийся человек-грифон; а потом: да он попросту гений!”